Страница 34 из 55
Что же росло в садах наших предков?
Кроме фруктовых деревьев росли рябина, калина, черемуха, малина, смородина, крыжовник и т. д. Цветы «знали» незатейливые: маргаритки, ноготки, незабудки, зато в огородах выращивали дыни, вкусу и величине которых удивлялись иностранцы. В 1660 г. царь Алексей Михайлович приказал в Чугуеве, за сотни верст южнее Москвы, выращивать арбузы и присылать их к царскому столу. Все огороды разбивались, как правило, внутри садов, защищавших их густой тенью. На Боровицком холме урожай созревал раньше, чем в посадах, т. к. солнце освещало сады кремлевские полный день. На откосах Кремлевского холма росли даже южные деревья: так, у Боровицких ворот зрели финики и лимоны, красовался благородный лавр. В XX в. на откосе Тайницкого холма для Сталина выращивали прекрасный московский виноград. Интересно отметить, что в названиях улиц города прослеживается любовь к земле, цветам. Как дивно звучит: Садовое кольцо, Боровицкий холм, улица Красной Сосны, Серебряный Бор, Гороховое Поле, Лужники (Лужки), Полянка, Остоженка (стога). Есть в Москве и Берсеньевская набережная, несущая старинное название «берсеню» — крыжовник. Бытует прекрасная легенда, что по имени боярина Берсеня и названа набережная, вдоль которой от самой угловой башни, т. е. Бекле-мишевской, тянулись вдоль всей Кремлевской стены колючие и высокие заросли крыжовника.
Продолжением древнерусских традиций, славившихся в XVII в. своими висячими садами, стал в XX в. Зимний сад Большого Кремлевского дворца, что находится рядом с Теремами. Зимний сад, стены которого облицованы уральским мрамором, занимает площадь 320 кв. м. В саду более 1700 экзотических и субтропических растений из разных стран мира. Здесь развесистые огромные пальмы и стройные кипарисы соседствуют с изящными олеандрами и благоухающими камелиями и магнолиями. В южной стене устроена ниша, украшенная мозаикой из цветной и золотистой смальты. У ниши бассейн, в котором плавают золотые рыбки. В центре бассейна сооружена горка из крупных глыб разноцветного хрусталя, откуда бьет подсвеченный миниатюрный фонтанчик. Ранней весной в Тайниц-ком саду, чуть сойдет снег, появляются подснежники, следом изящные нарциссы, всеми цветами радуги полыхают тюльпаны Лефебра, 154 а застенчивые хрупкие ландыши хороводятся у огромных стволов многолетних вязов и кленов.
Вечерами, когда гаснут последние лучи солнца и наступает ночь, наполненная запахами сирени и жасмина, там где-то в зарослях заливаются соловьи. И только с первыми лучами солнца, золотящего купола соборов и церквей, наступает благоговейная тишина, которую вскоре раскалывает бой кремлевских курантов. Наступает новый день нашей Родины.
P.S. Согласно переписи 1702 г., в Кремле в Нижнем саду были тысячи тюльпанов цветных, три тысячи средних и мелких, семьдесят нарциссов, восемьдесят два куста лилий желтых, два ящика шалфея, два ящика руты, шестьдесят кустов зори, пять ящиков гвоздики. Цветы на Руси любили издавна!
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Из столетия в столетие неузнаваемо менялся архитектурный облик Кремля.
Во времена раннего Средневековья перед взором иноземных путешественников вставала на высоком холме окруженная водой мощная деревянная крепость, за стенами которой прятались сотни домов и церквей. Но уже в XIV в. Кремль меняется неузнаваемо, сияя белокаменными стенами и башнями, с церквами златоглавыми. Минет еще одно столетие, и стены кремлевские будут изукрашены особым красным кирпичом, и вознесутся башни островерхие. С древнейших времен богатые боярские дворы, занимавшие огромную часть Кремля, постепенно вытесняются, согласно царским указам, за кремлевские стены.
К XVI–XVII вв. в Кремле остаются царские терема, монастыри и храмы. Даже Посольский приказ был выдворен на улицу Варварку, по соседству с английским посольством. В Кремле в XVIII–XIX вв. начинается фундаментальное строительство: строится Большой Кремлевский дворец, Оружейная палата, Арсенал, Детский и Кавалерский корпуса, устанавливается памятник императору Александру II.
В 30-е годы XX в. рушатся древние храмы и монастыри, памятники, Красное крыльцо. В наши дни, с конца прошлого века кремлевские памятники постепенно и планомерно восстанавливаются.
Уже воссоздано знаменитое Красное крыльцо, два зала Большого дворца — Андреевский и Александровский — засияли в первозданном виде.
Возрождаются и старые традиции: на Соборной площади выступают пешие и конные кавалергарды Президентского полка. Зимой на главной площади Кремля сотнями огней вспыхивает новогодняя елка. По большим православным праздникам в соборах служит Патриарх всея Руси Алексий II. И гудит Успенский колокол, и звонят колокола кремлевские. И спешит народ в Кремль. И едут иностранные гости, называющие Кремль «восьмым чудом света». И отсчитывают куранты новое время.
ЗАПИСКИ РАЗНЫХ ЛЕТ
ДА СВЯТИТСЯ ИМЯ ТВОЕ…
В вихре событий дня сегодняшнего, в круговерти дел остановимся на мгновение и прикоснемся к забытым страницам родной истории, повествующим о великом подвижничестве малоизвестной русской женщины, чье имя может прославить и не менее славную нацию.
Шел 1602 год…
Все чаще, все печальнее звучали колокола на Святой Руси, отпевая тысячи людей, умерших от голода и болезней.
Не обошел голод и Великий Новгород: опустели городские площади й улицы, не шумели ярмарки, не «гуляли» свадьбы, не веселились на праздниках. Горожане подолгу молились в церквах, а после молебна не спешили расходиться, толпясь на паперти. Поговаривали в народе разное: и что царь Борис повелел раздавать бесплатно зерно из государственных хранилищ, и что будто бы приказал начать строительство, дабы дать заработок голодающим. Об этом страшном времени так скажет Пушкин, вложив в уста царя Бориса Годунова горестные фразы:
Бог насылал на землю нашу глад,
Народ завыл, в мученьях погибая;
Я отворил им житницы, я злато
Рассыпал им, я им сыскал работы…[30]
Многие россияне потянулись тогда в Первопрестольную, надеясь па спасение. Упрямые же новгородцы шли в Москву последними, страшась оставлять дома и семьи, да и путь в сотни верст был тяжел и опасен.
К тому же совсем чудное говорили в народе: будто бы живет в своей новгородской вотчине некая богатая помещица, даром раздающая хлеб голодному люду.
Воистину было так. В это лихолетье проживала в своем имении вдова дворянина Георгия Осоргина — Ульяна Устиновна. Оставшись в шесть лет круглой сиротой и живя на попечение родственников,она с юных лет сама усердно помогала нуждающимся: шила и вязала одежду для сирот и вдов, ходила ухаживать за больными. Выйдя замуж, они приняла все хозяйствование по дому на себя, но, не имея права распоряжаться имуществом, всякую свободную минуту занималась рукоделием, чтобы на полученные средства творить дела милосердия. Благодеяния она совершала тайно от родных, посылая милостыню по ночам с верной служанкой.
Вырастив шестерых сыновей и определив их на царскую службу, похоронив мужа, она посвятила все свои помыслы и средства милосердию. Долгими одинокими вечерами просиживала она в своей спаленке за пряжей и шитьем, с любовью готовя одежду для бедных и сирот.
Летом 1601 г., когда проливные дожди затянулись на все лето, а на Успение неожиданно ударил мороз, погубив все хлеба, еще стоящие в поле, народ начал готовиться к голодной зиме. Осенью Ульяна Устиновна продала весь уцелевший скот и закупила зерна и муки, чем смогла некоторое время кормить голодных, идущих к ней со всей округи. Однако запасов едва хватило до Рождества 1602 г.
И тогда Осоргина отпустила всех своих холопов на волю, вызвав удивление и негодование соседей-помещиков. С Ульяной Устиновной остались только верные ей люди, любившие свою госпожу. Вскоре она учинила тщательную ревизию своего хозяйства. Осматривая каждую комнату, каждую клеть своего дома, она собрала все столовое серебро, ценную утварь, дорогие украшения, богатую одежду покойного мужа, свои наряды и шубы и все отправила с обозом на продажу в Новгород, повелев приказчику на все вырученные деньги закупить муки. В опустевшем жилище, казалось, не осталось ничего ценного, но однажды взор ее остановился па стенах, обитых персидскими коврами, когда-то привезенными еще покойным хозяином из далекой Астрахани, где он нес царскую службу. И приказала тогда Ульяна Устиновна снять все ковры со стен и с полов, не оставив коврика даже в своей горнице.