Страница 10 из 97
Трой Равенлок только покачал головой.
– Скил Эйл может сделать так, что они подумают обратное. Он достаточно умен, чтобы провернуть такую штуку; я уже видел, как подобное случалось раньше. Если вы превратите его в своего врага, у него достанет сил, чтобы натравить на вас остальных. Сейчас представить ваш доклад – все равно что назвать его мошенником и лжецом. Вы хотите объявить всем и каждому, что они целых пять столетий заблуждались, веря в возвращение Ястреба. Вы же не рассчитываете, что это сойдет вам с рук? А вы к этому не готовы.
– Я не готов к тому, – заговорил Пантерра, – чтобы спокойно сидеть и ничего не делать. Я рассказал о том, что действительно видел собственными глазами. Мы оба видели. Эти твари, с которыми мы столкнулись, – они не обитают в долине. А вдруг Серый Страж прав и защитная стена действительно разрушается? Во всяком случае, он просил нас сообщить жителям ГленскВуда о том, что, по его мнению, происходит, и мы пообещали. Я не намерен нарушать данное ему слово.
Старшина Следопытов поднялся и в упор посмотрел на Пана.
– Ты делаешь ошибку, но это – твоя ошибка и твое право. Не говори потом, что я не предупреждал тебя. Подождем до утра, на тот невероятный случай, если ты вдруг передумаешь. Тогда я договорюсь с Погом Крэем о том, чтобы завтра вечером ты выступил перед Советом. – Он сокрушенно покачал головой. – А теперь ступайте. Убирайтесь отсюда!
Юноша и девушка вместе вышли из общинного дома и остановились на крыльце, глядя на мерцающие в темноте огоньки домов деревни. Словно сговорившись, оба не проронили ни звука. Молчание затягивалось.
– Быть может, он прав, – пробормотала наконец Пру.
Пан метнул на нее недовольный взгляд.
– Быть того не может.
– Я всего лишь размышляю вслух.
– Не стоит этого делать.
Она раздраженно поджала губы.
– Пожалуй, нам лучше пойти спать.
– Пожалуй, сначала нам лучше чтонибудь съесть. Как мы и собирались.
Они сошли по ступенькам с крыльца и направились по тропинке к своим домам. Уже совсем стемнело, и по пути им встретилось лишь несколько человек, все еще занимавшихся своими делами в столь поздний час. Те, кого они встретили, вежливо кивали Следопытам или здоровались. Они явно не сомневались в непоколебимости и безопасности своего мира и не подозревали о том, какова страшная правда. По причинам, которые сам он затруднился бы назвать, их поведение привело Пантерру в ярость.
– Зайдешь ко мне? Поужинаем вместе, – предложил он.
Пру отрицательно помотала головой.
– Нет, я лучше пойду домой и постараюсь отыскать чтонибудь съестное. Больше всего на свете мне хочется оказаться в своей постели.
Они больше не произнесли ни слова до тех пор, пока за деревьями не показалась их улочка с двумя рядами домиков. В нескольких окнах мерцали огоньки свечей, но их дома были темными, мрачными. Родители Пру отправились в соседнюю общину ФэарГлейдЭнд навестить сестру ее матери. Родные же Пантерры умерли два года назад от неведомой болезни, лечить которую не умел никто.
Они остановились перед домом Пру, стараясь не смотреть друг на друга.
– Я не должен был срываться, – сказал девушке Пантерра. – Прости меня.
Она лишь пожала плечами в ответ.
– Конечно. Но не нужно извиняться передо мной. Никогда, Пан.
– Может быть, мне было интересно, как у меня получится.
Она криво улыбнулась.
– Увидимся завтра. Спокойной ночи.
Девушка развернулась и зашагала по тропинке, ведущей к дому. Пантерра подождал, пока она не вошла внутрь, закрыв за собой дверь, после чего развернулся и направился к своему жилищу. Его старший брат и сестры жили вместе с ним до тех пор, пока не обзавелись семьями. Теперь они жили отдельно, а он зачастую не знал, куда девать себя и как хозяйничать, когда не был занят патрулированием. Трой прав: профессия Следопыта вошла в его плоть и кровь, и юноша не хотел, чтобы изза какоголибо опрометчивого поступка ему пришлось отказаться от нее.
Он уже поднялся на крыльцо, как вдруг из темноты ктото негромко окликнул его. Пантерра обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как изза деревьев выскользнула маленькая фигурка и устремилась к нему. Поначалу он решил, что это Пру, хотя как она могла появиться из леса, если он минуту назад видел, что она вошла в дом? Но когда фигурка приблизилась, он понял, кто это.
– Брики, – сказал юноша, стараясь, чтобы в голосе звучало дружеское воодушевление, которого, говоря по правде, он совсем не испытывал. – А я как раз собирался лечь спать.
Маленький человечек замедлил шаг, но остановился только тогда, когда мог бы перешептываться с Паном, не боясь быть услышанным кемлибо еще.
– Да, представляю, для тебя это был великий день. Выслеживал монстров и все такое. Утомился, должно быть. Ты не мог бы мне рассказать, как они выглядели?
Пантерра схватил незваного гостя за грудки и подтянул вплотную к себе.
– Так вот кого я заметил возле общинного дома! Ты подслушивал!
Брики криво усмехнулся. Его лицо судорожно подергивалось.
– Никто другой не смог бы меня услышать, Пантерра. Надо отдать должное твоему острому слуху.
Пантерра все еще не отпускал его.
– Откуда ты вообще узнал, что мы вернулись?
– Я увидел, что вы идете через лес, и решил пойти следом. У меня нюх на такие вещи. Как и тебе, и маленькой очаровательной Пру, инстинкты говорят мне, что делать, и я склонен прислушиваться к ним.
Пантерра пару секунд молча разглядывал человечка. У Брики была копна черных нечесаных волос, неприятное, какоето шишковатое лицо, искривленное маленькое тельце, облаченное в поношенную и грязную одежду. Весь его облик буквально кричал: «Вор!» – и это было недалеко от истины. Брики был вором по призванию, и единственное, что можно было сказать в его защиту, – это то, что в своем ремесле он был очень хорош. Никто не знал, откуда он взялся, просто в один прекрасный день, два года назад, он появился словно из ниоткуда. Он проникся симпатией к Пану по причинам, остававшимся непостижимыми для последнего, и время от времени наведывался к нему в гости или появлялся там, где частенько бывал Пан, причем вел себя так, словно их связывало нечто вроде дружбы.
Пан, впрочем, особенно не возражал, учитывая, что друзей у маленького человечка и впрямь было немного, и не видел ничего дурного в том, чтобы подыгрывать ему, показывая, что он является приятным исключением. Брики то и дело попадал в передряги, откусывая куски, которые не мог проглотить, но он никогда не втягивал в свои дела Пана и никогда не просил о помощи. Судя по всему, ему просто был нужен собеседник, с которым он мог бы поболтать о том о сем.
– Позволь дать тебе хороший совет, Брики, – сказал Пан, отпуская человечка и разглаживая складки его туники. – Не повторяй того, что ты услышал сегодня вечером. Никому. А если ктонибудь пронюхает об этом, то я буду знать, кто источник информации.
Брики протестующим жестом выставил перед собой обе руки.
– На этот счет можешь не беспокоиться! Я не скажу никому ни словечка. – Он многозначительно воздел палец. – Но и ты послушай меня. Позволь мне дать тебе хороший совет. Подумай над тем, что сказал тебе Трой Равенлок. Не озвучивай свой доклад. Выжди немного, пока у тебя не появятся убедительные доказательства того, что ты якобы видел.
– Того, что я видел на самом деле, ты хочешь сказать! – резко бросил Пан.
– Дада, того, что ты видел. Но не забывай, что этого не видел больше никто. – Брики придвинулся к юноше. – Я знаю Скила Эйла и ему подобных. Я знаю, как устроены у них мозги. Стоит тебе разозлить их, и ты горько пожалеешь об этом. Тебе не следует проверять на собственной шкуре, что это значит, выступив с докладом на Совете. Предоставь это Трою.
Пантерра кивнул.
– Спасибо за совет, но я уже все решил.
Брики попятился, сокрушенно покачивая головой.
– Решительный и упрямый, как всегда. Но подобные качества мужчины вызывают у меня восхищение. Доброй ночи, Пан.