Страница 8 из 69
— О, ужас! — воскликнул Рэкс. — Но с тех пор все-таки прошло много лет.
— Хорошо, если вам требуются свидетельства ваших современников, обратитесь к сравнительно недавнему случаю, произошедшему с принцем Боргезе. Он сдал внаем до конца 1895 г. принадлежащий ему дворец в Венеции. Наниматели не вспомнили о том, что срок аренды истекает до тех пор, пока принц не уведомил их о своем желании поселиться во дворце. Они пробовали возражать, но слуги Боргезе взломали двери, и как вы думаете, что обнаружили внутри?
— Откуда мне знать? — ответил Рэкс.
— Оказалось, что главная гостиная была превращена в храм сатаны. Стены были занавешены от потолка до пола плотными черными и красными шелковыми шторами, не пропускавшими свет, а в дальнем конце гостиной висел огромный гобелен с вытканной на нем колоссальной фигурой Люцифера. Под ним размещался алтарь, на котором находилось все необходимое для черной мессы: черные свечи, ритуальные сосуды и тому подобное. Роскошные позолоченные кресла и скамеечки стояли наготове для участников, все помещение освещалось электричеством, а свет проникал сквозь отверстие, по форме напоминающее огромный человеческий глаз.
Де Ришло нервно постучал кулаком по столу.
— Я сообщаю вам факты, Рэкс, слышите, факты, которые могут подтвердить живые свидетели. Несмотря на все наши достижения, которыми мы так кичимся: аэропланы, электричество, машины, несмотря на наш современный скепсис, силы тьмы действуют, и до сегодняшнего дня являются предметом поклонения несчастных человеческих созданий, обращающихся к ним для достижения своих нечестивых целей.
Рэкс неожиданно побледнел.
— И вы в самом деле считаете, что Саймон ввязался во все это?
— Я просто убежден! Не будь вы так увлечены той девушкой, вы, несомненно, обратили бы внимание на остальных. Альбинос, человек с заячьей губой, однорукий евразиец — все они дьяволопоклонники.
— Но только не она, только не Танит! — вскричал Рэкс, вскакивая на ноги. — Ее наверняка втянули во все это, как и Саймона.
— Возможно, но это не меняет сути дела. Помните корзину, которая стояла в обсерватории? Так вот, подобно неграм, практикующим вуду, вся эта компания собралась, чтобы принести жертву своему инфернальному властелину. Они должны были зарезать черного петуха и белую курицу… В чем дело? — резко повернулся де Ришло, услышав негромкий стук в дверь.
— Ваше превосходительство, — в дверях появился слуга герцога, Макс. — Посмотрите, что я вам принес. — Он разжал кулак, и герцог увидел свастику с драгоценными камнями, лежавшую на его раскрытой ладони.
Прыгнув, как пантера, герцог оттолкнул в сторону слугу и бросился прочь из комнаты.
— Саймон! — закричал он, устремившись по коридору. — Саймон! Я велел тебе не двигаться. — Но когда он вбежал в спальню, только смятая постель и разбросанная одежда говорили о том, что Саймон спал здесь.
Глава 4
МОЛЧАЩИЙ ДОМ
Де Ришло вернулся в гостиную. Его серые глаза гневно сверкали, однако, когда он заговорил, его голос звучал спокойно и мягко.
— Откуда это у вас, Макс? — спросил он слугу, забирая у него свастику.
— Я снял ее с шеи мистера Арона, Ваше превосходительство.
— Что?
— Он позвонил мне, Ваше превосходительство, и сказал, что хочет выпить бульона. Когда я принес бульон, мистер Арон спал, но его вид испугал меня. Язык высунулся у него изо рта, и лицо было почти черным; затем я увидел, что у него страшно распухла шея, — так глубоко врезалась в нее лента. Опасаясь, что он задохнется, я перерезал ленту и принес это жуткое украшение вам.
— Хорошо, Макс, можете идти — и не нужно ждать меня, я буду поздно. — Когда за слугой закрылась дверь, герцог взглянул на Рэкса.
— Саймон, должно быть, проснулся не позднее, чем Макс повернулся к нему спиной, впопыхах оделся, вылез в окно и спустился вниз по пожарной лестнице.
— Похоже, — согласился Рэкс. — И сейчас он, несомненно, на пути к Сент-Джонз-Вуд.
— Едем туда! Надо попытаться спасти его от этих дьяволов в человеческом обличье. Я не знаю, чего они хотят, но уверен, что за всем этим кроется что-то по-настоящему ужасное. С Саймоном не стали бы возиться, если бы речь шла всего лишь о том, чтобы завербовать в свои ряды еще одного любителя оккультизма. У них серьезные намерения, и он нужен им как пешка в их игре.
— Вы думаете, мы сможем обогнать его? — спросил Рэкс, когда они спустились по лестнице и оказались на ночной улице.
— Я сомневаюсь — эй, такси! — взмахнул рукой де Ришло.
— Но он выбежал не более пяти минут назад.
— Учитывая, что бежать ему не более четверти часа, это слишком много, — мрачно произнес де Ришло, садясь в машину.
— В чем, на ваш взгляд, мы ошиблись?
— Трудно сказать наверняка, но наш бедный друг, очевидно, уже не первый месяц полностью находится под влиянием Мокаты. В таком случае Моката может воздействовать на него куда сильнее, чем я. Опасаясь, что он может руководить им даже на расстоянии, я и повесил ему на шею свастику.
— И когда Макс разрезал ленточку, Моката, по всей вероятности, занимался им, верно?
— Я думаю, что он приступил к этому значительно раньше. Возможно, он видел все происходящее в магическом кристалле или благодаря посредству медиума и приложил все усилия, чтобы заставить шею Саймона распухнуть и разорвать ленту.
Рэкс еще не вполне оправился от потрясения, которое испытал, выяснив, что такой здравомыслящий человек, как де Ришло, всерьез относится к оккультизму. Он отнюдь не считал, что герцогу удалось убедить его, однако решил временно воздержаться от высказывания своих сомнений, и вместо этого сосредоточился на практической стороне дела. Рэкс вспомнил, что в доме Саймона собралось, по меньше мере, восемь мужчин. Он взглянул на герцога.
— У вас есть с собой револьвер?
— Нет, и он мне не понадобится, — ответил герцог.
— О боже! Кто же из нас сумасшедший, — пожал плечами Рэкс и подумал, не снится ли ему чрезвычайно правдоподобный и жуткий сон. Скоро он, наверное, проснется, обливаясь потом, устав от нарисованного де Ришло кошмара, в котором древнее зло, неутомимое и бдительное, скрывшееся от глаз толпы за ширмой модного скепсиса, однако не менее могущественное, чем прежде, использовалось искателями жутких тайн в неблагочестивых целях. Да, он, несомненно, проснется, за окном будет светлый безоблачный день, и за ленчем Саймон, лениво потягивая пиво, не раз покачает головой, услышав, какая немыслимая чушь о нем приснилась Рэксу. Однако, оставалась Танит, прекрасная, удивительная и мудрая, выглядевшая так, словно только что сошла с полотна великого мастера итальянского Ренессанса. Ему вовсе не приснилась недавняя беседа с ней в доме Саймона, и все эти странные люди, которых герцог назвал поклонниками сатаны и которые, следовательно, на самом деле существовали.
Когда они доехали до площадки для крикета Лордз, де Ришло остановил такси.
— Оставшуюся часть пути нам лучше пройти пешком, — сказал он, расплачиваясь. — Саймон уже успел добраться к себе, и не следует предупреждать их о нашем появлении.
— Но Моката, как вы говорили, мог все время подглядывать за нами, — заметил Рэкс, пока они торопливо шли по Серкас-Роуд.
— Действительно, мог. Но он, вероятно, решит, что мы не осмелимся нанести им повторный визит, и, если проявить максимальную осторожность, нам, возможно, удастся застать его врасплох. Когда он не пользуется своими способностями, он так же уязвим, как и любой другой человек.
Они миновали пару тихих улиц, где низкие крыши молчаливых домов, выстроенных в старинном стиле и обсаженных шепчущими деревьями, смутно маячили из-за высоких стен, ограждавших их от посторонних взглядов, и затем оказались в узком неосвещенном тупике.
Осторожно ступая, они дошли до самого его конца, откуда были видны верхние этажи дома Саймона, казавшиеся сейчас сплошной темной массой. Они не заметили ни малейшего проблеска света, намекавшего, что в доме кто-то есть, хотя всего лишь час тому назад в нем находились — не считая слуг — тринадцать человек, собравшихся исполнить в полночь отвратительный обряд.