Пылающий лед

– Предполагаемый район пуска – Северное море. Точные координаты сейчас устанавливаются.

– «Ошоси» или «Истанбул»?

Других вариантов не было, лишь эти бесхозные ядерные арсеналы могли обнаружиться в Северном море. Причем «Ошоси» – это очень серьезно. На вооружении стратегического подводного ракетоносца вудуистов числились баллистические ракеты с десятью разделяющимися боеголовками, по пятьдесят мегатонн каждая.

– «Истанбул».

– Тактические ракеты… – протянул генерал. Точные характеристики вооружения исчезнувшего крейсера он не помнил.

– Да. Максимум, чего можно ожидать – залпа восемью ракетами средней дальности по десять килотонн каждая. Времени на подготовку ко второму залпу у террористов уже не будет. Скорее всего, не будет. А вероятность третьего залпа попросту нулевая.

– Вы предупредили Эльскандию? Ракеты полетят через их территорию.

– Конечно. Но остановить их полет скандинавам нечем. Вся надежда на вас, господин генерал. Попытайтесь перехватить ракеты. Я имею представление, в каком состоянии противоракетный щит России на северном направлении. Поэтому говорю: хотя бы попытайтесь их сбить.

«Отчего бы тебе не сказать прямо: всего лишь попытайтесь, но не сбивайте?» – подумал генерал.

– Когда террористы нанесут удар?

Правильнее было бы спросить: когда вы ударите по Станции, господин президент?

– Точный час «Ч» мне неизвестен. Но удар можно ожидать в самое ближайшее время, господин генерал. В самое ближайшее.

Все понятно… Серьезные люди решили попробовать на прочность окруживший Станцию пузырь силового поля непонятной природы. Попытка не рассчитана на использование самого мощного вооружения, способного испепелять многомиллионные города – разведка боем, прощупывание тактическими зарядами. Террористы – миф, прикрытие для истинных организаторов операции, ни к чему нормальным террористам наносить ядерные удары без попытки шантажа, без выдвижения ультиматумов и требований…

Даже если за спиной анонимных террористов стоял не Моратти, а кто-то иной, то наверняка президент СБА контролировал каждый их шаг с помощью внедренной агентуры. И наверняка выступил со своим предупреждением в самый последний момент. Перебрасывать на север мобильные комплексы ПРО смысла нет… Хотя отдать такой приказ придется. У Москвы, когда придет время разбирать причины инцидента, не должно быть поводов для претензий к России.

– Благодарю, господин президент, за ваше предупреждение, – церемонно произнес Кравцов. – Необходимые меры будут приняты незамедлительно.

– Рад, господин генерал, что вы с надлежащей серьезностью отнеслись к моим словам. Но, как вам известно, агентурные сведения не всегда подтверждаются. Вполне вероятно, что не подтвердится и это сообщение.

Еще один посыл почти открытым текстом: особо не старайтесь совершить невозможное.

Собеседники распрощались. Кравцов немедленно соединился с главкомом ПРО, но говорил с ним нарочито неторопливо. Сообщил о полученном предупреждении, сделав акцент на невозможность как-либо проверить источник, затем долго и подробно перечислял необходимые меры…

А в далеком Цюрихе Ник Моратти удовлетворенно откинулся на спинку кресла. Все, что надо сделать, сделано. Остались мелочи, детали, последние штрихи, которыми занимаются люди, понятия не имеющие, на кого работают в действительности. Один из таких штрихов – информация о появлении новой террористической организации, немногочисленной и дерзкой, объявившей своей главной задачей отомстить «Науком» за последствия Катаклизма. Группа, понятно, останется виртуальной, существующей лишь в виде манифестов и деклараций, размещенных в уцелевших остатках Сети, а все «террористы» погибнут во время накрывшего «Истанбул» сокрушительного удара исламистов.

Час «Ч» президент СБА конечно же знал. Хотя правильнее уже вести обратный отсчет на минуты. Пятьдесят минут – и в воздух поднимутся восемь извергающих дым и пламя подарков для Кауфмана. Бывает и так: стреляя по Станции, Моратти целился в Москву и в своего заклятого врага. Без Станции долго не протянет и Москва, слишком много ресурсов, людских и материальных, Анклав вложил в полигон № 13.

Конечно, не факт, что защиту Станции удастся вскрыть. Но окружающая инфраструктура пострадает серьезно. И многочисленные, переполненные людьми лагеря-фильтры, окружившие зону «Науком». Люди добираются туда всевозможными путями, легальными и нелегальными, не только со всей России – со всей Европы, из государств и даже из Анклавов. Процесс необходимо остановить, Европа и без того не оправилась от вызванных Катаклизмом людских потерь, – и ядерная бойня на Кольском полуострове поубавит прыти у желающих сбежать в мифические обетованные миры…

Просчитаны все последствия, все варианты развития событий, для любой неожиданности спланированы ответные меры… Сделано всё и остается только ждать. Всего лишь сорок восемь минут… Целых сорок восемь…

Моратти просчитал все, но не мог предвидеть, что в игру вмешается отморозок по имени Геллуэй, давно считавший «Истанбул» своей законной добычей.

12. Мир без названия – 2

Воин в вороненых доспехах шагал по двору замка.

Шагал без опаски – битва закончилась, и замок сам теперь добивал своих уцелевших защитников, превратившись для них из убежища в ловушку. Выскакивающие из стен решетки превращали помещения и коридоры в тюремные камеры, но долгое заключение узникам не грозило – на них рушились своды, полы под ногами разверзались бездонными провалами, в стенах открывались секретные ходы, и из них лезли хищные плотоядные твари…

Жив или нет враждебный маг (или, если угодно, враждебный машинист) – совершенно не волновало Апача. Скорее всего, погиб: донжон замка (он же центральный командный пост «Истанбула») заполнен сейчас отнюдь не воздухом – инертным газом. Постаралась система пожаротушения, запущенная Апачем. Но если главный враг все-таки жив, если предусмотрительно запасся автономным дыхательным прибором, то бьется сейчас в бессильной ярости головой о стены: все его заклинания утеряли силу, вся аппаратура превратилась в груды мертвого железа…

На брусчатке двора извивалось странное существо, напоминающее земляного червя, отрастившего себе большую зубастую пасть и вымахавшего до размеров анаконды. Хвост червя-анаконды исчезал в ее пасти, существо заглатывало, пожирало само себя, но не уменьшалось, постоянно отращивая все новые и новые кольцевидные сегменты тела.

Одна из антивирусных программ «Истанбула», понял Апач. Прикончил ее маг, замурованный ныне в ЦКП крейсера, и прикончил довольно оригинальным способом, но изучать его методы нет времени. Покалывание в предплечье становилось все ощутимее – «ежик» отправлял в кровь новые порции синдина. Как только концентрация наркотика в крови приблизится к критическому уровню, придется покинуть виртуальный мир. А здесь необходимо выполнить еще одно очень важное дело. Во дворе все явственнее ощущался запах гари – тянулся откуда-то снизу, из подвальных отдушин. Апач знал, в чем причина: в подземном хранилище огонь подбирается к кладовой огненного зелья, к тридцати двум просмоленным бочонкам с порохом. Иначе говоря, противник, уже теряя контроль над сетью «Истанбула», успел-таки активизировать программу самоуничтожения боеголовок.

Не беда, в реальном времени до взрыва пройдет тридцать минут – огромный срок по меркам виртуального мира. Можно при желании разобрать замок по камушку, а уж на то, чтобы найти и ликвидировать пожар, времени хватит с избытком.

Апач не ошибся и не переоценил свои силы. Круто спускающаяся лестница, коридор с низкими кирпичными сводами – и вот он, зал, заваленный каким-то хламом, теперь весело пылающим. На другом конце помещения дверь – низкая, дубовая, с мощной металлической оковкой. Замочная скважина – судя по ее размерам, чтобы исполнять в замке должность ключника, требовались незаурядные физические данные.

А из скважины торчало нечто вроде толстой веревки – фитиль, надо полагать. Пламя к нему еще не приблизилось, можно не торопясь выбрать наилучший вариант: погасить ли огонь, или воздвигнуть на его пути несгораемую преграду, или пройти сквозь зал, понадеявшись на жаропрочность вороненых доспехов, и выдернуть фитиль из скважины…