Страница 71 из 178
- Пошел ты, - огрызнулся Боров. Но уже беззлобно, попустившись,похоже. – Вечером не опоздай, нам с Мелешко надо быстро все решить,у него новая схема
- Буду.
Федот вывернул руль, выезжая с этого двора.
Боруцкий отбросил мобильный, вертя в пальцах зажигалку. Сдвинулв сторону всю эту упаковочную муть. Глянул на открытку. Первое, чтоон почувствовал, увидев сие сооружение у себя на столе – этоудивление, что она не позвонила, не предупредила о своем приходе. Идосаду, что пропустил свою девочку, не встретился с ней из-зашлюхи, которая больше разозлила, чем удовлетворила его. Боров хотелее увидеть. Ладно, его бы воля, он бы вообще Бусинку никуда из поляобзора не отпускал.
А вот вторым пришло опасение и некоторая настороженность. Еслиона была здесь, пока он был со шлюхой… По правде сказать, Боров нехотел бы ее с этим вот так сталкивать. Не сейчас, когда малышка,похоже, начинала все больше к нему тянуться.
В общем, жаль, конечно, что не пересеклись, но хорошо, что Федотне пустил ее дальше порога. А Вячеслав к ней и так заехать может влюбое время.
Он снова перевернул зажигалку. Простая, в общем-то,прямоугольная, но широкая, из серебристого металла, шлифованнаяполосами. Не так, чтоб эксклюзив, но насколько он мог оценить, имеяопыт нескольких своих магазинов, гривен на двести-двести пятьдесятпотянет. Глупая. Лучше бы на себя эти деньги потратила.
Блин, но приятно так было, что он не мог подавать улыбку. Хорошоеще никто не видел, как он сидит и лыбиться, вертя в пальцахзажигалку. Тем более что Боров знал, сколько времени она потратилана выбор этого подарка.
Боруцкий обратно потянулся за телефоном. Жаль, заехать прямосейчас к ней – некогда из-за предстоящей встречи, разве что ужесовсем вечером доберется до ресторана, может домой ее отвезет, носейчас хоть по телефону «спасибо» скажет. И услышит свою девочкузаодно.
Он ждал до тех пор, пока связь сама не прервалась, но Бусинка невзяла трубку. Ладно, не слышит, наверное, или отсыпается передработой. Он позже перезвонит. Если сама малышка раньше не наберет.Она всегда ему перезванивала, если пропускала звонок. Еще иволновалась, что не сразу ответила, извинялась вечно.
Вячеслав вернулся к рассматриванию зажигалки.
Однако когда его телефон зазвонил в следующий раз, спустя часадва, это оказалась вовсе не Агния.
- Вячеслав Генрихович, я уточнить хотел, - Семен на той сторонесвязи, как и обычно, просто поражал пустотой голоса, - насчетАгнии.
- А что ты не понял? – Боров хмыкнул, - считай, что она вчераотработала.
- Это ясно. А сегодня?
- А что сегодня? – Вячеслав насторожился.
- Ну, она перезвонила, сказала, что простудилась. Судя поголосу, так и есть. Выступать не сможет, ясное дело. Мне этот день,и другие, если она до завтра не поправится, считать ей в зарплатуили нет?
- Простудилась? – переспросил Боруцкий, нахмурившись. Глянул назажигалку, которую отложил, пока занимался бумагами. – Так,подожди, я разберусь. Потом скажу.
Он отключил связь до того, как Семен успел высказаться. И снекоторым недоумением глянул на экран мобилки.
«Когда это она успела простудиться? И ему не перезвонила, а он ине дергал, думал, что спит девочка. А Семена набрала. Не хотела,чтобы он знал, что заболела? Твою мать! Неужели это из-за того, чтоон ее на крышу ночью вытянул?»
Боров резко поднялся из-за стола и подошел к окну. На улице ужетемнело, но из-за снега сумерки казались мягче.
«Вот это устроил праздник, называется, если так. Но зачем онасюда тогда перлась с этим подарком, если плохо было? Обязательно,что ли было именно сегодня вручать? Бусинка-Бусинка».
Он снова выбрал ее номер и нажал на дозвон. Но и в этот разАгния не ответила. Боруцкий прошелся по кабинету, хрустя суставамипальцев. То, что он не мог ей дозвониться – нервировало. А еслидевочке плохо? Реально плохо? Если температура? И рядом же никогонет. Даже соседки ее. И поехать, проверить, времени нет, Мелешкочерез сорок минут явится со своим предложением по наркоте и схеме,с которой собирался ту толкать в городе. Тут не пропадешь простотак. И на Федота не бросишь. Не поймут, тем более что заранеедоговаривался. Аукнется.
Он еще раз набрал ее номер, решив, что по любому поедет кБусинке сразу после того, как все утрясет с Мелешко.
В этот раз она ответила:
- Да, Вячеслав Генрихович?
Блин.
Заболела она или нет, но с голосом у малышки точно что-то былоне так. У него самого от этого звука горло сжало. Точно простудилмалышку, придурок.
- Алло?
Он даже не сообразил, что тупо стоит и молчит, вслушиваясь в еехриплый и тихий голос, пытаясь что-то понять и разгадать внепривычном, чем-то настораживающем его тембре.
- Привет, малышка, - Боров сам откашлялся отчего-то, - Семенсказал, ты заболела?
- … да, кажется, - прошептала Бусинка.
Тихо. С заминкой и паузами. То ли горло болело, то ли ещечто-то.
- Блин, ну прости, не думал я, что так выйдет с крышей, - онрастерянно провел ладонью по затылку.
- Да, нет, что вы! – хрипло возразила она, - все былоздорово…
- Ага, я слышу, - иронично огрызнулся Боруцкий.
Агния промолчала.
- Я звонил тебе пару часов назад, - не дождавшись ее ответа,заметил он, чего-то растерявшись, не совсем представляя, с какогобока взяться за этот разговор и что сказать.
Она вновь промолчала, ничего не ответив и не объясняя, почему неперезвонила. Вячеслав нахмурился, пытаясь понять, чего сдевчонкой.
- Так, я к тебе после восьми заеду, - решил он, прикинув, чтодолжен будет уже все здесь утрясти к этому времени, - может какиетаблетки купить? Или из еды что-то?
- Нет! – она хрипло вскрикнула, и совсем без обычной радости вголосе. – Не надо, Вячеслав Генрихович! Я не хочу… Заразить… нехочу вас, - то ли поперхиваясь, то ли покашливая, объясниламалышка.
Боров хмыкнул:
- Та ты что, маленькая, зараза к заразе не липнет, не боись, незаболею.
- Не надо, Вячеслав Генрихович, я спать лягу, наверное.
Он пожалел, что не видит Бусинку. Голос у малышки, конечно,звучал совсем убито. Но что-то все равно не давало ему покоя.Какой-то он был не такой, голос ее. И не простуженный даже. Хоть ихриплый, и придушенный… Боров не сомневался – глянул бы на нее, исразу просек, что не так.
Может, лихорадит? Черт знает, короче.
- Ладно, - решил он не ездить человеку по нервам, и так плохо ж,- спи. Но завтра я заеду, не отмажешься. Ты смотри, если что –звони, если надо чего-то будет.
- Хорошо, - она вздохнула.
- И слышь, Бусинка, спасибо за подарок. Только зачем же тыперлась сюда, если больная?
- Вам… понравилось? – проигнорировав его вопрос, как-то робкопрошептала она.
- Понравилось, - он усмехнулся, решив пока не настаивать нанравоучении.
Завтра глянет на нее, определится со здоровьем, и потом ужедоходчиво объяснит, когда имеет смысл на улицу выходить, а когдаподарок и подождать может, а лучше дома отсидеться.
- Я рада, - так же тихо и робко ответила Агния, - ну, я спатьпойду, наверное, - неуверенно протянула она, вновь непонятнопоперхнувшись.
- Иди, - согласился Боруцкий, не собираясь мучить ее еще больше.И первый разорвал соединение.
Но все-таки внутри крутилось что-то, заставляя снова и сновавспоминать ее голос.
Агния захлопнула телефон, сжав его в ладони, и сама почти так жесжалась, скрутилась в клубок под одеялом. Она не хотела поднимать,как и предыдущие разы, но испугалась. Слишком настойчиво Боруцкийпытался дозвониться. Ей было стыдно обманывать ВячеславаГенриховича. Но она сомневалась в том, что готова увидеть егосегодня.
Увидеть.
Боже. Она видела его голым. Совсем. Совсем-совсем.
Зажмурившись, что не помогло изгнать из мыслей тревожащий образ,а скорее, наоборот, усугубило ее смятение, Агния с головой укрыласьодеялом. Меньше всего на свете ей хотелось бы сейчас вспоминать отом, что она видела его голым с женщиной. С другой. Только развеона хоть на миг об этом забывала за последние несколько часов?