Страница 53 из 178
- Что, какая? – Уточнил он, отдавая себе отчет, что начинаетвеселиться, глядя как она пытается сердиться на его требования.
- Ничего. – Буркнула Агния себе под нос.
Глянула на него, вздохнула и потянула свою руку. Боров не хотелотпускать. Не хотел и все тут. И на какое-то мгновение это дажестало очевидно, и в глазах малышки появился вопрос.
- Я жду. – Напомнил Боров, все-таки разжав пальцы.
Агния тут же воспользовалась этим. Скрестила руки на груди иотвернулась от него.
- Нам на Новый год надо было деньги сдать в консерватории. –Проворчала она глухо. – И за квартиру я же заплатила. И проезд. Ипросто там, по мелочи, то на дни рождения в группе, то набланки.
- И ты на это все бабки спустила? Все? Так, что впроголодьживешь? – Показывая, что не поверил, хмыкнул он.
Она помолчала секунд тридцать.
- Я сапоги купила. У меня старые начали протекать. И… И джинсыеще. Вот.
Боров задумался. В принципе, нормальные вещи, конечно, стоилидорого. Только, какого ляда она тогда этот цирк с ужимкамиустроила?
- Покажи. – Велел он, все еще не веря.
Девчонка резко развернулась, так, что у нее волосы разлетелись,заставляя его отвлекаться, рассредоточивая, и уставилась на негораспахнувшимися глазами.
- Вячеслав Генрихович! – Возмутилась она.
- Что?! – Передернул он это ее возмущение, пытаясь не такоткрыто на нее пялиться.
- Вы что, все-все проверять будете?! – Кажется, Бусинка дажеобиделась.
- Буду, если захочу. – Снова хмыкнул он.
- Но… Но так же нельзя! – Бусинка даже ногой возмущенно топнула.И ладошки свои сжала, глядя на него с еще большим возмущением.
А Борову рассмеяться захотелось.
- Чего это нельзя? – Он приподнял бровь. – Я же твой опекун. Ядолжен следить, чтобы ты никуда не влипла. А как я буду точнознать, если не проверю? Вдруг ты мне снова врешь?
Не похоже, однако, чтобы девчонку это убедило. Бусинка казаласьтакой же возмущенной.
- Вы же не можете проверять все, что я покупаю?! – Она смотрелана него почти недоверчиво.
- Чего это? – Опять хмыкнул он.
- А если… Если… Если я белье на эти деньги купила, вы тожебудете смотреть?! – Негодующе крикнула она.
Что-то ему как-то чересчур жарко стало. Точно не от пара.Капец.
Он прочистил пересохшее горло.
- А ты… купила? – Медленно уточнил Боров.
Блин. Он и сам слышал, что голос сел.
Вот на это он точно не отказался бы полюбоваться. Даже еслипришлось бы себе на горло наступить, чтобы остаться на месте. Носам факт возможности увидеть ее в одном белье…
Это даже не пижама, е-мое.
Хотя, даже не на ней, а хоть просто так, вообразить то на ней они сам сумеет…
Капец. Кажется, он уже минуты три уставился и смотрит на нее, неморгая.
И она так же на него смотрит.
На кухне стало так тихо, что стало слышно бульканье затухающегокипения воды в чайнике. И жарко. Вязко жарко. Так, что в головестало пусто и иссушено.
Бусинка все еще смотрела на него, не отвечая. А в ее глазахБорову вдруг почудилось то, что раньше он там точно не видел.Вячеслав даже прищурился, пытаясь рассмотреть. Он бы сейчас сотнюбаксов дал кому угодно, лишь бы узнать, о чем она думала. Нет,больше. Сколько угодно. Но…
Агния вдруг моргнула, словно только сейчас подумала, чтосказала. Еще какое-то мгновение глядела на него своими глазищами. Ивдруг начала краснеть. Сильно так, даже уши и шея сталирозовыми.
- Ой. – Она с трудом сглотнула и уставилась на руки, которыесцепила перед собой. Те, кажется, тоже порозовели, если это тольковозможно. – Я… В общем… Не то хотела сказать…
Резкий звук дверного звонка прервал ее жалкие попытки что-тообъяснить.
Боров даже ругнулся сквозь зубы, проклиная любого, кто бы там неприперся так не вовремя. А Бусинка, словно струсив, тут же смыласьс кухни, оставив его одного.
Впрочем, Вячеслав что-то не хотел сидеть и тупо ждать. Да илюбопытно стало, кто это мог явиться к ней? Для Лысого рано. Да иБоров предупреждал пацана, что сам отвезет «крестницу» вресторан.
Встав с табуретки, к которой, кажись, приклеился за эти минуты,он вышел в коридор, с удивлением увидев, что Агния не открываетдвери, а прилипла к глазку и молча в тот смотрит.
И что это за фокусы?
Он подошел ближе, с удивлением заметив, что малышка еще и палецзакусила. Да и, вообще, выглядит раздосадованной. Кто же это тампришел, а?
Мысли снова вернулись к деньгам, вернее к их отсутствию у нее.Блин, может она вляпалась куда-то? Маленькая же еще, опыта - ноль.Ее ж кто угодно при желании разведет. А если ее втянули куда-то?Кинули? А ему она не сказала, потому что стесняется, ну илизапугали девчонку, долго ли, умеючи. Это она только его по придурикакой-то не боится, а от Федота вон, на километр шарахается. Итеперь ее дожимают, пытаются еще что-то выбить?
Сама мысль о том, что ее могут обмануть, что кто-то можетугрожать его Бусинке – вдруг так разозлила Борова. Даже возбуждениеотодвинулось на задний план.
И тут же захотелось все выяснить. И надавать кому-то по мозгам,если кто-то, и правда, к его девочке сунулся.
Он подошел почти впритык к Бусинке, которая так и стояла удверей. И уже собрался поинтересоваться, на кого же она тамлюбуется. Но тут, совершенно сбив его с толку, словно ощутивприближение Боруцкого, Агния резко развернулась и прижала своюладошку к его губам.
По только успокоившемуся телу прошел горячий озноб.
Похоже, она не желала, чтобы он разговорами выдал наличиехозяйки в квартире.
Стопудовый метод, однако.
Он точно сейчас и слова не скажет. И не потому, что ладошка еене позволит. Да она еле касалась его губ, если честно. Просто этослабое прикосновение ее пальцев припечатало его так, как некоторыепоцелуи самых опытных шлюх не задевали.
Прав Федот. Ох, как прав, только в «свинячий голос». Ему бывалить отсюда надо было еще год назад. Еще когда первый раз ееувидел – выгнать так, чтоб больше никогда мысль вернуться в головуне заглянула. А теперь – уже давно поздно. Даже если прогонит – всеравно не выдержит и через день разыщет, никуда от себя неотпустит.
Словно не замечая, что с ним делает, а может, и правда не видя,Бусинка приложила палец и к своим губам, выразительно покачавголовой. Да, ладно. Не дурак, до него и так дошло, что онахочет.
Только вот, кто же это там пришел? Стояк, стояком, но и отмысли, что кто-то пытается его девочку обидеть, Вячеслав неизбавился. Однако и приблизиться к двери, чтобы глянуть на того,кто там явился, она ему не позволила. Странно, конечно, былоожидать такой прыти от девчонки. Однако, едва поняв, что и онсобрался глянуть в глазок, Бусинка ухватилась рукой за его плечо,продолжая вторую ладонь прижимать к губам Борова, и потянула егопрочь от двери в сторону своей комнаты.
Так. Как-то подозрительно даже. Кого это она ему показывать нехочет? А если не в том дело, и не трогал ее никто, а пришелкакой-то пацан? Такая идея понравилась Борову еще меньше.
Он что-то никак определиться не мог с вариантом, бросаясь изодной крайности в другую. Слишком уж странно девчонка веласебя.
Зайдя следом в ее спальню, он позволил ей захлопнуть двери,после чего выразительно глянул на Бусинку. Сжал губы, словнотребуя, чтобы она убрала пальцы. Хотя, вот честно, совсем не хотел,чтобы она забирала ладонь.
- Не кричите, пожалуйста, Вячеслав Генрихович. – Тихо-тихо,почти одними губами прошептала она. А у него все тело дернулось отэтого шепота. Блин. – Всего минутку.
А ладошку так и держала на его губах.
Она чё, издевается над ним?
Ладно. Он же решил, что пора приучать ее к более тесномуконтакту? И потом, эти непонятки с тем, кто так и трезвонил вдвери…
Чуть наклонившись, Боров упер обе ладони в двери по сторонам отее головы, отграничив Бусинку собой от остального пространства.
У нее горло дернулось, словно Бусинка попыталась сглотнуть, идевчонка уставилась на него во все глаза.
Хм…
Он еще наклонился, так, что коснулся лицом ее волос, а лбомуперся в висок Бусинки. Шепотом, так шепотом.