Страница 147 из 178
- Врач говорит, что у нее может быть рак, - не уточняя и неназывая имени Бусинки, выдавил из себя Боров.
Священник на пару секунд застыл, глядя на Боруцкого с оторопью.Откашлялся. И сел на стул:
- У Агнии? – на какой-то ляд переспросил он, будто и так было непонятно.
Вячеслав ответил на это злым взглядом и цокнул языком. Поп ажпередернулся весь. Обхватил свой крест и тихо прошептал:
- Помилуй, Господи! – Вновь глянул на Вячеслава. – Но я-то вамзачем? – уточнил Игорь. – Что я могу, кроме искреннегосопереживания и молитвы за это дите?
Боруцкий сжал в кулаки руки, упрятанные в карманы:
- Да это, собственно, и нужно. Что там у вас и как делается? –он все с той же хмуростью смотрел на священника исподлобья. –Сколько вам денег дать, чтоб за нее молились? На церковь эту надочто-то? Или вам новую отгрохать? Мы оба знаем, как все решается, -Вячеслав хрустнул пальцами. – Что мне надо сделать, чтобы онавыздоровела? Чтобы оказалось, что нет у нее ни фига? – с нажимомпотребовал он ответа.
Священник посмотрел на него так… С тем выражением на лице,которое Вячеслав вообще ни у кого терпеть не мог, да и не терпел.Потому что никто не имел права смотреть на него с пренебрежениемили чувством превосходства. И, тем не менее, этот поп смотрел нанего сейчас именно так.
- Зачем вы пришли ко мне с таким вопросом? Невозможно купитьмилость Божию, Вячеслав Генрихович. Надо верить. И все. Это самоебольшее и единственное, что Бог ждет от нас. Ничего не дадут вашиденьги. Она свои носила, как пожертвование, а не в попытке купитьчто-то, отдавая последнее, что имела. Я и так буду молиться заАгнию. Но купить для нее здоровье… - священник покачал головой. –Нам неведомы замыслы и пути Господа нашего. Как и то, для чегодаются нам испытания. Только вера помогает нам вынести все и пройтипо пути, приготовленному для нас. Вера то, чего вам не хватает…
- Ты мне в башку со своими проповедями не лезь! - рыкнул Боров,позволив прорваться своему раздражению и злости, накопившейся отчувства безысходности за эту ночь. – Не твоего ума дела разбиратьсяв том, во что я верю или не верю. Я тебе одно скажу, - он впритыкподошел к священнику и навис над ним всем своим ростом. Опустилладонь ему на плечо, чтоб не думал рыпаться. – Я за эту девочку начто хочешь пойду, удавлю кого угодно. Заплачу без разницы кому исколько, сечешь? – Он с силой сжал плечо попа рукой. – Ты мне тутне чеши про то, чего мне хватает, а чего нет. Я тебе конкретныйвопрос задал: как ее вылечить? Вот и отвечай конкретно.
Священник хоть и занервничал, не спасовал. Несмотря на все этоБорову пришлось по душе.
- Нет конкретной инструкции, поймите же! Да и, – священникглубоко вздохнул. Но не попытался вырваться из захвата Вячеслава. –Вера ведет людей. Вера в силу и милость Божию. А вы во что верите?В себя? В свое эго и богатство? И чем это вам сейчас может помочь?Я не знаю, по какой причине и почему именно вам был дан на путитакой светлый человек, как эта девочка. Не представляю даже, за чтоона так беззаветно вас полюбила, что всю себя готова была за вашигрехи отдать. И мне неведомо, за что на нее такая напасть сейчас:за ее ли безоглядную любовь к вам; или наоборот, потому что вы нецените тот дар, который Бог дал вам, не смиряете себя и непризнаете его милости. Возможно это вам урок, данный на то, чтобыбыло что-то осознанно, когда из-за своего… образа жизни вы теряетедорогого вам…
Все. Боруцкого начало телепать. Он сдерживался. До последнегосдерживался. Но его терпение и выдержка лопнули.
- Бл…! Она – моя! Моя! Ты можешь уразуметь это своими мозгами,отравленными вашим ладаном?! Она моя, вся! От кончика носа и допяток! Никто не давал мне ее, только сама Агния решала, что хочетбыть со мной. И не струхнула не из-за чего, что ты тут городишь! Иесли у вас тут все так по-долбанному. Если за то, что она нормальножила все это время, имела возможность есть по-человечески и былазащищена от всего на свете, вы считаете ее в чем-то виноватой игрешной – вас тут всех поубивать мало! – Он снова встряхнул попа,кажись, немного оторопевшего от такого наезда. – Но, блин, хрен свами, ладно! – Боруцкий с усилием, шумно втянул в себя воздух черезсжатые зубы. – Если для того, чтобы вы все отцепились от нее, чтобыперестали обвинять в чем-то и переводить все стрелки на Бусинку…Ладно, хрен с вами. Ты нас обвенчаешь. Сегодня. Так она будет чистаи не виновата перед вашими правилами? – с реальной яростьюпотребовал он ответа у попа.
- Но… - по ходу, поп совсем ошалел. – Но… Подождите.
Священник даже выставил руки и отодвинулся от Вячеслава, чему онсейчас не мешал.
- Подождите. Так не делается. И ей еще восемнадцати нет. Инельзя сегодня. Вторник же, - поп даже головой потряс, видно, чтобв той посветлело.
Только Боруцкий не собирался спрыгивать и давать емупослабление:
- Значит, завтра, - он хрустнул пальцами.
- Да, погодите же, - возмутился Игорь. – Мы даже не уверены, чтовы крещены! И без регистрации! На это особое разрешение надо. И невенчаются лишь назло чему-то, или чтобы доказать что-то! Этовеликое таинство, между Богом и двум людьми, вступающими вотношения. Их душами…
- Ты в отношения наши и в души не лезь, - снова огрызнулсяБоруцкий, ухватив теперь Игоря за перед рясы. – Это наше. И свое яникому не отдам, даже Ему, уразумел?! Не можешь повенчать сегодня,- он сжал губы. – Лады, тогда крести меня сегодня, и забудем проэто. Регистрировать ни хрена не будем. Это ее же защитит, - он стяжким намеком глянул на попа. – Сам понимаешь, чем меньше оБусинке знают, тем в большей она безопасности. И тем мне легчеубрать тех, кто попробует кому-то что-то растрезвонить, - ужесовсем «прозрачно», намекнул Вячеслав попу. Достал из карманаденьги, пока тот молча хлопал глазами и бросил пачку на подоконник.– Вот. Мне без разницы как, но достань разрешение. И чтоб безпроволочек. Даю тебе три дня на то, чтоб ты все решил с венчанием.Скажешь, что это пожертвование от особо верующих. Или сам придумайчто. Если мало будет, не боись, не зажмусь, дам еще, - Вячеславраздраженно цокнул языком, видя, что поп все еще не до концавъехал. – Ладно, потом будешь догонять, - он снова ухватил Игоря заплечо. – Сейчас у меня времени мало. Пошли.
Боруцкий сам пошел к выходу и священника поволок за собой.
- Куда? – искренне удивился тот, все-таки идя следом.
- Ну, ты, блин, тупой. Крестить меня будешь! – раздраженнорявкнул Боруцкий. – Не хрена ей мои грехи на себя тянуть, пусть всена мне будут! А Бусинка должна быть здорова. Так что, давай, счасменя окрестишь, и начнешь за нее молитвы свои читать. А в течениетрех дней – повенчаешь нас, - распорядился он, уже выходя в темныйкоридор.
А сам подумал, что парламентарий из него сегодня не ахти какой.Только и может, что орать на всех, из-за страха за свою малышку.Блин. Лучше бы Федота послал договариваться от своего имени. А топоп вон, вот-вот от страха и шока еще окочуриться.
Агния хотела спать и совсем не понимала, зачем ей снова сдаватькровь для новых анализов. Ведь все нормально и с прошлыми? По еемнению Вячеслав перегибал палку в вопросе ее здоровья. Разумеется,она не хотела его бы обидеть таким мнением, потому и промолчала ипослушно приехала в больницу, ничего не ев, как и положено. И, поправде сказать, торопилась она сюда, немного подгоняя Вову, толькопотому, что уже хотела увидеть любимого, куда-то уехавшего утромбез нее.
Куда больше непонятных анализов Агнию волновали эти «дела»,которые Вячеслав торопился уладить ни свет, ни заря. И то, чтомогло скрываться за столь «расплывчатым» определением.
Потому она безумно обрадовалась, увидев его внедорожник напарковке за одним из корпусов больницы, где они всегда оставлялимашины, чтобы меньше «мелькать». Агния выскочила из машины чуть лине до того, как сам Вова припарковался, зная, что Вячек сейчасначнет ворчать за ее «скачки на ходу», и все равно не хотела ждать.И тут же забралась к нему на заднее сидение. Потянулась кобернувшемуся Вячеславу, игнорируя именно то выражение на его лице,которого ожидала, и крепко обняла, надеясь переждать нотацию,уткнувшись носом ему в шею.