Страница 137 из 178
- А не пошел бы ты со всей этой хренотенью! – рыкнул Вячеслав,сжимая кулаки до хруста.
Слышать это было не просто неприятно. Сама мысль о том, что всеэто: не только физические страдания, а и все моральноесамоуничижение Агнии – на его совести…
Вячеслав думал об этом и раньше. В глубине души знал это, даже.Сам считал именно так. Но… Он был готов что угодно сделать, лишь быона не проходила через это. Лишь бы избавить ее. Не видеть своюдевочку на полу, сжавшейся и унижающей самое себя.
Почему она?! Если это он был во всем виновен!
- Она этого не заслуживает! – Ухватив Игоря за грудки, прохрипелВячеслав, ощущая внутри бессилие, сродни тому, что терзало его всепоследние месяцы. – Не она! – оттолкнув священника с дороги, онстремительно зашел в зал.
Но через два шага почему-то замедлился. А потом и совсем замер.Не ясно отчего. Может потому, что Агния даже не вздрогнула, будто ине услышала его приближения. А может потому, что вспомнил, как онасмотрела на него утром, когда просила привезти ее в церковь. Так они застыл, в четырех шагах от жены, наблюдая, как шевелятся ее губыв молитве, пока сама Агния, то и дело выпрямляясь, чтобыперекреститься, вновь склонялась едва не до пола. И все то время,что Вячеслав там стоял, у него настолько стучало в висках от гнева,вины и боли, настолько сжимало голову, что было даже странно, чтоэхо этого грохота не разносится по залу.
Она молчала уже в течение двух часов. Вячеслав скосил глаза нажену, сидящую на соседнем сидении, и не заметил никаких измененийза это время. Бусинка смотрела в окно. Тихо и молча. Не интересуясьничем. Ни о чем не спрашивая: ни куда они едут, ни с какойцелью?
Ладно. Он старался себя держать в узде и очень надеялся, чтовсе-таки сумеет встряхнуть свою малышку. Хотя его самого ещекапитально трясло после этой долбанной церкви, вон, два часа погороду катаются, а толку? Затылок сводит все так же.
В этот момент, словно по сговору, на его телефон одно за другимпришло два сообщения: одно простое и лаконичное, указывающее лишьадрес. И второе, с другого номера, еще более краткое с простым«ок». Это пришло от журналиста местной «желтой» газетенки, активномуссирующей всевозможные слухи. Вячеслав начнет отсюда, с местных.Этих Шамалко будет достать сложнее. А шумок пойдет, и его тут жеподхватят издания крупнее – слишком интересная тема: махинациикандидата. Одно дело, если бы у Виктора осталась поддержка, тогдаШамалко смог бы это замять. Но как раз поддержки у Шамалко и неосталось, хоть он сам об этом еще пока не знал. А когда слухиперейдут в разряд доказанных фактов и все президентские амбицииВиктора будут уничтожены, Вячеслав лично придет за платой по своимсчетам.
Но это позже. Вячеслав планировал встретиться с писакой позже,ночью. Сейчас у него в планах первым пунктом значилось другое.Адрес, который скинули ему на телефон, был не очень знаком, но сампоселок Боруцкий знал: где-то здесь обитал Соболь. Ирония, однако.Но посмотреть дом стоит, может это как раз то, что надо.
Он немного поблуждал по переулкам, разыскивая нужный адрес, приэтом то и дело поглядывал на жену: Агния пребывала все в том жеступоре. Он надеялся, что сумеет ее встряхнуть в ближайшее время.Наконец, свернув в последний раз, он остановился у открытых ворот,секунду посомневался, но все-таки въехал во двор и припарковалсятак, чтоб нормально заехала и машина с охранниками.
На встречу из дома тут же выскочил риэлтор. Но Вячеславостановил его взмахом руки, дав понять взглядом, что они сначаласами осмотрятся.
- Пошли, Бусинка. Погуляем, поглядим, - он распахнул дверь ипротянул ей руку.
Малышка пару мгновений просто не реагировала. Но потом все-такивстрепенулась, моргнула. Оперлась на его ладонь и вышла наулицу.
- Что это? – тихо спросила она, как-то неуверенноосматриваясь.
Вячеслав притянул ее ближе к себе и криво усмехнулся:
- Пока – вариант, дальше – видно будет.
- В смысле? – Агния все больше «включалась» и это ему нравилось,немного сгоняя тот горький привкус с языка, который он ощущалпоследние часы.
- Я тебе еще подарок на день рождения должен, малышка. Двадцатьпять, все-таки. О таком забывать нельзя. Вот и посмотрим, а вдругтебе понравится, не век же нам в той старой квартире торчать? –Вячеслав подмигнул Бусинке, ненавязчиво ведя жену в дом, провел похоллу, отвлекая разговором. Зашел в кухню.
А она вдруг остановилась, заставив его обернуться и такулыбнулась… Так, что Вячеслав замер, боясь упустить и секунду этоговремени, и вроде весь «на стреме», и в то же время дико кайфуя.
- Вячек, - Агния подошла к нему близко-близко, чуть привстала иповернула голову, так, что прижалась лицом к его шее, глубоковдохнула. – У меня ты – подарок на все нынешние и будущиепраздники. Живой, здоровый. Зачем мне еще что-то?
Он обнял ее так, что как косточки только не затрещали. Иоткашлялся, потому что горло реально сдавило.
- Ну, какой из меня подарок, Бусинка? – попытался он как-тоснять то звенящее напряжение, которое натянулось, придавило обоихиз-за слишком глубоких чувств. – Потертый, потасканный и весьпокоцанный, - Вячеслав обрадовался, когда ее губы дрогнули вулыбке. – Давай, лучше, мы тебе нормальное что-то подарим. Вот,хоть дом посмотрим, лады?
Бусинка опустила голову, уперев лоб в его плечо.
- А что с нашим домом случилось? – спросила она тихо-тихо.
Боруцкий хрустнул суставами рук, не желая это вспоминать идумать о том, что и так железобетонно впечаталось в память. Но ипромолчать на вопрос малышки не мог:
- Его нет. Сгорел.
- Сгорел? – Агния удивленно нахмурилась. – Но все фото, и вещимои…
- Ты же не собиралась туда возвращаться? – чуть жестче, чемхотел, оборвал ее Вячеслав, едва справляясь с контролем надвоспоминаниями, которые его уничтожали. Он не хотел вслухпроговаривать, что сам сжег все.
Агния повернула голову и глянула на него с такой болью, что онпротив воли зажмурился. Качели ее настроения кого угодно моглисделать невротиком. Саму Бусинку в первую очередь. Особенно, еслиона будет снова и снова думать о том, что тогда случилось.
Бусинка успела отвернуться, пока он раскрыл глаза. ТеперьВячеслав мог только на ее затылок пялиться. И ощущать, как она всясжалась, ссутулилась в его руках:
- Вячек, зачем я тебе такая нуж…
- Замолчи! – Он не собирался, но не просто проорал, рявкнулэто.
Его так долбануло от ее вопроса, ее тона, того, что она в этовкладывала. Просто переклинило. Все ограничители сорвало напрочь.Так, что Вячеслав встряхнул Агнию, заставляя прекратить о такомдаже думать:
- Точно! – заорал он. – Умнее ты ничего не придумала?!
Агния промолчала и только сильнее зажмурилась.
Вячеслав ругнулся, отскочил от нее, сдавив виски ладонями. Апотом просто пошел к двери, ведущей в холл, где стояли охранники.Не оглядываясь.
Он же не дурак, он ее столько лет знает и все мысли, которые вголове малышки сейчас вертятся – насквозь видит. Вячеслав понятияне имел, как с этим по правилам каким-то или врачебным предписаниямсправляться надо было. Если Игорь не знал, что делать, Леха в«кусты» сиганул, ему и подавно ни хрена здесь понятно не было. Нокое-что он собирался своей Бусинке втемячить раз и навсегда. Чтоббольше этого вопроса не возникало.
- Дай пушку! – резко протянув руку и плоховато душа все то, чтосейчас бушевало внутри, потребовал он у одного из парней. Того, чтостоял ближе к двери.
Охранник, кажется, засомневался, внимательно всматриваясь в лицоВячеслава.
- Пистолет! – разъяренно повторил Боруцкий приказ, жалея, чтосвой оставил в бардачке.
Фиг знает, чего там подумал этот охранник, может приготовилсякого-то из них хоронить, но пушку таки достал из кобуры и протянулВячеславу. Выдернув пистолет, Боруцкий резко развернулся и пошелназад, к своей Бусинке.
А она так и стояла посреди кухни, опустив голову и обхватив себяруками. Словно опять мерзла.
- Зачем?! – зло и даже с какой-то обидой переспросил он ее,приблизившись. Обхватил, дернул руку Агнии, сунул ей этот пистолет.Сжал дрожащие тонкие пальчики своими поверх рукоятки, игнорируяужас в ее огромных и испуганных глазищах. – Ну, ты, блин, малышка,как придумаешь! – Вячеслав поднял их руки с этим пистолетом иприжал так, чтоб дуло ему в грудь уперлось. – Точно, зачем?На-хре-на?! Раз так думаешь, ты меня лучше сразу пристрели,Бусинка, ага? И лучше даже в башку, - передумал Боруцкий, дернувруки и прижав дуло выше. - Не дай Бог, и в этот раз выкарабкаюсь –опять же от тебя не отстану. Ты же у меня здесь, - он пальцамисвободной руки себе по грудине провел. Выдохнул. – Здесь. - Прижалкулак ко лбу, так и продолжая второй рукой удерживать ее кулачок спистолетом у своего виска. Палец на курке своим пальцем. – Подкожей. Так что или пристрели, или прекращай…