Страница 125 из 178
Она моргнула и покачала головой:
- Нет, что ты, я не плачу вообще. – Агния улыбнулась.Показательно так. – Я просто не думала, что кулон такой дорогой.Мне не стоит его носить каждый день, наверное. И вконсерваторию…
Однако до того как он успел выяснить, с какого это дуба на неерухнуло такое озарение, Агния уже снова улыбалась.
- А когда мы сможем еще поехать, потренироваться играть? – обнявего за шею, уточнила малышка.
Только Боров не собирался еще прошлую тему закрывать:
- Ты боишься, что его свистнут, что ли? Или че? – нахмурилсяон.
- Он дорогой, Вячек. А если будут спрашивать, откуда я такойвзяла? – Агния снова отвела глаза.
- Скажи, как есть, - ухмыльнулся он. – Крестный подарил. Или тыи там растрезвонила, что я на паршивом заводе вкалываю? – вспомнивпроблему с квартирой, уточнил Вячеслав.
Агния уставилась на него, распахнув свои глазища. И покраснела.И вроде рассмеяться хотела, но и губы закусила:
- Ты знаешь? Прости. - Она наклонила голову, прижав свой лоб кего груди. – Я… не хотела, чтобы та соседка знала, кто ты, и…
- Да, не парься, Бусинка. – Он поцеловал ее волосы. – Я помню:юрист…и «сами знаете кто».
- Да, я не хотела, чтобы она знала. И еще… - Агния так и неподняла лица, бормоча ему в район груди. – Ну, в общем, я боялась,что она тебе может понравиться. И ревновала, вот и напридумывалатакого.
Кажется, она ему на рубашке пуговицу открутила, пока это из себявыдавливала.
Вячеслав постарался вслух не рассмеяться. Он, конечно, лично таки не встретился со всей той компашкой, но сильно сомневался, чтокакая бы там ни была та «юристка», его бы торкнуло что-то сильнееэтой малышки. Но все равно смех рвался наружу.
И вроде бы выяснили, и уладили вроде, а Борову все равно что-тоне давало покоя в поведении Бусинки. Она списывала это все натаблетки, которые-таки стала принимать, и убеждала Вячеслава, чтоэто из-за гормонов у нее меняется настроение. Он не то, чтобыповерил. Но если так - потребовал, чтобы она прекратила тепринимать. На фиг ему такое счастье надо, чтоб его Бусинка плакалаиз-за каких-то пилюль? Он вполне готов был терпеть и "резинки",лишь бы с ней все в порядке было. Но малышка с ним не согласилась,настаивая, что надо лишь перетерпеть период привыкания, а это парумесяцев. Убедительно в принципе...
Но что-то все равно заставляло его «становиться в стойку», какговорил Федот. Вот и заставил Лысого в оба смотреть вконсерватории.
Тем более что у него и так внутри неспокойно было после того,как на праздник Мелешко в клуб заявился. А Бусинка всего впятнадцати метрах, в зале. Блин. Он, конечно, Федоту доверял, чтотот ее прикроет по любому. Только не хотелось девочку свою вообщеникому на глаза показывать.
И общались они с Коляном давно, и дел столько было совместных,что попробуй еще сосчитай. И не кидал его Мелешко ни разу. Даже какв депутаты Парламента подался, держался прежних договоренностей. Авсе равно, не хотелось Вячеславу рисковать.
Тем более после того, как тот озвучил, с чем пришел. Иинтересное предложение, вроде. Колян узнал о том, что Боров уходитв легал и присматривает прикрытие в виде мандата местной власти.Решил, что мелко ему в этом болоте вариться и пришел зазывать встройные ряды своей партии. Мороки не больно и много по факту, акормушка побольше будет. Так, что материальные вливания Вячеслава вказну партии (а куда ж без них?) окупятся на «раз-два» в первыеполгода. Мелешко готов был гарантировать. А там они еще такраскрутятся, опыт совместной работы есть, просчитают новые схемы.За оружие могут взяться, а не только на дури сидеть. А даже если идурь – можно ж территорию расширить…
В общем, Мелешко пришел с серьезным разговором, а не просто«посидеть». Боров все выслушал и обещал подумать. Только он же недурак и головой сек, что все не только красиво и радужно. И чегоэто все могло стоить - понимал.
Да и Мелешко не спрыгивал с темы, признавал, что тут своихподводных течений и геморроя хватает, и не меньше, чем Боров имелсейчас. Просто уровень выше. Но Вячеслав потянет. В этом Мелешкодаже не сомневался, иначе не пришел бы с предложением, не сам жетакое решил. Тут было необходимо получить одобрение всех, кто имелкакой-то вес в партии. Короче – «почтили» Вячеслава и«осчастливили».
А он разве для этого все мутить начал? Нет. Наоборот, чтобы сарены в тень уйти. Чтобы исключить вероятную опасность, которую могпритянуть на головку своей Бусинки.
Так что: с виду Боров сейчас вроде думал и взвешивал предложениеМелешко. Но по факту сразу знал, что откажется – как только увиделее счастливую мордашку, когда малышка забила в лузу своей первыйшар.
Но сказать это Мелешко и отказаться надо было умно, деликатно.Так что еще какие-то непонятки с консерваторией ничуть не облегчалижизни Вячеславу. Голова и так забита делами.
- Ладно. Ты в самой консерватории покрутись. Присмотрись,послушай, - велел Вячеслав Лысому, так и не прикурив своейсигареты. – Может, выяснишь, из-за чего они с этой разругались. Илиеще чего-то.
- Хорошо, Вячеслав Генрихович, - Лысый послушно кивнул. – И,того, я еще хотел уточнить, - замялся пацан, когда Боров ужеотвернулся, собравшись уходить. – Там хмырь один возле Агнии всевремя крутится. Друг, типа. С ним как быть?
- Агния!
Стас заметил ее с другого конца коридора и сейчас активно махалрукой, привлекая внимание. Да и сам не ждал, чуть ли не вприпрыжкубежал в ее сторону.
- Привет, - Агния сдержанно улыбнулась, поздоровавшись с парнем,когда он приблизился. Хотя на самом деле сильно торопилась и совсемне имела времени на разговоры. Вот-вот должен был подъехатьВячеслав.
- Привет! Давай в буфет сходим, посидим? Кофе выпьем. У тебя жеперерыв сейчас?
Стас широко и искренне улыбался, зовя ее с собой. А вот Агниясомневалась, что ее ответная улыбка вышла такой жечистосердечной.
Правда, Стас был не виноват. На самом деле, за последние две-тринедели только он нормально и общался с ней в консерватории.
И другие общались, конечно. С улыбками и вежливо. Когда говорили«глаза в глаза». А вот за спиной…
Агния даже не сразу поняла и разобралась, что что-то происходит.Поначалу просто не прислушивалась и не присматривалась, но потом…Хочешь, не хочешь, знаешь-не знаешь, а когда о тебе начинаютсплетничать, ты словно ощущаешь это. Сначала неосознанно и непонимая, что происходит, но задумываясь: почему люди стали чащеглазеть в твою сторону, перешептываться друг с другом, но тут жеотводить глаза, если ты к ним оборачиваешься. Почему иногдазамолкали, стоило тебе войти в аудитории или сесть рядом налекции.
Вот и Агния так, вроде бы и замечала какие-то странности, но незадумывалась, слишком погруженная в свое счастье, в свойсобственный мир, в котором не было никого, кроме нее иВячеслава.
А потому была просто огорошена, когда Аня ее прямо так испросила – что правда из слухов, бродящих по консерватории: то, чтоАгния нашла себе «богатого спонсора» и теперь спит с тем за подаркии содержание? Или то, что она ввязалась чуть ли не в криминал, инашла какого-то сутенера, который обеспечивает ей богатых и щедрых«клиентов»? И если это так, дело, конечно ее личное, каждыйвыживает, как умеет, но зачем Агния тогда и Стасу голову дурит? Чтоона с него-то хочет взять? Ведь он ей таких подарков не купит, иденег столько не даст. Один кулон Агнии сколько стоит? Ирка(девчонка с их курса, которую Агния и вспомнила-то не сразу) сразувсем сказала, что это бриллианты. А она разбирается, у самой семьясостоятельная, она достаточно украшений видела. Да и гардероб вон,как изменился. Ни на какой обычной работе таких денег незаработаешь. Особенно если тебе еще и восемнадцати нет.
А Агния слушала это, смотрела на Аню, которую даже считалаподругой, на то, как вертелось в глазах девушки что-то такое…обиженное и злое – и молчала. Просто молчала. Дослушала. Подняласьсо стула и ушла, забрав свою сумку. Так ничего и не ответила.
А что она могла сказать? Заявить, что это неправда? Возмутитьсяподобной ложью? Но если посмотреть отстраненно и не разбираясь втом, что жило, горело внутри у Агнии – кто поверит, что она сВячеславом потому, что любит его? Что готова от всего отказаться,лишь бы быть с ним. И разве здесь в деньгах причина?