Страница 112 из 178
- Я только четвертый месяц в этом приходе, - честно призналИгорь, - и мне искренне жаль, что девочка не нашла поддержки втакой тяжелый момент. Но знаю, что мы вполне можем помочь ейсейчас. А вы…
- И че? Я прослезиться от доброты твоей должен? – Боруцкийпочесал большим пальцем бровь. – Не твое дело, чего я думаю и как.И об Агнии думать – тоже не тебе. Хочется девочке ходить сюда,верит она по блажи какой-то, что надо оно ей – ладно. Пусть ходит.Но узнаю, что на бабки пытаетесь ее развести – по-другому будемговорить, - в его голосе прозвучала явная угроза.
Они на какое-то мгновение оба замолчали, рассматривая другдруга. И тут у Боруцкого зазвонил мобильный.
Игорю показалось, что мужчина не ответит. Но Боруцкий, удививего, достал трубку и глянул на дисплей. Отвернулся, отошел к самойдвери и нажал на прием вызова.
- Да.
Тон мужчины стал совершенно спокойным и ровным. Исчезла любаяугроза и ирония.
Игорь не знал, да и не интересовался – с кем и о чем говорилэтот человек. Скорее воспользовался представившейся возможностьюпосмотреть на него со стороны, а не как оппонент.
- Можно, - что-то позволил Боруцкий неизвестному собеседнику. –Скажешь, что я в курсе и разрешил. Прекрати. Решили все.
Игорь даже пожалел, что видит лицо Боруцкого под косым углом. Нелицо даже, ухо и скулу, да глаз краем. Ему показалось, что у тогочто-то изменилось и в голосе, и в настроении. Но так было сложноточно понять, в какую именно сторону качнулось настроение этого,явно непростого, человека.
А понять его стоило. Да и хотелось. Не просто так ведь приходилисюда люди. Так или иначе, осознавая или нет, а Бог вел их. Хороших,плохих. Только Боруцкий для чего пришел? Для себя? Или для иногочего-то или кого-то Бог его сюда привел? Разобраться бы. И в том,что этого человека, такогочеловека, с ребенком связывает. Особеннов свете этого разговора и вероятного появления Агнии, если Игорьвсе верно понял.
Боруцкий тем временем закончил говорить и снова посмотрел наИгоря:
- Считай, что тебя предупредили.
Он спрятал телефон и вышел, оставив Игоря размышлять о планахГоспода и его роли в этих планах.
А сейчас Игорь смотрел на девушку, уже закончившую свою молитву,и понимал, что пока так и не разобрался. Агния перекрестилась ипошла в его сторону с робкой и какой-то смущенной улыбкой:
- Здравствуйте, - тихо поздоровалась она, наклонив голову.
Игорь кивнул, тепло улыбнувшись ей в ответ:
- Ты давно не появлялась, Агния. У тебя все хорошо?
- Да, конечно, - она не смотрела на него, разглядывая полпритвора, выложенный плиткой. – Так вышло, просто. Но всехорошо.
- Тебя никто не обижал? – все-таки уточнил он, внимательновглядываясь в девочку.
Он искал следы недоброго отношения. Страх, возможно. Посколькудопускал мысль, что ему могла отводиться роль помощника этогоребенка. Того, кто даст ей возможность уйти из цепкой хваткиБоруцкого.
Но он не видел ничего подобного. Агния казалась немногопотерянной, но не запуганной или несчастной. Наоборот, в глазахдевочки светилось что-то такое, словно бы она имела четкую цель иприняла твердое решение до этой цели дойти. Агния выгляделарешительной. И… другой. Она изменилась за эти недели, что он невидел ее. Словно повзрослела.
- Я попросить вас хотела… - он почти не сомневался, о чемименно.
- Как я понял, человек, за которого ты просишь молиться ижертвуешь, не одобряет этого? – Игорь доброжелательно смотрел надевушку.
Она отвела глаза, которые только оторвала от пола:
- Это ведь не так важно. Я пришла со своим решением. Я молюсь занего. Это мое желание, разве не так? – Агния коротко глянула в егосторону.
- Агния, ты уверена, что Вячеслав Генрихович крещенный? –спросил Игорь, скорее испытывая ее твердость.
- Разве это важно?
- Я не могу отмаливать грехи человека, который не признал Бога,не крещен, отвергает Его, - напомнил ей Игорь.
Агния молчала, продолжая стоять напротив, но смотрела в сторону.А потом глянула прямо в глаза, с той самой уверенностью, что Игорьв ней заметил:
- Это важно? – снова спросила она, с какой-то спрятанной вуголках рта улыбкой. – Вы крещены – я прошу вас читать Псалтырь иза здравие, - Агния отошла на два шага и положила пятьдесят гривенна стол Елены Петровны, которая сейчас вышла. Подошла к коробке дляпожертвований на храм и, вытянув из кармана несколько свернутыхкрупных купюр, опустила их в прорезь, глядя при этом на Игоря. – Ия буду молиться, - добавила она. – Я крещенная.
Агния улыбнулась чуть сильнее. Хоть он и не сказал бы, что ейвесело.
- Вы простите, мне сейчас идти надо. Я приду еще. Как и раньше.Спасибо, что находите для меня время, - она пошла к выходу.
А отец Игорь перекрестил ее в воздухе, глядя в спину девушки,размышляя о том, что именно она подразумевала, такему ответив.
Музыку было слышно даже через двери. Тихо открыв замок, Вячеславзашел внутрь квартиры, прислушиваясь к тому, как играет егомалышка. Внутри кольнуло вопросом, почему Бусинка не пела? Он неслышал ее пения с тех пор, как попросил прекратить работать вресторане. И как вдруг понял сейчас – соскучился по этому. По тому,как слушал, когда она поет. Тихо закрыв двери и раздевшись, онпошел по коридору. Краем глаза отметил, что в комнате Агнии стоятна полу какие-то пакеты, но пока решил не выяснять. Дошел докомнаты, которая раньше была спальней ее родителей, и остановился,любуясь тем, как его малышка играет, полностью погрузившись в это.Даже его не заметила. И свет не включила. Правда, еще не до конца истемнело, но все-таки уже сгущались сумерки. А Бусинке хоть бы хны.Сидела и играла, все в том же платье, что утром уходила, и вколготах, будто только в дом зашла.
Вячеслав прислонился к косяку дверей, продолжая смотреть на нее.Даже не думал ни о чем, то ли не хотелось, то ли музыка эта ее всеиз головы вытеснила. Так, о мелочах разных: о том, что вот, такизагрызли его слова Бусинки – приехал к ней, а еще и пяти вечеранет. Скинул все, послал всех, и приехал. На комнату эту пустуюсмотрел, где кроме пианино и скамейки, да шкафа – не было ничего.Бусинка говорила, что кровать родителей, сразу почти после ихсмерти, еще бабашка Алине Дмитриевне взять разрешила. Смотрел, идумал, что его квартира в три раза больше. Да и обставлена кудалучше…
А толку? Малышку туда привозить опасно. Про переезд и говоритьнечего. Пусть и не многие, но кое-кто наверняка был в курсе того,где он жил. И тащить Бусинку к себе – дурость. Но и здесь, у нее,сколько он еще сможет каждый день приезжать, пока кто-то незаинтересуется, случайно не пересечется? Или тот же мент, чьи людиуже лезли к Агнии – не сболтнет где-то лишнее что-то про крестницуБоруцкого. Хоть и нормальный мужик вроде, и потолковали они сБерчевым, а мало ли, человек новый, попробуй, просчитай егоходы.
Если бы Боров меньше тут мелькал. Но не мог. Блин, он ее всевремя видеть хотел. Да и Бусинка не похоже, чтоб его компаниейтяготилась. Иначе не звала бы еще раньше приезжать. Засада, скакого боку не глянь. И надо что-то решать, пока все тихо еще, покане допекло, и не засек никто. Много чего решать надо. И спродюсерством этим, и с остальным всем.
Так и продолжая смотреть на ее склоненную голову, на руки,порхающие над клавишами, Вячеслав оттолкнулся от своей опоры изашел внутрь комнаты. Бусинка все еще не заметила его присутствия,а музыка скрадывала звук шагов. Подойдя к ней, он так же тихо и безединого слова опустил руки, обхватив плечи своей малышки. ПальцыАгнии сбились, ударив по клавишам, а сама она вскинула лицо, глянувна него снизу вверх:
- Вячек!
Агния выдохнула его имя с такой радостью, что он против волиулыбнулся. Наклонился и прижался к ее губам, продолжая держатьБусинку за плечи:
- Ты что, только из своей церкви вернулась, что до сих пор непереоделась? – чуть отодвинувшись и несерьезно нахмурившись,спросил он.
Она помахала головой, все так же счастливо улыбаясь.Развернулась и обняла его за пояс: