Страница 39 из 70
Горец слабо улыбнулся и прижал ладонь к серебристой поверхностистекла.
В голове у Джесси не было ни единой мысли, она непроизвольноподняла руку и их ладони встретились на серебре. И хотя она ощущалатолько прохладное и твердое стекло, от этого жеста у нее потеплелона сердце.
Пару секунд они не говорили и не двигались.
А потом Джесси резко отвернулась, вытащила салфетку из коробки,высморкалась, выпрямилась на водительском сиденье, и машинатронулась с места, продолжая путешествие по шотландскимнагорьям.
Сумерки в шотландских нагорьях.
Большая часть дня ушла на поиски пещер, в которых он в детствеиграл.
Земля очень изменилась за прошедшую тысячу лет, новые дома идороги сделали почти неузнаваемыми те ориентиры, которые онкогда-то считал незыблемыми. Даже горы выглядели иначе, когда онсмотрел на них с запруженных улиц города, совсем не такими, какимиони когда-то казались с открытых полей, где бродили толькоовцы.
Кейон не хотел, чтобы Джесси входила в пещеры, пока он неудостоверится, что там нет животных, а своды не грозят обвалом,поэтому уговорил ее прислонить зеркало у входа в каменное убежище,чтобы он мог внимательно наблюдать за окружением. Вооруженныйножами и пистолетами, он был готов встретить любую опасность, хотяи сомневался, что таковая появится в этот вечер или даже вследующий.
Темное Стекло стояло на скалистой вершине холма, и запертому внем Кейону открывался отличный вид на два самых прекрасных явления:закат в Шотландии и Джессику Сент-Джеймс.
Его любимая страна стала отличным фоном для этой женщины.
Джесси сидела, скрестив ноги, всего в футе от его зеркала, еекороткие кудряшки отливали золотым и багряным, лоб и щеки былиокрашены розовым, губы напоминали красный бархат. Чудесные белыезубки сверкали, когда она улыбалась, глаза сияли внутренним огнем.Она замечательно выглядела на фоне заката, когда, смеясь,запрокидывала голову.
Она хохотала, когда они говорили. Эта женщина находила смешноепрактически во всем, даже в том жутковатом положении, в которомсейчас оказалась. Для Кейона это был один из признаков воинскойдоблести. Страх не давал ничего. Как и сожаление — Господи, это онзнал слишком хорошо. Все сожаления в мире ничего не могли быизменить. Как и в прошлом. И в будущем.
А вот юмора и воли, которые так редко проявляются в сложныхситуациях, Джесси было не занимать.
По его просьбе девушка рассказывала об испытаниях и бедах,которые ей пришлось пережить, когда она пыталась добраться дозеркала в аэропорту.
Она сопровождала свой рассказ жестами, и ее пальцы иногдакасались стекла. Кейона так сильно тянуло к ней, что всякий раз,когда она дотрагивалась до стекла, его пробирала дрожь, словнопальцы Джесси касались его, а не холодной поверхности зеркала.
Впервые за тысячу лет он мог наблюдать, как ночь укрывает егогоры, — наблюдать за закатом, чего ему дико не хватало вплену, — но куда больше его захватывал рассказ Джессики. Онсмеялся вместе с ней, ярко представляя происшедшее. Он буквальновидел, как она перепрыгивает через стойку, как бьет рюкзаком своюсоперницу, как затаскивает ее в чулан. В Джессике Сент-Джеймсопределенно было что-то дикарское.
«Это еще одна причина, по которой мне так нравится этадевочка», — подумал он, слабо улыбаясь.
Кейон смотрел на Джесси, упивался ею, и его улыбка поблекла.Джесси обернула плечи его пледом, уютно устроилась, согретаясолнцем, которое уже соскальзывало за темные горные хребты нагоризонте. В тартане она выглядела очень трогательно. Да, цветапледа не принадлежали Келтарам, это был просто шотландский плед,который он стащил несколько веков назад как напоминание о доме, ноКейон привык считать этот плед своим. На Джесси плед смотрелсяпросто замечательно. Красный и черный цвета очень шли ей. Она былаполна жизни, Господь щедро одарил ее драгоценными цветами: волосыцвета воронова крыла и розовая кожа с золотистым загаром.
Их разговор был долгим. Впервые с тех пор, как их путипересеклись, их не окружала суета и им никто не мешал. Горец не могобеспечить Джесси большей безопасности, пока находился в зеркале,поэтому решил воспользоваться шансом побольше узнать о ней.
Где она выросла? Есть ли у нее клан? Сколько их, кто они, гдеони? Чему она училась в своем университете? Чем мечтала заняться вбудущем?
« Я училась копаться в земле, — сказалаона, задорно улыбаясь, — и именно этим мечтала заняться». А когда онаобъяснила, что на самом деле имела в виду, Кейон понял, что и этаее черта притягивает его. Она была любопытна, как друид. Он могпредставить ее на раскопках, ищущую в земле сокровища прошлого,откапывающую осколки горшков и детали оружия и доспехов. Господи,как бы он хотел оказаться рядом с ней, когда она будет это делать!Рассказывать ей истории о том, что она нашла, а потом накрыть еесвоим телом и показать ей живой и действующий артефакт.
«Если бы ты могла получить что угодно, что бы ты хотела?» —спросил он.
Джесси ответила без промедления: « Найти лучшего друга». И быстро добавила: « Настоящего, действительно лучшего друга, с которым я будус удовольствием беседовать по утрам, как только проснусь, и передтем как уснуть».
Кейон снова слабо улыбнулся. « Ты имеешь в виду родственную душу», —подумал он, но не сказал. Она говорила о мужчине, о любимом на всюжизнь. Он видел это по ее глазам.
А потом Джесси рассказывала ему о том, как решила статьархеологом, как прочитала в детстве книгу, вдохновившую ее на этотпуть.
Он внимательно слушал. И представлял, что сможет сидеть такцелую вечность, а может и больше, и наслаждаться. Он хотел слышатьподробности о ее жизни, узнать о ней как можно больше.
— А потом, на втором курсе колледжа, я поняла, что этобудет совсем не похоже на «Мумию» Энн Райе. Не будет магии ипутешествий, не будет восторженных открытий. Будет множествогрязной работы и еще больше возни с бумажками. Большинствоархеологов так и не доходят до раскопок.
— Но к тому времени было уже поздно, — улыбнулась онаему. — Я влюбилась в археологию по совершенно другой причине.Мне всегда нравилась история. Меня захватили загадки нашегопроисхождения, происхождения мира, я пыталась сложить кусочкиинформации в единое целое.
Она говорила на темы, которыми интересовались друиды и которымивсегда восхищался Кейон. Жизнь была полна крупиц истины и знания,разбросанных то тут, то там, и мудрые мужчины и женщины стремилисьсобрать эти крупицы.
А неразумные стремились собрать нечто иное. К примеру, РеликвииНевидимых.
И платили за это свою цену. Господь свидетель, немалую цену!
— Мама ненавидит мой выбор, — призналасьДжесси. — Она не может понять, почему я не выйду замуж и ненарожаю детишек. Почему я люблю артефакты и занимаюсь ими, хотямогла бы в это время искать себе мужа.
У Кейона подвело живот. Искать себе мужа. Он ненавидел эти слова. Егоколдовская кровь вскипела в жилах.
— Почему ты не нашла мужчину? — напряженно спросил он.Ее улыбка исчезла. Джесси помолчала минутку. А потом сноваулыбнулась. На этот раз улыбка была мягче, и казалось, что онапринадлежит куда более взрослой женщине, столько в ней былогоречи.
— Думаю, я родилась не в то время, Кейон. Наверное, этоодна из причин, по которым меня так тянет к прошлому. Я старомоднаядевушка. Моя мать четыре раза выходила замуж, а теперь ищет себенового мужа.
— Ее мужья погибли, девочка? — спросил Кейон.
И подумал о том, знает ли она, как действует на него ее вид.Плед мягкими складками укутывал ее плечи, маленькие рукирасслабленно лежали на коленях, ладошками вверх. Она задумалась,взгляд ее мерцающих глаз был устремлен вглубь себя.
— Нет, — ответила Джесси, медленно качаяголовой. — Просто они решали, что больше друг друга не любят.Обычно это мама их бросала.
— И они ее отпускали? — Если мать была похожа на дочь,то Кейон просто не мог представить себе мужа, который не приложилбы максимум усилий, чтобы сделать ее счастливой, не отдал своюжизнь, чтобы исполнить ее мечты.