Самый темный ангел

Женщина была очень важной, она уверена. Лисандр никогда неудерживал на облаке прежде. Чувствовала ли он к ней тоже, что она кАэрону?

Аэрон.

От одной только мысли о нем дрожь прокатилась по позвоночнику,наполняя желанием увидеть его. Она вскочила на ноги, расправилакрылья.

— Я хочу уйти, — сказала она, и пол потерял твердость,сменился туманом. Она падала вниз, грациозно взмахивая крыльями.Она тщательно избегала контактов с ангелами, летающими по небу, окоторых она слышала в Будапеште. Они знали её предназначение, онидаже знали, что она там.

Некоторые смотрели на нее с жалостью, другие, как Лисандр,озабоченно. А некоторые — с неприязнью. Избегая их, онаобеспечивала себе возможность не останавливаться и не разговариватьс ними. Возможность не лгать. Не делать то, что она ненавидела.Ложь была отвратительно-горькой.

Давным-давно, во время ее подготовки, Лисандр приказал ей лгать.Она никогда не забудет отвратительного потока кислоты во рту в тотмомент, когда она повиновалась. Никогда больше она не желалаиспытать такое. Но ради возможности побыть с Аэроном… возможно.

Его мрачная грозная крепость находилась высоко на горе, и,наконец, появилась в поле зрения. Ее сердце билось все чаще, вгеометрической прогрессии. Поскольку она находилась в другойплоскости, то смогла пройти сквозь стены. Вскоре она стояла вспальне Аэрона.

Он полировал пистолет. Его маленькая подружка-демон Легион,которой он помог вырваться из ада, бросалась и извивалась вокругнего, розовое боа [1]вертелось вместе с ней.

— Потанцуй со мной, — умоляло существо. Это былотанцем? Так двигались люди, когда умирали.

— Я не могу. У меня сегодня дежурство в городе, поискловцов.

Ловцы — заклятые враги Повелителей. Они надеялись найти ларецПандоры и заточить в него демонов из бессмертных воинов, убиваякаждого мужчину. Повелители, в свою очередь, искали ларец, чтобыуничтожить его — и заодно ловцов.

— Мы ненавидим ловцов, — сказала Легион, — но намнужно практиковаться к свадьбе Cссомнения.

— Я не буду танцевать на свадьбе Сабина, поэтому нам ненужна практика.

Легион, нахмурившись, затихла.

— Но мы будем танцевать на свадьбе. Как пара, — уголкиее губ опустились книзу. Неужели она…надулась? — Пожалуйссста.У нас еще есть время. Тьма не наступит за час.

— Как только я закончу с оружием, мне нужно будетпоработать для Париса.

Парис, как знала Оливия, был одержим Похотью и должен спать сновой женщиной каждый день, иначе ослабнет и умрет. Но Парис былслишком подавлен и не заботился о потребностях демона, поэтомуАэрон, чувствуя ответственность за него, сам находил женщин длядруга.

— Мы потанцуем в другой раз, обещаю, — Аэрон неотрывал глаз от своей задачи. — Но сделаем это здесь, в моейкомнате в одиночестве.

Я тоже хочу танцевать с ним, подумала Оливия. Каково это,прижиматься своим телом к чужому? К кому-то сильному, горячему игреховно красивому?

— Но Аэрон…

— Мне очень жаль, дорогая. Я делаю это из необходимостизащищать тебя.

Оливия сложила крылья. Аэрону необходимо уделить время себе. Онвсегда был в движении, борясь с ловцами и путешествуя по миру впоисках ларца, помогая своим друзьям. Поскольку она наблюдала заним, то знала, что он редко отдыхал и никогда ничего не делал радисвоего удовольствия.

Она протянула руку, желая провести ею по волосам Аэрона. Носущество неожиданно зашипело, открывая клыки, взвизгнув: «Нет, нет,нет!», исчезло. Очевидно, оно ощутило присутствии Оливии.

Жестким, низким голосом Аэрон буркнул:

— Я сказал тебе не возвращаться.

Хотя он не видел Оливию, он тоже, казалось, всегда знал, когдаона приходила. И он ненавидел ее за то, что она пугала его друга.Но она ничего не могла поделать. Ангелы убивали демонов, и демонысовершенно естественно боялись ангелов.

— Исчезни, — приказал он.

— Нет, — ответила она, но он не мог ее услышать. Оннадел чехол на оружие и поставил его рядом с кроватью. Он стоял,насупившись. Фиолетовые глаза сузились, пока он искал в спальнемалейший намек на ее присутствие. К сожалению, он никогда не сможетнайти этот намек.

Оливия изучала его. Волосы были коротко обрезаны, темные прядистояли ежиком. Он был настолько высок, что она казалась карликом, аего плечи могли бы окутать ее. С этими татуировками на коже он былсамым ожесточенным существом из всех, что она когда-либо видела.Может быть, именно поэтому он с такой силой привлекал ее. Он былстрастным и опасным, готовым сделать все, чтобы сохранить тех, когоон любит. Большинство бессмертных ставили свои желания выше всехостальных. Аэрон ставил все чужие — выше своих собственных. И этотфакт шокировал ее. Так неужели она должна уничтожить его? Прерватьего жизнь?

— Ты ангел, — сказал он.

Как он узнал об этом — через демона, поняла она. Демон,возможно, и не могла увидеть ее, но, как Оливия уже поняла, бесенокчувствовала опасность при ее появлении. А когда Легион уходила, онапопадала в Ад. Огненные стены, которые уже не могли удерживать ее,приветствовал ее, когда она того желала.

— Если ты ангел, то должна знать, что это не остановитменя, если ты причинишь вред Легион.

Ну вот, опять, он думает о чужом благе, но не о собственном. Онне знал, что ей не нужна Легион. Если Аэрон умрет, Легион потеряетсвободу и вновь вернется в Ад.

Оливия преодолела расстояние между ними, ее шаги былирешительными. Она остановилась только тогда, когда он мог быуслышать ее шепот. Его ноздри раздувались, как если бы он знал, чтоона сделала, но он не двигался. С её стороны, принятие желаемого задействительное, она знала. В таком виде он никогда не увидит ее,никогда не почувствует запах, никогда не услышит ее.

Она подошла и провела рукой по его подбородку. Как бы она хотелаощутить его! Но в отличие от Лисандра, который был Элитным Воином,она не могла материализоваться в этой плоскости. Только оружие. Егоона доставала из воздуха, огонь горел даже ярче, чем на небе. Однимударом она могла снести ему голову.

— Ты женщина, — добавил он сурово. Как ивсегда. — Но не думай, что это остановит меня. Тебе стоитзнать, что я всегда получаю то, что хочу, сметая всех на своемпути.

Оливия вздрогнула, но не из-за слов Аэрона, как он мог бынадеяться. Такое определение…

Я должна уйти, прежде чем разозлю его еще больше. Со вздохом,она расправила крылья и прыгнула, из крепости и в небо.

Глава 6

— Вы, облака, принадлежите мне отныне, — сказалаБьянка. Это не попытка сбежать, не сексуальная одежда, а потомувполне приемлемое желание. — Лисандр подарил вас мне, поэтому,раз я не прикасаюсь к нему, то буду получать все, что захочу. А яхочу вас. Я желаю, чтобы вы принадлежали мне, а не ему. Такимобразом, вы будете слушаться моих приказов, а не его. И если яскажу сделать что-то, а он воспротивится, вы все равно сделаетепо-моему. Вот чего я хочу.

И ох, малыш, это будет весело.

Чем больше она думала об этом, тем чувствовала себя счастливееоттого, что отныне не может прикоснуться к Лисандру. В самом деле.Соблазнять его — или, вернее, пытаться соблазнить, — былоошибкой. Она в основном соблазняла себя. Его тепло…запах…сила…Возьми. Меня. Много раз.

Теперь все, о чем она могла думать, это о его теле, прижатом кеё. И о том, как научит его, где ей нравится, когда он прикасается.Однажды получив урок поцелуя, он дразнил и вторгался в ее рот сискусством мастера. То же самое будет с занятиями любовью.

Она хотела бы облизать каждую частицу его тела. Слышать стоныснова и снова, пока он будет делать тоже самое с ней.

Как она могла думать о таких вещах со стороны врага? Как моглазабыть, пусть и на мгновение, что он запер ее? Может потому что онбыл вызовом. Сексуальным, заманчивым, очаровательным вызовом.

Неважно, впрочем. Она сыграет роль сладенькой рогатой пленницы.До сих пор она не могла убить его, иначе осталась бы здесь навечно.А это значит, нужно сделать так, чтобы он захотел избавиться отнее. И сейчас, завладев облаком, она без проблем сумеет сделатьэто.

1

Боа́ — длинный узкий шарф из меха илиперьев.