Небо в алмазах

Дени кивнула.

— Да, мне так больше нравится. Цепочка тогда не смотрится перекрученной.

Куинн подвинул к себе табурет и устроился возле стола. Последнее время у него вошло в привычку сидеть около Дени и смотреть, как она работает. Спустя некоторое время он взял в руки ее альбом с эскизами и в сотый раз принялся рассматривать их. Каждый раз он находил в ее работах что-то новое для себя и оригинальное. Придуманные Дени украшения шли в разрез с общепринятыми правилами, но при этом выглядели красивыми и изящными. Куинн искренне восхищался ими. А ей было приятно, что рядом находится человек, которому интересно все, что она делает.

Зазвонил телефон. Дени сняла трубку и услышала голос своего ассистента Стива. Он сказал, что к ним в магазин зашел Метт Хаммонд и что он хочет встретиться с ней. Дени продиктовала свой нынешний адрес и сказала, что будет его ждать. Ей предстояло в первый раз встретиться со своим двоюродным братом. Когда через десять минут в дверь позвонили, Дени от волнения не могла сдвинуться с места, и Куинн пошел открывать дверь.

— Куинн? — удивился Метт, переводя взгляд с хозяина дома на Дени и обратно. — Я не знал, что вы знакомы, — поспешил пояснить он, пожимая протянутую руку друга.

— Я заказал Дени сделать для меня небольшую вещицу, — улыбнувшись, ответил Куинн. — Ну что же ты стоишь? Проходи в дом.

Пока Куинн и Метт обменивались приветствиями, Дени успела разглядеть Метта Хаммонда. Он был почти одного роста с Куинном, худощавый, с копной прямых, песочного цвета волос и серыми глазами, похожими на глаза ее матери.

Все трое устроились в гостиной. Весело болтая, Куинн налил в бокалы вина, а затем, сославшись на какое-то срочное дело, вышел из комнаты, оставив Дени и Метта вдвоем.

Стараясь скрыть волнение, Дени завела светскую беседу, одновременно пытаясь понять, почему Метт Хаммонд захотел увидеться с ней. Она спросила его о Блейке и поинтересовалась, есть ли у него с собой фотографии сына. Учитывая все сплетни, связанные с отцовством Метта, вопрос был весьма рискованным, и Дени еще больше разволновалась, не допустила ли она какую-нибудь оплошность. К ее радости, Метт тут же достал портмоне и вытащил из него несколько фотографий. Со снимка на нее смотрел симпатичный сероглазый мальчик.

— Сколько ему?

— Три с половиной, — с гордостью ответил Метт.

— А можно я пошлю его фотографию моей маме?

— Выбирай, какая из них тебе больше нравится, — с явным удовольствием предложил он.

— Да мне все нравятся. Ну вот эту, например.

— Хорошо! А знаешь, — чуть смущенно начал Метт, — по-моему, нам давно уже было пора встретиться.

— Несомненно, — моментально откликнулась Дени. — Я уверена, что мама будет рада вновь увидеться с Оливером и твоей матерью, ну и, конечно же, с тобой и Блейком. Как ты думаешь, это возможно?

— Даниель, дорогая, у меня нет никаких претензий к Соне, и я буду только рад спустя столько лет расцеловать ее. Но, к сожалению, все не так просто, и я сейчас не могу тебе сказать, как отнесется к этому отец. Давай не будем торопить события, а начнем с малого…

Взяв в руки бокал, он сделал глоток вина и продолжил говорить.

— Между прочим, я прилетел сюда еще и для того, чтобы поговорить с Куинном, но никак не ожидал встретить вас вместе.

Дени покраснела и моментально выпалила:

— Но он же сказал тебе, что нанял меня на работу.

— Тебе повезло, — улыбнулся Метт. — Рекомендация Куинна Эверарда дорогого стоит. Да, кстати, я видел каталог, который был выпущен к ежегодной выставке, и мне очень понравились твои украшения.

Ховард тоже хвалил ее работы, но Дени прекрасно понимала, что сейчас лучше не называть его имя.

А Метт тем временем продолжал:

— Это и послужило еще одним поводом встретиться с тобой. Я уверен, ты тоже слышала, что мне вернули четыре недостающих бриллианта из нашего фамильного ожерелья. Мне бы хотелось восстановить его и хранить в семье до тех пор, пока не настанет время невесте из семьи Хаммондов надеть его в день своей свадьбы.

— Отличная идея! — воскликнула Дени.

— Надеюсь, что отцу она тоже понравится, — пробормотал Метт и гораздо увереннее сказал: — Так вот, я хочу, чтобы в качестве первого шага к примирению нашей семьи ты сделала бы «Розовое ожерелье» невесты.

От неожиданности Дени лишилась дара речи, а на глазах у нее заблестели слезы.

Неужели это правда? Я смогу помочь восстановить разорванные давным-давно семейные связи? О, черт! Это действительно было бы здорово! — пронеслось в голове Дени. Удивительно, что происходит на свете? Я отношусь к молодым начинающим дизайнерам, а мне предлагают поработать с розовыми бриллиантами! О подобном предложении мечтают самые известные ювелиры! Как такое могло случиться? Сначала желтый алмаз, а теперь розовые бриллианты. Может быть, мне все только снится? Кстати, а где пятый — центральный камень? Ведь без него «Розовое ожерелье» невесты будет неполным, — подумала Дени.

И словно прочитав ее мысли, Метт сказал:

— А ты можешь, разрабатывая дизайн ожерелья, предусмотреть место для центрального бриллианта? Я надеюсь, что мне скоро удастся его найти.

— С удовольствием, особенно если ты готов подождать пару недель, пока я закончу украшение, которое делаю для Куинна. — Дени пыталась говорить легко и непринужденно, но дрожащий голос выдал ее с головой.

— Договорились, — улыбнулся Метт. — Теперь, я могу начать обрабатывать отца. Уверен, он не устоит, ведь ты очень талантливый дизайнер и к тому же твоя фамилия Хаммонд.

Явно довольные друг другом, они еще около часа разговаривали обо всем на свете: об ювелирных выставках, об общих знакомых и родственниках, о том, как соберутся вместе: Дени, Метт, его сын Блейк и Соня, мать Дени.

Обедали они втроем в самом популярном ресторане города. Дени чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Она заранее предвкушала, как обрадуется Соня, когда Дени расскажет ей о Метте и обо всем остальном.

Лишь поздним вечером они вернулись домой. Мужчины прошли в кабинет Куинна, а Дени задержалась в гостиной. Дверь в кабинет не была закрыта, и девушка невольно стала свидетельницей разговора, который не предназначался для ее ушей.

Она не слышала начала, но ей не понадобилось много времени, чтобы понять: Метт хочет разрушить ювелирную империю Ховарда и убеждает Куинна принять в этом самое активное участие.

— Знаешь, я всю жизнь ненавидел лично Ховарда, а не «Блекстоун Даймондз» — лениво отнекивался Куинн. — Мне абсолютно неинтересно ввязываться в драку.

— Может, у тебя есть какие-то другие причины отказываться от моего предложения? — не без ехидства спросил Метт.

— Запомни, пожалуйста, наши с Дени отношения никого не касаются, — холодно ответил Куинн.

Сердце Дени забилось с бешеной силой: судя по его реакции и тону, Куинн не расценивал происходящие между ними как пустую интрижку.

Голос Метта прервал ее размышления на эту тему. Она услышала, как он извинился за свою бестактность и спросил:

— Если Ванс согласится с моим предложением, ты нас поддержишь?

— Ты знаешь, что мы с Джеком выступаем вместе, и если он скажет, что я должен продать свою часть акций, то продам.

Дени растерялась. Похоже, столь желанное воссоединение семей Хаммондов и Блекстоунов произойдет еще не завтра, если вообще когда-либо произойдет, а она пока оказалась на стороне врагов.

Глава седьмая

— Куинн, ты слышал о том, что кто-то хочет подмять под себя корпорацию Блекстоунов?

Оп-па! Приехали! — подумал Куинн.

Они лежали с Дени в постели. Она удобно пристроила голову у него на груди, а он задумчиво перебирал пальцами ее волосы. Можно сказать, что впервые за многие годы Куинн полностью расслабился. Никуда не спешил, не прокручивал в голове список дел, которые ему обязательно нужно сегодня сделать. Конечно же, Куинн не был монахом и время от времени спал с женщинами, но утренний секс в легкой полудреме, да еще с ночной партнершей, был для него в новинку.