Страница 6 из 12
– В Кабул? – отозвалось эхом в мозгу Козака. – Он сказал – Кабул?!.
– Ладно, я понял, – выслушав своего собеседника, сказал старший. – Объект «Фокстрот»... Принято к исполнению!
Закончив разговор и переключившись во внутреннюю сеть, старший поинтересовался у пилота.
– Ты слышал? Меняй курс! И сообщи диспетчеру...
– О'кей, Кэп! Вот только на обратном пути нам придется присесть в Баграме! Там дозаправимся, иначе горючего на обратный путь не хватит.
– Мать твою.. – процедил Старший. – А ведь кто-то сейчас хлебает виски и тискает в постели пышногрудую блондинку... Shit!
* * *
Полет занял еще примерно минут сорок.
Козака вывели – осторожно, под руки – из салона «Ирокеза». Отстегнули наручники. Старший сам отвязал «повязку», передав шарф одному из своих сотрудников. Он же развернул Ивана лицом к некоему строению, один вид которого, хотя на этом огромном доме лишь в нескольких местах горели дежурные светильники, заставил Козака слегка опешить.
И это – Кабул? Или же он что-то неправильно понял, находясь в состоянии тремора?
– Короче так, Romeo... или как там тебя. Иди в ту сторону! Не оглядывайся! Пройдешь через ворота... видишь их? Ну же – двигай!
Иван, сделав несколько неуверенных шагов, остановился. Его шатнуло упругой волной воздуха: вертушка, грохоча винтами, снялась с площадки...
В глазах у него хороводили цветные пятна. Вытерев слезящиеся глаза, он зашагал к открытым настежь воротам. Остановился...
– Есть здесь кто-нибудь?
Он произнес эту фразу еще дважды. Иван видел какие-то тени, человеческие силуэты... но к нему никто не подходил. Выждав минуту или две, вошел через высокие кованые ворота вовнутрь – на участок, частью выложенный фигурной цветной плиткой с какими-то арабскими или другими восточными мотивами, частью обустроенный как какой-нибудь британский ландшафтный сад.
Перед ним, метрах в тридцати, высился четырехэтажный особняк с удлиненными арочными окнами и заметно округленной крышей, чем-то смахивающей на купол мечети. Настоящая вилла. Да чего уж там – дворец...
По его прикидкам, сейчас седьмой час утра. Толком еще и не рассвело.
После «воздушной прогулки» у Ивана капитально заложило уши. Вернее, в них все еще стоит грохот вертолетных винтов. И земля странно покачивается под ногами...
Нижний край облаков подсвечен электрическими огнями. Кажется, что целая армада светлячков штурмует склоны ближайшей горы, отгораживающей долину от недалеких снежных вершин...
Справа от него – а он стоял лицом к фасаду здания – вдруг высветилось, мерцая и переливаясь оттенками ультрамарина и перламутра, нечто продолговатой формы. Что-то вроде лежащего плашмя огромного зеркала.
Так это же... Это ведь бассейн, устроенный в застекленной галерее! Ну и ну…
* * *
В следующую секунду Иван увидел, как из заполненной голубоватым светом галереи через стеклянную же дверь вышли двое.
Мужчина был одет в шорты и майку; в шлепанцах на босу ногу, но в красном колпаке и с накладным носом... Эдакая пародия на Санта Клауса. А с ним какая-то молоденькая девушка-смуглянка. Эта в полупрозрачной накидке, под которой, кажется, нет вообще никакой одежды.
– Hi, Kozak! – подойдя к нему, сказал Санта Клаус голосом Ричи Доккинза. – Меня тут подняли среди ночи... Говорят, на том объекте, куда я попросил тебя временно переместить, чего-то стряслось?
– Это вы, босс? – удивленно переспросил Козак. – Но... Как? Откуда?!
– Знаешь, Ivan, я уже и сам собирался забрать тебя с объекта и подключить к одному делу. Мы об этом еще поговорим. Но сначала – расслабуха!
Доккинз, подойдя к нему вплотную, ухмыльнулся.
– Считай, что я в натуре – Санта Клаус! Ты веришь в чудеса?
– Кажется, да, – растерянно произнес Иван. – Чудеса...
– Снимай с себя эти лохмотья. Первым делом – в бассейн! Ну, а потом промочим горло. И уже только после этого, Ivan... пока местные гурии будут стелить еще одну постель для гостя, я тебя накоротке введу в курс дела.
ГЛАВА 3
Вещи собраны. Чемодан и дорожная сумка стоят в коридоре. Обе «скрытки», установленные в холле и гостиной, Анна сняла сама еще накануне визита Виктора, готовясь к отъезду. Сотрудник, пришедший в адрес вместе с куратором и многолетним знакомым Анны, – они позвонили в дверь ровно в час пополудни, как и уговаривались – извлек два «жучка», о существовании которых сама Козакова до сегодняшнего дня ничего не знала.
Рослый мужчина лет тридцати семи, чьи глаза были скрыты очками с притемненными линзами, одетый в утепленную кожаную куртку и меховую шапку, посмотрел на наручные часы.
– Игорь, у тебя все?
– Да, Виктор Михайлович, можем отправляться, – сказал сотрудник, на котором тоже была штатская одежда. – Все коммуникации отключены: газ, электричество, вода. Сигнализацию я проверил: все функционирует исправно, с пульта подтвердили. Когда уедем, квартира будет поставлена на охрану.
– Добро. – Куратор посмотрел на Козакову. – Ну все, Анна, нам пора. Давай «кейс», подержу его пока... Ты с соседкой договорилась на счет собаки?
– Да, Виктор, она возьмет Майю к себе.
Игорь уже погрузил вещи в багажник черного внедорожника «БМВ-Х5» и занял кресло водителя. Дворы и даже тротуары в микрорайоне «Новый-2», расположенном в районе «Харьковской горы», засыпаны снегом. Накануне вечером и даже еще минувшей ночью над Белгородом и окрестностями бушевала снежная метель; у коммунальщиков будет немало работы.
Виктор открыл дверцу «икса»; жестом пригласил свою спутницу занять место на заднем сиденье внедорожника. Анна, почувствовав спиной чей-то взгляд, обернулась. Поискав глазами, она увидела, как соседка машет ей рукой с балкона. Тоже помахала затянутой в перчатку рукой. Бросила прощальный взгляд на новенькую пятиэтажку с бело-салатовым фасадом. Здесь, в этом доме, в квартире на четвертом этаже, она провела изрядный – и не самый спокойный, не самый простой – отрезок жизни. Восемь месяцев назад они с Иваном приобрели в лизинг двухкомнатную квартиру с холлом в этом доме. Менее чем через три месяца Иван уехал. Сначала поехал на Украину, куда его вызвал рекрутер. А уже оттуда отправился в Турцию, где заключил контракт с одной, не слишком известной широкой публике, частной охранной фирмой.
Сейчас, когда она смотрела на этот дом, на двор, куда они с Майей выходили на прогулку три раза в сутки, на женщину, которая прощально помахала ей рукой с застекленной лоджии, Анна вдруг отчетливо поняла – она сюда больше никогда не вернется. Эта страница ее жизни перевернута.
– Прошлое – это лишь пролог к будущему, – поняв, что творится на душе у его спутницы, сказал Виктор. – Садись в машину, Анна... Мы еще не все дела тут переделали; нам следует поторопиться!
* * *
Через несколько минут «икс» выехал на Крымскую трассу. Виктор сидел рядом, на заднем сиденье. Этого человека тоже сложно отнести к разряду сентиментальных личностей.
Но он вдруг снял перчатку, придвинулся и погладил Козакову по щеке.
– Не надо так расстраиваться, Анна. Скажу банальность: все, что ни делается, – к лучшему.
– Это лишнее, Виктор. Я не маленькая девочка. И с чего это ты... с чего вы взяли, что я расстраиваюсь?
Козакова чуть отстранилась. Достала из сумочки носовой платок, вытерла заслезившийся вдруг глаз. Надо взять себя в руки. А не то тушь потечет, и на кого она тогда будет похожа?
Если она за кого-то и переживала сейчас, так это за человека, который, судя по всему, находится в нескольких тысячах километров отсюда.
Почти месяц, если отсчитывать с того памятного дня, когда она мельком увидела мужа в киевском аэропорту Борисполь, от Ивана не было никаких вестей. Как сквозь землю провалился. Весь декабрь, вплоть до позавчерашнего дня, вплоть до двадцать четвертого числа, до кануна католического Рождества, прошел в тревогах и томительном ожидании. После возвращения из Киева, где ей так и не удалось повидаться с мужем и где произошли кое-какие странные события, все как-то зависло.