Цепной пес [СИ]

Саму Майю держали отдельно. Насколько я понимал, она была единственная с Печатью Дара. Остальные были просто рабынями, которых, для пока неизвестных мне целей, доставляли из колоний.

Эта схема была невозможна без покровительства среди таможенников, жандармов и столичных чиновников. Их я тоже нашел. Перепуганных, поднятых с постелей людей допрашивали прямо в их квартирах. Перед десятком людей придется извиниться, но зато эти органы правопорядка стали немного чище.

Чисто ради интереса, я стал очень аккуратно искать, не было ли у них покровителей выше. Как оказалось, были. Одним из них к моему удивлению оказался Раэл Игнатов. Про других я пока ничего не знал.

К сожалению больше я ничего не смог ни узнать, ни тем более сделать. Людей в городе у меня осталось мало, и они были не железными.

После короткого разговора за завтраком с Данте, я пошел навестить одного своего знакомого. Он был в своем роде легендарной личностью. Среди местных моряков и портового люда уже давно гуляет пословица: «Таможенники приходят и уходят, а Джон Мельник остается».

Раньше он был одним из самых удачливых и ловких контрабандистов в мире. Его никто не мог поймать. Сложно подсчитать, сколько раз он обводил вокруг пальца таможенную стражу. Все знали, что он контрабандист, но, ни один судья так и не смог его посадить. Никто никогда так и не смог доказать его вину.

К тому времени, когда я столкнулся с ним, он уже лично не водил корабли. А руководил целой сетью контрабандистов. И ссориться с ним было себе дороже и мне, и людям повыше меня. Но пару раз мы все, же сталкивались друг с другом. После этого я понял, что у него есть свои твердые принципы, и что с ним все же лучше дружить, чем воевать. А он уяснил, что ради интересов империи, я могу закрыть глаза на закон, который он научился обходить, и просто прирежу его. После этого пару раз мы помогали друг другу. Друзьями или хотя бы товарищами мы не стали, но при встрече здоровались.

Я нашел его на одном из пирсов порта. Дул сильный ветер с моря, и Джон стоял на краю пирса и мечтательно смотрел вдаль. Возможно, вспоминал вольную и лихую молодость.

— Хорошая сегодня погода, — сказал я, подойдя к нему.

— Да, неплохая, — невозмутимо заметил он. — Как жизнь Маэл?

— Бывало и лучше.

— А что так?

Ветер, повинуясь моей воле, стал еще сильнее, а главное полностью отрезал нас от окружающего мира. Теперь нас никто не мог подслушать. Джон заметил это, но не подал виду.

— Мне нужно знать кое-что по твоей части.

— Говори, помогу, чем смогу, если это не навредит моим интересом, — невозмутимо сказал он.

— Дело более чем серьезное. Мне нужно знать все про людей, которые промышляли мотыльками.

— Маэл, я ничего об этом не знаю, — с деланным огорчением покачал головой Джон.

— Мельник, это не продажа сигар или сахара в обход таможни. И не торговля неучтенным алкоголем. Это работорговля, тебе напомнить, что за это есть только одно наказание? Тебе напомнить, что дела такой важности контролируются одновременно и Ассамблеей и Сенатом и Советом Магов?

— Не пугай мышь сыром, — с усмешкой заметил Джон. — Я не при делах.

— Значит, ты об этом знаешь, — улыбнулся я. — А значит, скажешь мне.

— Захотел выслужиться, Маэл? — едко спросил Джон. — Не дают покоя лавры вечного победителя? Есть дела, куда даже тебе не стоит соваться. Это дело слишком выгодно.

— Понятно, значит, Валерий не послушался моего совета.

Я мельком посмотрел на лицо Джона. Он хорошо владел собой, но не настолько.

— Я знаю, что он этим занимается. Значит, ты на него работаешь, — я внимательно посмотрел на окаменевшее лицо Джона. — Нет, не работаешь. Состоишь в доле.

— Зачем ты лезешь в это дело? Я слышал, что сыщика, который разнюхивал об этом, не так давно убили.

— Я знаю, — холодно сказал я, еще бы мне не знать. — Сказать тебе, почему я лезу в это дело?

— Сейчас ты меня чем-нибудь напугаешь, — с иронией сказал он.

— Ты сам испугаешься, — посулил я. — Как ты думаешь, какая судьба ждет этих рабынь? Бордели, работа прислугой, рабство у богатых людей? Нет, их ждет алтарь и нож демонопоклонников. Ну, все еще будешь радоваться деньгам, полученным за это дело, Джон Мельник?

— Вот N%@, - выругался Джон. — Почем мне знать, что ты говоришь правду?

— А все очень просто, Джон. Если я сказал правду, то я зарежу тебя прямо здесь. А некромант допросит твое тело. Но ты можешь надеяться на то, что я пошутил.

Джон с еле заметным испугом оглянулся на стоявшую рядом Арью. О том, что я блефовал, он не знал. Арья уже слишком устала, для подобных ритуалов. Да и в любом случае, живого человека допрашивать легче, чем мертвого.

— Откуда ты вообще узнал, что я замешан в этом деле?

— А я и не знал, до разговора с тобой, — честно признался я. — Просто ты единственный контрабандист, которого я знаю в Райхене. Можно сказать, что я не глядя в карты, сорвал банк.

— Сожри твои потроха морской демон! У тебя же на меня ничего нет!

— Нет, — кивнул я. — Вообще ничего нет. И если бы дело шло о просто работорговле, я бы возможно был бы вынужден отступить и пойти другим путем. Но у меня мало времени и речь идет о культе демонов в столице империи. Если я скажу об этом кое-кому, на тебя без долгих слов выпишут любой ордер, и ни один судья даже не заикнется о доказательствах. Но я пока пришел просто поговорить.

— Хорошо, я расскажу. Если ты мне дашь слово.

— То именно?

— Ты дашь слово мне не убивать меня, не калечить и не рассказывать ничего и никому о том, что это я тебе рассказал об этом. Это мое условие.

— Справедливо, — согласился я.

Я достал кинжал, проткнул палец и быстро принес клятву. Теперь, если я нарушу её, мне придется возиться с надоедливыми темными духами. Особого вреда они не причинят, а для магов и вовсе безопасны. Но маги крайне редко нарушают данную клятву.

— Хорошо, я все расскажу. Я был в доле, но мне никогда не нравилось то, что я делаю. Но соблазн оказался слишком велик. Моя роль была важной, только я мог годами обманывать таможенников и доставлять мотыльков в Райхен. Для этого мне подарили океанские корабли, понимаешь Маэл, корабли! Я годами корячился на лодках, мечтая когда-нибудь скопить на старый галеон или что-то вроде этого. А мне подарили пять великолепных клиперов! Только ради этого я бы продал душу.

— Продолжай. И оправдание оставь для высшего суда, — холодно заметил я.

— Я организовал перевозки. Для прикрытия они возили обычные грузы, но главным были, конечно, мотыльки. Способов было много, например…

— Меня не интересуют подробности. Говори главное. Откуда вы брали их?

— Со всех наших колоний, Огненных островов, Наилики, Маланги и других. Брали только девушек от двенадцати до восемнадцати лет.

— Что вы делали, когда их привозили сюда?

— Я их передавал людям сенатора Валерия Итара. Он занимался всеми делами с ними в Райхене. Больше я ничего не знаю.

— Врешь!!! — мой голос хлестнул его как кнут, он вздрогнул и продолжил говорить.

— Да, мой опыт пригодился. Я помогал Валерию обманывать жандармов в городе. Люди и склады были его, но я все организовывал.

— Дальше, куда вы их отправляли.

— В Восточную область. Но часть оставалась здесь, в Райхене.

— Что происходило с рабынями в Восточной области?

— Не знаю, честно не знаю, — замотал головой Джон. — Я даже не знаю, куда именно их везли. Знаю только, что везли их обычными дорогами в Восточную область.

— Ладно. Что было с теми девушками, которые оставались в городе?

Джон побледнел и отвел взгляд.

— Рассказывай! — с нажимом произнес я.

— Их…

— Резали на алтаре, — очень спокойно сказал я.

Я тихо снял с рук перчатки, а потом резко и неожиданно схватил и сжал горло Джона, так, что тот захрипел.

— Ты все знал и молчал?! Ты знал, что людей скармливают демонам и продолжал в этом участвовать?!!! Отвечай?!!