Шотландская сказка

Эсси развела руками.

— Не знаю. Они ничего не сказали. У них была карта, по которой они собирались идти. Осгард… да и Грэйн… они немного… в общем, немного сумасшедшие. Поэтому я ничего не рассказала Эластеру — моему мужу. Он так и сказал бы: чокнутый этот Осгард, да и Грэйн с ним голову потеряла. Так-то вот…

— А сестричка-то вся в тебя, — рассмеялся Патрик, когда они отошли от дома Эсси. — Такая же сумасшедшая. Что заставило ее поехать на этот дикий остров?

— Узнаем, если найдем ее… Конечно, чистое безумие отправляться на остров, не зная, где именно она находится… Но ничего другого нам не остается…

— Молодые люди! — Патрик, Свонн и Коннен повернули головы в сторону внезапно раздавшегося голоса.

Около расколотого молнией дерева, того самого Проклятого дуба, стоял маленький старичок в огромных башмаках.

— Молодые люди, — повторил он, и Свонн тут же поняла, чем удивил ее голос старичка. Тот говорил не на чистом гэльском наречии, распространенном на островах, а на том гэльском, на котором разговаривали когда-то их предки, жившие в девятнадцатом веке. Разница наречий была заметна, однако сам язык был вполне понятен людям, знающим гэльский. Странно, подумала Свонн, неужели кто-то до сих пор изъясняется на этом наречии? Конечно, старые шотландцы просто помешаны на традициях, но не до такой же степени… — Вы ищете Грэйн Норфилд? — Свонн утвердительно кивнула. — По моим подсчетам, она сейчас находится на севере острова Тарансей. Вам нужно доплыть до песчаной бухты и идти от нее все время прямо. Прямо, прямо и прямо, понимаете? Вы достигнете леса. Пройдете через лес, и вашим глазам откроется поле. Думаю, где-то там вы их и встретите…

Троица изумленно переглянулась. Откуда этот странный старик может знать о том, где находится Грэйн? Да еще и в таких подробностях… И кто он вообще такой?

— Простите, но откуда вы знаете… — Свонн повернулась к старику, но того и след простыл.

У Проклятого дуба уже никого не было.

До гоннуэйского леса, того, что у подножия холма, этому лесу было очень далеко. Тарансейский лес был сумрачным, он словно таил в себе какую-то опасность, его тишина не расслабляла, не умиротворяла бредущих по лесу, а, наоборот, заставляла чувствовать себя тревожно и неуютно. Было в этой тишине что-то потустороннее — того и гляди выйдет из-за кустов страшный оборотень или ведьма из сказки, накинется, и никто не услышит последнего крика путника, раздавшегося в лесу…

Грэйн то и дело попадала лицом в вязкие нити паутины, ветки хлестали ее по рукам и ногам. Словно весь этот лес был настроен против них и не хотел пускать путешественников в свои дебри. Осгард, идущий впереди, старался по возможности облегчить путь Грэйн, срезая постоянно мелькающие перед лицом ветки, но те появлялись снова и беспощадно хлестали путников по щекам.

С того момента, как они покинули ночную стоянку, прошло уже несколько часов. За это время молодые люди надеялись пересечь лес и добраться до поля. Но не тут-то было — дорога казалась бесконечной, еще более длинной и утомительной, чем та, которой они добирались до леса. Что, впрочем, не удивительно. Здесь у них на пути вставали всякого рода мелкие, но ощутимые препятствия, начиная от бьющих по лицу веток, заканчивая толстенными корнями деревьев, вьющимися под ногами. Мэлфи, как всегда идущий рядом с хозяйкой, пугливо озирался по сторонам, тревожно принюхивался, словно чуя опасность, угрозу, исходящую от леса.

Наконец за бурыми, тесно стоящими стволами, показался просвет. Конец пути? — обрадовалась Грэйн. Осгард повернулся к ней, ободряюще улыбаясь, и увидел, как загорелись глаза Грэйн, обнадеженной этим манящим светом. Однако их радость была напрасной — вместо поля, которое они рассчитывали увидеть за деревьями, там распростерло свои зловещие объятия болото.

Огонек, загоревшийся в синих глазах Грэйн, потух. Все кончено, они никогда не пройдут через эту топь… Девушка обреченно взглянула на своего спутника. Осгард был разочарован не меньше нее, однако виду не подал. Выход можно найти всегда! В этом-то ему и нужно убедить Грэйн.

— Что будем делать? — убитым голосом спросила Грэйн, почти уверенная в том, что ответ будет: «возвращаться».

— Обойти не получится. — Осгард окинул болото внимательным взглядом. — Но мы можем попытаться перейти его.

— Как?! — ужаснулась Грэйн. — Это же не река — брода тут нет. Если бы мы были местными жителями, знали бы тайные тропы. Но мыто здесь впервые…

— А как, по-твоему, местные жители узнают эти тайные тропы? Они же сами их и исследуют, — убежденно заговорил Осгард, только неизвестно, кого именно он пытался убедить — себя или Грэйн. — Найдем длинные палки, попробуем прощупать почву. Я пойду впереди, буду проверять дорогу, а ты — сзади. След в след. Ну а Мэлфи… Мэлфи придется посадить в сумку и нести на плечах.

— Ну… если ты так думаешь… Давай попробуем, — неуверенно согласилась Грэйн. При одной мысли о том, что ей придется идти через эту вязкую зеленую топь, девушке становилось не по себе. Но она не хотела показать себя трусихой перед Осгардом. Правда, не возвращаться же им назад из-за первой трудности, пусть даже такой серьезной. Возможно, впереди их ждет нечто более сложное… Это обстоятельство нисколько не утешило Грэйн, напротив, путь через болото показался ей еще страшнее.

Осгард шел впереди, прощупывая еле различимую в зеленом пространстве болота твердь. Каждый шаг таил в себе опасность, каждое движение могло стать роковым, каждая ошибка грозила смертью. Но они зашли уже слишком далеко, чтобы отступать. Мутное пространство болота издавало странные звуки, напоминающие не то одинокий плач банши, не то вздохи сгинувшей в этих местах человеческой души.

По телу Грэйн бегали мурашки. Она не знала, что пугает ее больше: возможность оступиться и свалиться в мутную зелень или эти жуткие болотные звуки, раздающиеся со всех сторон. Она старалась идти за Осгардом след в след, не отставая ни на шаг, смотрела себе под ноги и лишь изредка поглядывала на удивленную, выглядывающую из сумки морду Мэлфи, который, конечно, и не догадывался о том, как тяжело Осгарду тащить на себе такую ношу.

Терпение и отвага путешественников были вознаграждены сполна. Впереди, уже не обманчивым просветом, а вполне явственно вырисовывалось огромное поле, широкое, голое, долгожданное… Осгард шел не торопясь, взвешивая каждый шаг, вымеряя каждое движение. Он видел, что цель уже близка, но не поддавался желанию ускорить шаг, потому что знал — жизни его, Грэйн и Мэлфи находятся в опасности, пока мутные объятия болота все еще смыкаются вокруг их узенькой тропки.

Оставалось несколько шагов до долгожданной тверди, когда произошло непредвиденное: Грэйн, как ни старалась идти ровно, все-таки оступилась и провалилась в зловонно-зеленую жижу.

— Осгард! — Ее крик раскатился в зловещей тишине и утонул в булькающей трясине. — Осгард!

Осгард оглянулся и с ужасом увидел, как смыкается вокруг ног девушки гулкая мутная зелень.

— Держись! Я сейчас. Стой и не двигайся. — Он в три прыжка очутился на твердой земле и выпустил Мэлфи из сумки — если бы тяжелая собака осталась на его плечах, о спасении Грэйн не могло быть и речи.

Девушка стояла уже по пояс в липкой жиже и дрожала от страха и холода. За всю свою небольшую жизнь Грэйн ни разу не оказывалась в такой переделке, поэтому сейчас ее неумолимо терзали сомнения, выберется она или увязнет и навсегда останется в холодном, прожорливом брюхе болота… Девушка стояла без движения, как велел ей Осгард, и чувствовала, что с каждой минутой жижа, окружавшая ее, поднимается все выше и выше. И все теснее и теснее смыкались вокруг нее кольца страха… Поэтому, когда Осгард протянул ей с берега длинную жердь, Грэйн не сразу поняла, что нужно делать, и продолжала стоять, вытаращив круглые от страха глаза.

— Хватайся, — объяснил ей Осгард. — Не торопись, не размахивай руками. Делай все осторожно. Чем меньше ты будешь суетиться, тем больше у нас времени.