Страница 15 из 16
- Ты права, - согласилась Сусанна. - Клянусь, с каждым новым днем я начинаю ненавидеть все большее количество людей. Меня все раздражают. Если я в этом возрасте такая, то какой стану в старости?
- Ты будешь злобной старой курицей, палящей по детям из своего газового пистолета.
- Неа. Газовый пистолет только раззадорит их. Уж лучше арбалет. Или базука.
- Ты животное.
В ответ Сусанна сделала реверанс, а затем расстроенным взглядом окинула кафе.
- Гадство. Хочешь пойти в другое место?
Кару покачала головой. Волосы у них обеих совсем промокли, и выходить опять под дождь совсем не хотелось. Единственным ее желанием было сесть за любимый столик в любимом кафе. При этой мысли рука сама собой потянулась в карман куртки, пальцы нащупали несколько шингов, заработанных на этой неделе.
- По-моему, те парни собираются уходить. - Она кивком головы показала на туристов за "Чумным".
- Не думаю, - сказала Сусанна. - У них еще полные бокалы пива.
- Точно тебе говорю. - Один из шингов, зажатый между пальцами, испарился. Секундой позже туристы поднялись со своих мест. - Видишь?
Она мысленно представила себе комментарий Бримстоуна по этому поводу:
"Изгнание странников из-за столика в кафе: эгоизм".
- Так странно, - таков был ответ Сусанны, когда они проскользнули за гигантскую статую всадника, чтоб вовремя забить места. С удивленными выражениями на лицах, туристы ушли.
- А они были довольно хорошенькие, - сказала Сусанна.
- Да ну? Может, хочешь позвать их обратно?
- Если бы. - У них было правило: не заводить отношений с парнями, заносимыми сюда ветром странствий и похожими между собой своими покрытыми щетиной подбородками и мятой одеждой. - Я всего-лишь отметила наличие симпатичности. К тому же, они выглядели несколько растеряно. Как щеночки.
Кару почувствовала укол совести. Что она творит - не подчиняясь Бримстоуну, растрачивая желания на злые вещи типа принуждения людей выйти под дождь?
Она обессиленно плюхнулась на диван. Голова болела, волосы липли. Она чувствовала себя уставшей и не могла побороть беспокойство о торговце желаниями. Что он скажет?
Все время, пока они с Сусанной ели гуляш, ее взгляд то и дело возвращался к двери.
- Высматриваешь кого-то? - Наконец спросила Сусанна.
- Э, нет, просто...просто опасаюсь, что Каз может нарисоваться.
- Да не проблема. Если он заявится сюда, мы можем затолкать его в этот гроб и гвоздями прибить крышку.
- Звучит неплохо.
Они заказали чай. Напиток подали в старинном серебряном сервизе, на сахарнице и креманнице которого были выгравированы слова "мышьяк" и "стрихнин".
- Итак, - сказала Кару, - завтра в театре ты увидишься с красавчиком-скрипачом. Каков твой план?
- Нет у меня никакого плана, - ответила Сусанна. - Мне бы хотелось пропустить все это и сразу добраться до части, в которой он уже является моим парнем. Ну, ты знаешь, не проходя стадии, где он в первый раз узнает о моем существовании.
- Да брось, на самом деле ты не хотела бы пропускать этого.
- Еще как хотела бы!
- Пропустить первое свидание? Порхание бабочек в животе, когда сердце начинает бешено колотиться при одном только взгляде на него и ты краснеешь? Ту часть, где ваши магнитные поля впервые пересекаются, и вас как будто тянет друг к другу какими-то невидимыми нитями энергии...
- Невидимые нити энергии? - повторила Сусанна. - Ты что, превратилась в одних из этих чудиков Нью Эйджа, которые носят "магические" кристаллы и считают ауру окружающих?
- Ты же прекрасно понимаешь, о чем я. Первое свидание, касание рук, первый поцелуй, всё это томление и предвкушение?
- Ох, Кару, бедный маленький романтик!
- Вот это уж вряд ли. Я просто говорю, что это же самая приятная часть, конфетно-букетный период. Прежде, чем становится ясно, что перед тобой очередной придурок.
Сусанна поморщилась. - Ну, не могут же они поголовно быть придурками?
- Я не знаю. Может, и не все. Может, только красавчики.
- Но он-то точно симпатяшка. Боже, надеюсь, он является исключением из их числа. Как думаешь, есть шанс, что он положительный и его сердце свободно? Я серьезно. Каков процент вероятности?
- Мизерный.
- Знаю. - Сусанна драматично откинулась на спинку дивана, сложив руки как отброшенная марионетка.
- Ты нравишься Павлу, - сказала Кару. - Он определенно положительный.
- Да, Павел милый, но при его виде в животе не начинается порхание бабочек.
- Бабочки в животе. - Кару вздохнула. - Как я тебя понимаю. Знаешь, что я думаю? Они всегда там находятся, у каждого-
- Как бактерии?
- Какие бактерии?! Бабочки! И бабочки одних людей на химическом уровне реагируют на бабочек других людей. Это как феромоны - когда они рядом, бабочки начинают свою пляску. И ничего с этим не поделаешь, это... это химия.
- Химия. Как романтично.
- Сама знаю. Дурные бабочки. - Кару так понравилась эта идея, что она открыла свой альбом для зарисовок и начали рисовать: карикатурные внутренности и желудок, заполненный бабочками. На латыни это называлось бы чем-то вроде "Желудочниос бабочкос".
- Ну, так если все дело в химии, и ничего с этим поделать нельзя, значит, появление Козломира все еще пробуждает твоих бабочек? - Спросила Сусанна.
Кару резко подняла голову.
- Нет, конечно! Думаю, его появление вызывает у моих бабочек рвотный рефлекс.
Сусанна как раз отхлебнула глоток чая, и после слов Кару вынуждена была прикрыть ладонью рот, чтоб не пролить жидкость. Она смеялась, согнувшись пополам и с трудом заставляя себя глотнуть чай.
- О-о-о, твой желудок, наполненный рвотой бабочек, как отвратительно!
Кару тоже посмеивалась, продолжая при этом рисовать.
- Вообще-то, думаю, мой желудок переполнен трупами бабочек. Каз их всех убил.
Она написала: "Желудочниос бабочкос" - хрупкие создания, крайне восприимчивые к холоду и предательству.
- Не заморачивайся, - сказала Сусанна. - Это были довольно безмозглые бабочки, раз этот говнюк вызывал у них такую реакцию. Ты выведешь новых, с куда более высоким уровнем интеллекта. Новые бабочки, наделенные мудростью.
Кару очень нравилось в Сусанне ее готовность обговаривать подчас откровенно глупые темы, заканчивая обсуждение глубокомысленными замечаниями.
- Прямо в точку. - Кару подняла чашку с чаем, провозглашая тост. - За новое поколение бабочек, надеюсь, менее глупых, чем их предшественницы. - Может, уже сейчас они вызревали в своих плотных маленьких коконах. «А может и нет», подумала она. Трудно было представить, что она когда-нибудь вновь сможет почувствовать это волшебное покалывание внизу живота. Лучше не думать об этом. Ей это совершенно незачем. Вернее, ей бы очень хотелось не нуждаться в этом. Тоска по любви делала ее похожей на кошку, которая постоянно трется у ног, мяуканием выпрашивая внимания, ласки и любви.
Лучше быть кошкой, с непроницаемо холодным равнодушием взирающей сверху, избегающей ласки и самодостаточной. Ну почему она не может быть такой?
«Будь такой кошкой!!!» написала она, нарисовав ее уголке листа. Четырехлапое получилось высокомерным и неподступным.
Кару хотелось относиться к тому типу девушек, которые всегда довольны собой, комфортно чувствуют себя в одиночестве и вообще не заморачиваются подобными вещами. Но ничего не получалось. Она остро ощущала одиночество, ее ужасно пугала пустота внутри нее. Порой ей казалось, что эта пустота может полностью поглотить ее, стереть ее сущность. Она тосковала по теплу человеческого тела рядом с ней, легким прикосновениям кончиков пальцев к ее спине, тихому шепоту голосов в темноте. Ей так хотелось, чтобы кто-нибудь в дождливую погоду ждал ее с зонтом, чтоб провести до дома. Чтобы этот кто-нибудь сиял улыбкой при виде нее. Чтоб он танцевал с ней на балконе, хранил свои обещания и ее секреты. Чтоб умел создавать маленький мир, в котором были бы только он и она, их переплетенные тела, его шепот и ее доверие.