Все или ничего

— Конечно нет, ты же просил меня этого не делать. Удалось выведать все окольным путем. Знаешь, Роб, — добавила мисс Эллис с усмешкой, — я так преуспела в подобных делах, что сама удивляюсь. Видимо, во мне от природы есть склонность к плутовству.

— Как и у большинства женщин, — провозгласил доктор Роб. — Они уверены, что цель оправдывает средства, когда дело касается тех, кто им дорог.

Интересно, кого он имеет в виду, подумала мисс Элис. Ее саму или Розамунду? Но спрашивать она ни о чем не стала.

— Все, что ни делается, — к лучшему. На днях мне надо было заполнить анкету для получения нового паспорта. Я специально разложила все бумаги на столе перед Розамундой. Потом обронила какую-то шуточку по поводу своего возраста. Вот, сказала я ей, и наступило время, когда приходится скрывать свой истинный возраст, и лучше всего вообще забыть дату своего рождения. Потом я намекнула, что, раз для нее такой проблемы не существует, неплохо было бы устроить праздник в честь ее дня рождения. Ну, она мне тут же сообщила дату: двадцать третье июля.

— Она не колебалась, прежде чем ответить тебе?

— Ни секунды. Позже, уже после того, как я тебе позвонила, она поведала мне весьма странную вещь. У нее никогда не было паспорта, Роб. Она никогда не выезжала из страны.

— Другими словами, у нее не было необходимости пользоваться удостоверением личности и свидетельством о рождении, — задумчиво изрек доктор Роб.

— Ты прав. Знаешь, я внимательно наблюдала за Розамундой и теперь абсолютно уверена: фамилия Декстер лично для нее ничего не значит. Она вела бы себя по-другому, если бы знала, что ее настоящая фамилия не Гастингс.

— Логично. Получается, Рут сделала все, чтобы девушка не видела своего свидетельства о рождении, в котором она зарегистрирована как Розамунда Декстер.

— И как твоя дочь!

— Весьма вероятное предположение, — рассудительно кивнул доктор Роб. — Но у нас все еще нет доказательств, а не зная истины, я не могу открыться Розамунде. — Он гневно стукнул кулаком по подлокотнику своего кресла.

— Что тебе все-таки удалось узнать?

— Я теперь частый гость в Соммерсет-Хаус, озадачил служащих в хранилище завещаний, в финансово-налоговом управлении, — мрачно ответил доктор. — Я заставил их перерыть кучу архивных материалов. Никаких результатов! Следовательно, Розамунда родилась за пределами Лондона. Но где? Как я смогу узнать? Это все равно, что искать иголку в стоге сена.

Мисс Элис молчала. Ей казалось неправильным, что Роб не желает посвятить Розамунду в суть происходящего. Но решение остается за ним.

— Какое разочарование!

— Да, поэтому надо действовать более энергично.

— Ты хочешь рассказать все Розамунде?

— Нет-нет, только не это. Я решил встретиться с самой Рут.

— О, Роб! — Мисс Элис была потрясена.

— Не очень разумно, да? Может быть, не спорю, но при данных обстоятельствах неизбежно. Короче, я не выдержал и вчера отправился к ней.

— И что произошло? — От волнения на щеках мисс Элис появился румянец.

— Зря потратил время. Мне было объявлено, что у Рут нервный срыв, она в лечебнице, посетителей к ней не пускают.

Мисс Элис внимательно на него посмотрела:

— Знаешь, скорее всего, это правда. Она ведь загружена работой, да и возраст уже не тот. Помимо всего прочего, бегство Розамунды могло сломить ее. Но ты, кажется, не веришь во всю эту историю?

Доктор Роб пожал плечами:

— Возможно, ты и права. Но с другой стороны, она прекрасно понимает, что сумела отгородиться от меня стеной, которую я точно не стану штурмовать. Это было бы неэтично.

— Но ее поведение говорит о том, что она знает о твоей встрече с Розамундой! Нет-нет, это невозможно! Она ни за что не станет связывать исчезновение племянницы с тобой.

— Я этого и не утверждал. Все эти годы она успешно скрывала от меня факт существования дочери, но при этом боялась, что по какой-нибудь нелепой случайности мы встретимся. Вот это и произошло. Если Рут опасается такого стечения обстоятельств, то не исключено, что она будет всячески изворачиваться, избегая открытой конфронтации со мной.

Мисс Элис задумчиво молчала.

— Я знаю, о чем ты думаешь, Элис. Нам тоже надо подумать о конспирации. Рисковать нельзя! Правда, никому, кроме моей секретарши, не известно мое местонахождение. На всякий случай я пока воздержусь от визитов к тебе. Да у меня и не будет такой возможности. Я приглашен в Америку прочитать курс лекций и, честно говоря, не могу отказаться.

— Как долго ты будешь в отъезде? — чужим голосом спросила мисс Элис, пытаясь не выдать охватившей ее тоски. У нее появилось предчувствие, что судьба уготовила серьезные испытания дорогому для нее человеку и девушке, столь неожиданно ворвавшейся в их жизнь.

— Я вернусь через три недели. Все это время я не смогу вести свое расследование. Но рано или поздно все прояснится! Хочу спросить тебя: ты ведь позволишь ей остаться с тобой?

— Ответ положительный, — улыбнулась мисс Элис. — Но ты должен понимать, Роб, что у девочки могут появиться свои планы и я буду не в силах им воспрепятствовать.

Доктор внимательно посмотрел на подругу.

— Что у тебя на уме? Ты ведь имеешь в виду что-то конкретное, да? — строго спросил он.

— Имею, — со значением проговорила она. — С детства не люблю сплетничать... Короче, у нее роман с Джоном Линдсеем. — Мисс Элис кивнула в сторону яхты «Семь звезд». — Они очень подружились за последнюю неделю.

— А ты уверена?

— Абсолютно. Понимаешь, в девочке появилось нечто неуловимое, какое-то внутреннее сияние... Похоже, она не на шутку влюблена. Трудно объяснить, но если бы ты ее увидел, то понял все без слов. Они уехали в Бат, но к чаю обещали вернуться.

— Гм, — скривился доктор Роб. — Что ты можешь сказать о молодом человеке, Элис?

— Мне он нравится, — не задумываясь, ответила мисс Элис. — У него сложный характер, он может легко потерять самообладание. Но при этом поражает меня честностью, искренностью и какой-то удивительной душевной чистотой. Но вообще-то я мало что о нем знаю. На самом деле, Роб, он так же старательно скрывает свое прошлое, как и Розамунда.

— Вот как! — воскликнул доктор и тут же рассмеялся. — Знаешь, Элис, мне кажется совершенно естественным и разумным при данных обстоятельствах, что Розамунда оберегает свою тайну. Но что касается молодого человека, то его скрытность вызывает во мне подозрение. Что не чисто в его прошлом. Прошу тебя, Элис, присмотри за моей девочкой, ради меня!

— Обещаю тебе это, — тихо ответила мисс Элис, едва сдерживая слезы.

Лето набирало обороты. Один за другим проходили безмятежные солнечные дни. Розамунда пребывала в блаженном состоянии. Каждую ночь, медленно погружаясь в сон, она воскрешала в памяти прожитые мгновения. А утром пробуждающийся мир вновь встречал ее ароматной свежестью цветов и трав, буйством красок и веселым гомоном птиц. Ежедневные обязанности не тяготили девушку, все спорилось у нее в руках. А мысли были заняты одним: она пыталась осознать чудо, происшедшее с ней и озарившее ее жизнь волшебным сиянием. Она была полностью поглощена думами о Джоне. У Розамунды больше не осталось никаких сомнений: она любит его и надеется, что он ответит ей взаимностью.

Джон постоянно искал встречи с нею, более свободно говорил о своей работе, о неоценимой помощи Розамунды в решении его творческих проблем. Это бесконечно радовало девушку. Но между ними существовало еще нечто, что наполняло душу Розамунды сладким трепетом и мучительным восторгом. Благоговейное молчание, более выразительное, чем самые пламенные речи. Его взгляд, украдкой обращенный на нее. Частое и как будто случайное соприкосновение горячих рук... Что это, если не любовь? Джон влюблен, уверяла себя девушка, он просто не осознает этого. Но прозрение должно когда-нибудь наступить. А она тем временем наберется терпения и подождет, нежась в мире грез и надежд.

Лишь одно вселяло в Розамунду тревогу. Рано или поздно ей придется поведать Джону историю своей жизни. Даже удивительно, что он до сих пор не поинтересовался подробностями ее биографии. Девушку, в отличие от мисс Элис, ничуть не настораживало, что, в свою очередь, о себе молодой человек предпочитает не рассказывать вовсе.