Страница 13 из 20
2-е. ИСПЫТАНИЕ ОГНЕМ было одним из самых священных. Когда оно имело отношение к письменам, то книги бросали в огонь и, смотря по тому, сгорали они или нет, судили: правдиво или ложно их содержание. Если это испытание касалось человека, то раскладывали рядом два костра, пламя которых соприкасалось. Обвиняемый с просфирою в руке быстро проходил через пламя, и если не получал ожогов, то считался невинным. О правосудии, которое состояло в том, что жгли подошву ног или ставили на горячую жаровню виновного, рассказывают испытания священника Пьерра Бартелеми. Этот священнослужитель в минуту вдохновения утверждал, что нашел сталь священного копья. Обвиненный в обмане, он прошел через пламя с просфирою в руке и остался совершенно невредим; но историки прибавляют, что он все равно через некоторое время умер.
3-е. ИСПЫТАНИЕ ХОЛОДНОЙ ИЛИ КИПЯЩЕЙ ВОДОЙ. Первому из этих испытаний вообще подвергались люди низшего сословия. Обвиненный присутствовал при церковной службе; потом, после нескольких молитв, священник приказывал ему поцеловать крест и Евангелие, кропил его святой водой; его раздевали и бросали в реку или в большой чан, наполненный водой: если он шел ко дну, что весьма естественно, то его считали невинным; если же он плавал, то говорили, что вода выбрасывает его, и он считался виновным. Испытание посредством кипящей воды состояло в том, что на огонь ставили большой котел, наполненный водой; когда вода начинала кипеть, то ее снимали с огня; сверху привязывали веревку с кольцом; при первом испытании обвиненному, чтобы достать ее, стоило только погрузить руку в воду; при втором — руку до локтя; при третьем — всю руку. По окончании испытания кисть или вся рука обвиненного была завернута в мешок, на который судья прикладывал свою печать, снимавшуюся лишь после трех дней, и в случае, если был какой-либо знак ожога, то обвиненный считался виновным; в противном случае — он был оправдан.
4-е. ИСПЫТАНИЕ ТЕПЛЫМ, ГОРЯЧИМ ИЛИ КАЛЕНЫМ ЖЕЛЕЗОМ. Это испытание состояло в том, чтобы взять руками накалившееся железо или пройти по нему босыми ногами. Во времена феодализма дворяне и лица духовного звания прибегали к нему, чтобы избегнуть судебного ратоборства. Обвиненный, который три дня ничего не ел, кроме хлеба и воды, присутствовал при обедне. Затем его отводили на то место церкви, где должно было произойти испытание. Там он брал железо, которое более или менее накалено, смотря по важности преступления, поднимал его два или три раза или нес его на какое-то расстояние, смотря по приговору. Как и в предыдущем испытании, руку его помещали в мешок, приложив к ней клеймо в виде печати, которое не снимали ранее трех суток, и в случае, если не было следов ожога, а иногда по виду раны судили: виновен обвиненный или нет. Испытание каленым железом иногда состояло также в том, что на руку обвиняемого надевали раскаленную железную рукавицу или заставляли его пройти босыми ногами по раскаленным местам 9 раз, но которое могло продлиться и до 12. Мишель Палеолог, когда ему предложили испытать это, отвечал: «Если меня кто-либо обвиняет лично, то я готов его изобличить во лжи и сразиться с ним. Я умею нападать и защищаться, но не умею творить чудеса. Я не знаю средства держать в руках каленое железо и не обжечься». Фока, митрополит филадельфийский, отвечал ему: «Ваше происхождение требует от вас больше храбрости для защиты вашей чести и вашего имени: вы должны очистить себя от всякого подозрения. Оправдайтесь священным испытанием, которое вам предлагают». «Владыко, — отвечал ему Мишель, — у меня глаза не так хороши, чтобы я мог узреть что-либо священное в этой операции. Я — человек грешный, вы как человек не земной, беседующий даже с Самим Господом, можете творить чудеса. Возьмите сперва каленое железо своими руками и вложите его в мои, тогда я приму его с покорностью».
Все судьи убедились в невиновности Мишеля Палеолога.
Прежде чем мы закончим эту главу, нам кажется не лишним извлечь у Канчиани I древнее описание относительно ордалии: человек, преследуемый за воровство, распутство, прелюбодеяние или всякое другое преступление, отказывающийся сознаться пред Господом или Его легатами, подвергался следующему испытанию: священник, в полном облачении, держа в руках святое Евангелие и святое Муро, выходит к народу в присутствии обвиняемого и говорит: «Узрите, братья, обязанность закона христианства; вот закон, заключающий надежду и прощение грешников; вот святое Муро, тело и кровь нашего Спасителя. Остерегайтесь потерять участие в наследии и небесной отраде, делаясь сообщниками злодеяния другого, ибо написано: не только творящие зло, но и те, которые будут общаться со злоумышленниками, будут осуждены» Затем, обернувшись к обвиненному, священник говорил ему: «О! Человек, во имя Отца, и Сына, и Святого духа во имя дня светопреставления таинством святого крещения, обожанием, которое мы обязаны питать ко всем святым, если ты виновен в сем преступлении, если ты его совершил, знал о нем или способствовал ему, если согласился на соучастие в нем, если ты умышленно помогал виновным в совершении его, я воспрещаю тебе входить в церковь и вливаться в общество правоправных, пока ты не очистишься публичным испытанием». Затем священник указывал место, где должны были развести огонь, повесить котел или же накалить железо. Сначала это место кропили водой; то же самое делали с водой и в котле. Потом священник начинал входную песнь и в продолжение службы пели только псалмы и антифоны. После богослужения священник, сопровождаемый народом, отправлялся на место испытания и читал молитвы, оканчивавшиеся следующими словами: «Мы умоляем и заклинаем Тебя, Милосердный Владыко, чтобы невинный, который от тебя, Спаситель и Возродитель света, должен судить живых и мертвых, погрузит свою руку в кипяток и возьмет сие каленое железо, не получил ожоги».
Испытания, основанные на мнении, что Господь Бог должен всегда чудом доказать невинность обвиняемого, были исключены из употребления в XIII веке, когда Людовик Святой, выше предрассудков своего времени, объявил, что ратоборство не есть путь правосудия, и судебные испытания или ордалии заменил показанием свидетелей. Следы этого постановления сохранились до XVI века.
Глава VIII
Допрос или пытка
Я нисколько не сомневался, что пытка — есть следствие древнего суеверия, которое породило судебные испытания. О некоторых из них я только что говорил. Под пыткой понимают известные мучения, которыми подвергали обвиненного для того, чтобы либо заставить его сознаться в совершенном преступлении, либо узнать от него имена его соучастников. По мере того как осужденный подвергался одной из этих пыток, судья уговаривал его говорить правду и записывал показания; отсюда и происходит название — допрос. Допрос был двоякого рода: решительный и предварительный. Эти два рода пытки подразделялись на допрос ординарный или экстраординарный. Первым — старались добиться от осужденного сознания в преступлении; вторым — пытались узнать имена соучастников преступления. Мучения, доведенные до известной степени, составляли ординарный допрос; их удваивали в случае экстраординарного допроса, этому допросу подвергались виновные, уже приговоренные к смерти.
Пытатели или допрашиватели, назначенные подвергнуть осужденного испытанию, увеличили число орудий пытки. Каждый парламент имел свои привычки, оставить которые они не могли; но прежде займемся различными видами пыток, которые были в употреблении и которые производились деревом, железом и огнем.
ДОПРОС или ПЫТКА ВОДОЙ состояла в том, что осужденный, прослушав свой приговор, должен был садиться на каменную скамью; ему за спиной сковывали руки кольцами, затем ноги — двумя другими кольцами, обращенными вперед; все веревки натягивались так, чтобы обвиненный не мог выпрямлять части своего тела, и затем ему ставили под поясницу козлы. Пытатель держал одной рукой пустой бычий рог, а другою — наливал в него воду и заставлял ее пить: четыре пинты — при ординарном, и восемь — при экстраординарном допросе. Хирург приказывал остановить на минуту пытку, когда он чувствовал, что пульс обвиненного слабеет. В продолжение отдыха его допрашивали.