Алхимик в Пустыне

— Эй! Эй, где вы, почему меня не догоняете?! — гномка, раздраженная тем, что люди не явились по первому ее зову, прибежала обратно. — Где вы застряли?

— Мы нашли величайшее сокровище гиджа-пентийской письменности! — торжественно похвастался Фриолар.

— А если конкретно — Царя Скифов и перечень выкупа, который он получил, — уточнила Далия. — Так что мы, хоть и путешествуем под землей, все-таки точно следуем указаниям Симона Пункера. Мне только не дают покоя Серебряные Пески… Может быть, где-то рядом должен находиться еще один серебряный рудник? Только, в отличие от предыдущих, действующий?

— Нет, — замогильным голосом возразила Напа. — Никакого серебра не будет.

— Тогда, может быть, останемся здесь, попробуем расшифровать содержание надписи? — с тайной надеждой спросил Фриолар. Далия же потребовала объяснить, чем вызваны убежденность, а главное — печаль, с которой гномка говорит об отсутствии серебряных песков.

— Пойдемте, покажу, — позвала их Напа.

Протиснувшись за энергичной Кордсдейл по узкому ходу с низким потолком, алхимики оказались в большой пещере. В отличие от множества других подземных пустот, по которым путешественники прогулялись начиная с полуночи, у этого помещения имелся выход наружу — наверху, на высоте двух тролльих шагов, виднелось небольшое отверстие, через которое проглядывал кусочек светлого неба.

— Вот, — мрачно показала Напа.

— Что — "вот"? — не поняла Далия. — Я вижу большое пустое помещение… Пустое — если не считать разбросанных по полу костей, песка, камней, какой-то лампы… ой, испачкалась… Вполне сохранная лампа, даже масло за две тысячи лет до конца не высохло. Фри-Фри, проверь скелет — он того животного, которому мы доверяем, или того, которого я боюсь?

— Варан, — объяснил Фриолар, рассматривая белые останки, неопрятной кучей разбросанные по полу. Он подумал, стоит ли сообщать коллеге, что вот эта парочка черепов явно принадлежат разумным существам, если, конечно, троллей можно так классифицировать… М-да, не будем пугать Далию лишней информацией.

Мэтресса же наслаждалась найденной древней лампой:

— Прекрасно сохранившийся экземпляр! Надо будет подарить его Университету!

— Уж лучше отдать в Министерство Спокойствия, — буркнула Напа.

— Зачем? Разве они смогут расшифровать надпись, которая… вот здесь, на донышке лампы, только очень затерта… Фри-Фри, ты сможешь ее прочитать?

— Да что там читать, — заворчала гномка. Взяла медную масляную лампу, попробовала ее на зуб и ответила: — Изделие Донвито, из клана Анкенштрек, сделано в год Врожденной Неясыти. У него еще мастерская на улице Тонкого Колоса, в северной части Бёфери.

— Ты всё это определила, попробовав на вкус медную лампу? — поразилась Далия талантам своей подруги.

— Нет, мне маменька рассказывала, что сто с небольшим лет назад Анкенштреки связались с пелаверинскими фрателлами и где-то на юго-востоке раздобыли древний клад из четверти тонны старинного серебра. А что Донвито до сих пор делает лампы подобной формы, я и сама знаю… Ах, — грустно всхлипнула Напа. — Похоже, нас опередили! Вся конспирация была зря! Все труды и старания! Все сокровища давным-давно найдены — и не нами! Мне не оставили покопа-ааать… — и в голосе отважной, энергичной, деятельной и жизнерадостной представительницы клана Кордсдейл отчетливо прозвучало жалобное детское хныканье.

— Не волнуйся, — твердым голосом успокоила подругу мэтресса Далия. — Пелаверинцы нашли всего лишь заначку совершенно постороннего Царя Сфинксов. Ничего страшного. Золотой город Тиглатпалассара никто, кроме Симона Пункера, не видел. Зато теперь мы точно знаем, куда нам идти.

— И куда? — спросила Напа.

Далия достала из сумочки свернутую карту и в неверном отблеске кристалла попыталась вычислить путь.

— Смотрите! — воскликнул Фриолар, делая карандашом заметки о пройденных расстояниях. — Если провести пунктир от Стражей — это те троллеподобные морды, которые охраняют вход в ущелье и поворот вверх, к холмам, — через несколько обнаруженных нами колонн акведука, потом мимо скалы, на которой сидели сфинксы… Таким образом получается, что мы должны идти дальше на северо-запад, — подытожил Фриолар. — Ну что, ищем, где подняться наверх, чтобы правильно сориентироваться по сторонам света?

Вместо ответа Напа Леоне чиркнула ногтем по ближайшей каменной стенке, понюхала пламя крошечной искорки, полученной столь необычным способом, и уверенно указала:

— Туда!

— Откуда ты знаешь? — попытался оспорить решение гномки Фриолар. — Эу, постой, мы же заблудимся!..

Но Напу Леоне, мозолями чувствующую, что до сокровищ Тиглатпалассара остались считанные дни пути, было не остановить.

Дорогая Фиона! Спешу тебе сообщить, что Фри-Фри и Далия — два слабака, и только такая добрая отзывчивая гномка, как я, могла связаться с ними! Какие из них охренологи? Да никакие! Фриолар тормозит всякий раз, стоит нам обнаружить какую-нибудь надпись или рисунок. А ведь большинство этих надписей совершенно не понятны, то ли дело — у нас в Орбурне, где подошел к стене и сразу прочитал: "Здесь был Дюша Кордсдейл, шестого дня месяца Восьминога года Серого Секача, вместе с Генри, бароном". И сразу все понятно, что Дюша — наш родственник, что в год Серого Секача он подрабатывал в Уинс-тауне, ремонтировал рыцарские доспехи, что вместе с каким-то приятелем они праздновали общую победу на турнире! Полгода, если не больше…

Надписи в наших подземельях — это ж живая история, сочная, яркая, пахнущая табаком и иногда — порохом, а здесь… фу… Я, признаться, ожидала скелетов и мумий, на худой конец — каких-нибудь ловушек или големов, приставленных охранять сокровища, а здесь… Ну, цинские трехголовые змеи, да. Ну, видела пару минотаврьих черепов — но отдельно от тел. Где экзотика? Где обещанные приключения? А самое паршивое — Далии подавай отдых каждые четыре часа. У нее, видите ли, устают ноги. И лопату она несет кое-как, с отвратительным непрофессионализмом. Хорошо, что перестала протестовать против арбалета — я приделала веревочные петли, и теперь моя мэтресса наконец-то вооружена. Теперь, когда она отстает, можно не волноваться за ее безопасность.

Фри-Фри, конечно, малость покрепче, но его жуткое занудство — "А давайте остановимся, я попробую перевести здешние надписи" — меня приводят в легкое бешенство.

Ладно, Фиона, я все понимаю. Они ж люди, несовершенная раса…

По поводу пути, проходящего по подземельям плато Кватай, у Фриолара было совершенно другое мнение. Да, воздух мог быть и посвежее, да, хрустящие под каблуками сапог жучки и таракашки нарушали естественный покой столетий… Но сколько потрясающих открытий можно было здесь совершить! Фриолар даже пожалел, что столь мало времени уделял археологии и истории, пока учился в Университете, ведь здесь же хватит материала на десятки диссертаций! Гончарное искусство древности… Резьба по камню, выплавка меди и бронзы, стекло — отнести бы хоть часть предметов в Королевский Музей Талерина! Смотритель повесится от радости! А посмотрите на уцелевшие фрагменты фресок, на саркофаги…

Всё указывало на то, что путешественники приближаются к древнему некрополю.

Первой резную плиту, украшенную изображениями солнцеголовых императоров и перегораживающую вход в боковой коридор, обнаружила Напа. Она радостно завизжала — "Тигли! Тигли! Тиглатпалассарушка ты мой, нашелся, любимый!", молниеносно снесла памятник древней культуры и ворвалась в гробницу. Пока Далия стояла у входа, отчаянно чихая от вылетевшей из залы пыли, Напа успела обследовать ровные ряды саркофагов. Четыре ряда по шесть…э-э… мест. И рядом с каждой крышкой — аккуратное алебастровое изваяние того, кто покоился в могиле.

— Кошки? — не поверил Фрилар своим глазам. — Мы отыскали захоронение древних кошек?

— Не простых, а императорских, — с благоговением отозвалась Напа. Разрешив Далии сделать внеочередной привал, аккуратно законопатила разоренный вход, и даже сделала пояснительную зарубку на ближайшей скале. Дескать, не смущайте покой мышеловов…