Людовик XIV

Парижское архиепископство сказало «да» отпущению грехов. Иезуиты сказали «нет» и отправили донос в Рим. Ватикан выразил порицание Парижу 12 февраля 1703 года. Кардинал-архиепископ Луи Антуан де Ноай подчинился и осудил это «да». И всё успокоилось.

А в мае отец Кенель, автор «Нового завета на французском языке с моральными размышлениями по поводу каждого стиха», коротко называемого «Моральные размышления», имевшего феноменальный успех, был арестован в Брюсселе людьми короля Испании по просьбе Людовика XIV. Кенель бежал, бросив все свои бумаги. Их изучение дало представление о влиянии «этой секты» во Франции, подрывавшей Церковь изнутри.

Дело было не столь уж безобидным: отец Кенель в своей книге подхватывал идеи богослова Эдмона Рише, рьяного галликанца, умершего в 1631 году (во время Великой французской революции его идеи легли в основу положений о статусе духовенства). Он считал, что вся Церковь и все чада Господни являются вместилищами веры, а не только епископы и папа. Как и в первые века христианства, верующие должны были избирать священников и епископов, а Рим, таким образом, становился символом власти, а не ее центром.

Пор-Рояль мечтал вернуть Церкви ее изначальную чистоту: ни крестов на алтарях, ни мощей, ни статуй святых внутри храмов, ни богослужения на латинском языке. Культу Девы Марии следовало вернуть первоначальную простоту, а чудеса обходить молчанием. До кальвинизма было рукой подать. Людовик не мог оставаться равнодушным.

Наступает 1705 год. Король требует от Климента XI более решительного, чем в 1703-м, осуждения «уважительного молчания». Иезуиты вместе с Фенелоном, который ищет возможности быть приближенным к королю, переходят к активным действиям. 16 июня 1705 года папа публикует буллу Vineam Domini Sabaoth, которая осуждает «вопрос совести». Умирающий кюре из Оверни не получит перед смертью отпущения грехов.

Кардинал де Ноай принимает эту буллу с радостью и старается внушить те же чувства своей пастве, но ему так и не удается добиться от монахинь Пор-Рояля подписи под формуляром, одобряющим буллу Vineam.

На этом всё и кончается.

В 1706 году Вильруа превосходит самого себя. Желая единолично нанести врагу серьезный удар, он, несмотря на категорический, четыре раза повторенный запрет короля, выступает навстречу Мальборо, не дождавшись Марсена, который идет к нему с подкреплением. Затем, обнаружив Мальборо близ Рамийи 23 мая, он размещает свой левый фланг у болота, которое не позволяет ему двигаться куда бы то ни было. Мальборо остается всего лишь разбить его правый фланг, и отступающее войско Вильруа оставляет ему всю страну вместе с Антверпеном, Брюсселем, Брюгге, Гентом и Лувеном… Торжествующие союзники, которых везде встречают как освободителей, прибывают на границу. Эта катастрофа еще ужаснее, чем та, что произошла при Бленгейме.

Людовик не говорит ни слова. Ведь Вильруа — его человек, которому он оказывает покровительство вопреки всем доводам рассудка. Незадачливому Вильруа настоятельно советуют подать в отставку, но он высокомерно отказывается, утверждая, что не допустил никакой ошибки.

Герцога Вандомского отзывают из Италии, чтобы хоть как-то исправить последствия катастрофы. А 7 сентября французская армия в Италии была разбита под Турином принцем Евгением по вине Марсена (бежавшего из-под Бленгейма), который настоял на том, чтобы вести осаду города, оставаясь в своих ретраншементах, вместо того чтобы идти навстречу принцу Евгению, как того хотел Филипп Орлеанский, будущий регент; последний был ранен в этом сражении, а Марсен убит.

Три сражения — при Бленгейме, Рамийи и Турине — лишают Францию Германии, Фландрии и Италии. В том же году она едва не теряет Испанию. В мае Филипп V терпит поражение под Барселоной, а месяц спустя теряет Мадрид. К счастью, союзники под командованием сына маркиза де Рювиньи (ранее являвшегося главным представителем французских протестантов, а затем ставшего англичанином и лордом Голуэем), безжалостно преследуемые партизанами, вынуждены покинуть свои завоевания. В октябре Филипп V под восторженные приветствия возвращается в свою столицу. Но Мадрид — это еще не вся Испания и тем более не вся Европа, где положение совершенно отчаянное.

630 тысяч погибших

Первого января 1707 года Людовик, к всеобщему изумлению, встречает посла Испании словами: «Наши дела идут хорошо!» Некоторые считают, что король впал в маразм. Однако 25 апреля 1707 года маршал де Бервик одерживает победу над Голуэем при Альмансе, а герцог Орлеанский отвоевывает значительную часть утраченных территорий в Валенсии, Арагоне и Каталонии.

Но дела идут совсем не так хорошо: принц Евгений вместе с савойским герцогом Виктором Амадеем 11 через ущелье Танд вторгается 4 июля в Прованс с 45-тысячным войском и начинает осаду Тулона, блокированного с моря англо-голландским флотом.

Но поскольку провансальские партизаны то и дело перекрывают им пути доставки провианта и боеприпасов (такая же участь постигла Карла V при Франциске I), имперцы в конце августа вынуждены снять осаду, однако город сильно пострадал от их бомбардировок, а оставшиеся в порту два десятка кораблей пришлось затопить.

Казна, естественно, пуста. В 1706 году расходы достигают 200 миллионов ливров, а доходы не превышают 53 миллионов. Приходится прибегать к крайним средствам. Самюэль Бернар [144]составил себе на этом состояние. Ростовщики, до недавнего времени презираемые, пользуются неслыханным уважением. «Причастные к делам его величества» банковские воротилы начинают занимать всё более высокое положение в обществе.

Чтобы сократить долг, ливр, являющийся расчетной единицей, постоянно девальвируется. Появляются бумажные купюры, называемые «денежные билеты», что тотчас же приводит к всякого рода спекуляциям.

1708 год оказывается скверным. Попытка высадки в Шотландии, при содействии Франции, Якова III [145]Стюарта, именуемого шевалье де Сен-Жорж, проваливается по вине лоцмана, выбравшего неверный путь. Форбену [146]едва удается увести свою эскадру из пяти кораблей, преследуемую тридцатью восемью парусниками адмирала Бинга. Во Фландрии разногласия между герцогом Вандомским, которого называют «богом войны», и герцогом Бургундским, записным святошей, пацифистом в духе Фенелона, неспособным к военному делу, возникшие из-за того, что Людовик XIV, дабы пощадить самолюбие своего внука, не указал точно, кто является командующим, имеют следствием катастрофу при Ауденарде.

Почти комичные обстоятельства сражения, проигранного 11 июля из-за путаницы, вызванной колебаниями и нерешительностью герцога Бургундского, имели следствием появление в Париже бессчетных песенок, мешающих с грязью старшего сына Великого дофина, который и сам не слишком высоко ценит своего отпрыска, что приводит в волнение двор, где формируются две партии, за и против герцога Бургундского…

Король не предпринимает никаких мер, чтобы исправить ситуацию. Герцог Вандомский по-прежнему намерен атаковать герцога Мальборо, а герцог Бургундский хочет сохранить Брюгге и Гент. В результате англичане овладевают Лиллем 9 декабря, после двух с половиной месяцев осады, во время которой им беспрепятственно доставлялись провиант и боеприпасы. Никакие аргументы герцога Вандомского не позволили ему взять верх над будущим наследником трона; в назидание прочим он подвергся опале и был сослан в свой замок в Анэ; герцог Бургундский вернулся к своим благочестивым занятиям.

Филипп Орлеанский в Испании действует более успешно: 11 июля он овладевает Тортосой. Но, увы, он затмевает Филиппа V, ведет себя как проконсул, давая понять, что если дела примут скверный оборот и последний вынужден будет уйти, не будет ничего удивительного в том, что он займет место своего двоюродного племянника. Мадам Орсини советует Филиппу V пожаловаться деду. Филиппа Орлеанского отстраняют от командования и отзывают во Францию. Часть придворных в Версале обвиняет его в государственной измене. Великий дофин требует расследования.

144

Самюэль Бернар граф де Кубер (1651–1739) — богатейший французский финансист во времена Людовика XIV, чье состояние превышало 30 миллионов ливров.

145

После смерти Марии II Стюарт (1694) и ее мужа Вильгельма III Оранского (1702) королевой стала другая дочь Якова II, Анна II, при этом ее брат Джеймс Френсис Эдуард (1688–1766), именуемый его сторонниками Яковом III, жил в эмиграции, поскольку, согласно акту о престолонаследии, принятому английским парламентом (1701), королем мог быть только протестант.

146

Клод де Форбен (1656–1733) — французский моряк, сподвижник Жана Бара, вместе с которым бежал из английского плена; во время Войны за испанское наследство крейсировал в Адриатическом и Северном морях, подорвал английскую и голландскую торговлю, захватив или уничтожив около 180 кораблей противника, за что получил от Людовика XIV графский титул.