Возлюбленный мой

Грациозным нетерпеливым движением, она запрыгнула на него и обвила его бедра ногами. Когда член соприкоснулся с ее влажным жаром, Джон застонал и опустился вместе с ней на пол, прижимая Хекс к себе, вжимая их тела в мат, накрывая ее собой.

Джон прервал поцелуй и слегка отстранился, чтобы провести языком по ее горлу. Прижимаясь все крепче, он посасывал ее шею и спускался вниз, пока его клыки, пульсировавшие в едином ритме с эрекцией, не царапнули ее ключицу. Затем еще ниже, и вот ее пальцы тонут в его волосах, она прижимает его к своей коже, притягивает к груди.

Он возвышался над ней, его взгляд блуждал по ее телу, на который падал тусклый свет наддверной таблички. Ее соски были твердыми, грудь вздымалась, а мышцы живота напряглись, когда она приподняла бедра. От вида ее гладкого лона он открыл рот в беззвучном шипении…

Без предупреждения, она протянула руку и положила ее на его член.

От прикосновения он выгнулся так, что ему пришлось выбросить вперед руки и упереться ладонями в мат.

— Черт возьми, какой же ты красивый, — хрипло сказала она.

Ее голос подтолкнул его к действию, и он двинулся вниз, член выскользнул из ее ладони, и Джон оказался на коленях между ее бедер. Опустив голову, он накрыл ртом и облизал ее сосок.

Джон едва не кончил от стона, сорвавшегося с ее губ, и ему пришлось застыть всем телом, чтобы восстановить контроль. Когда предоргазменная волна слегка отступила, он возобновил ласки… позволяя ладоням медленно скользить по ее ребрам, талии и бедрам.

И — так похоже на Хекс — именно она положила его руку на свое лоно.

Хекс накрыла его ладонь своей, направляя прямиком туда, где они оба хотели, чтобы она находилась.

Горячая. Шелковистая. Влажная.

Его мгновенно накрыл оргазм, и семя пролилось на вход, в который он так стремился попасть: сдержаться было абсолютно невозможно, и когда струя опалила ее кожу, Хекс засмеялась хриплым, горловым смехом.

— Тебе нравится прикасаться ко мне, — прошептала она.

Он заглянул в ее глаза и вместо того, чтобы кивнуть, поднес к своему рту руку, которой она недавно прижимала его к себе. Он скользнул по ней языком, слизывая влагу, и Хекс задрожала, ее тело изогнулось на матах, грудь устремилась вверх, бедра распахнулись еще шире.

Из-под опущенных век, Джон посмотрел ей прямо в глаза, а затем положил ладони по обе стороны ее бедер и потянулся к лону.

Нужно бы помягче, чтобы поцелуй был похож на порханье бабочки. Надо нежнее, дразнить ее языком и пальцами.

Но к черту.

В неудержимом порыве, он прижался к ее лону ртом, всасывая плоть глубоко-глубоко. Его оргазм оставил на ее коже привкус, и он чувствовал его вместе с ее медовым ароматом… и связанному мужчине в нем нравилось это сочетание.

В этом ему повезло. К тому времени, когда он закончит, его темные специи пропитают ее всю — и внутри, и снаружи.

Он лизал, проникал и при этом смутно осознавал, как она закинула ногу ему на плечо, а затем, приподнимаясь, стала прижиматься сильнее к его подбородку, губам и рту, заставляя его проникать все сильнее и глубже, увеличивая волшебство этого мгновения.

Кончая, она произнесла его имя. Дважды.

И это сделало его счастливым. Пусть у него не было голоса, зато с ушами был полный порядок.

Глава 45

Господь Всемогущий, Джон знал, что делает.

Эта мысль пронеслась в голове Хекс сразу после того, как она спустилась с высот, на которые он вознес ее своим умелым ртом. А затем она вновь резко набрала высоту. Его связующий аромат ревел в ее носу, его губы горячо скользили по лону, а горячая эрекция дразнила ее кожу.

Когда он проник языком еще глубже, она словно разлетелась на части. Этот влажный жар, что он дарил ей, ритмичные движения, то мягкие, когда он ласкал ее губами, то жесткие, когда в игру вступал подбородок. Кончик его носа кружил вокруг чувствительной вершины ее лона, и это напрочь взрывало мозг — потеря, которой она была готова только наслаждаться.

Охваченная пламенем, для нее не существовало ничего, кроме Джона… ни прошлого, ни будущего, лишь их тела. Время, место и окружение не имели никакого значения.

Жаль, что это не могло длиться вечно.

— Войди в меня, — простонала она, притягивая его к себе за плечи.

Джон поднял голову и переместился вверх вдоль ее тела, скользя возбужденным членом по внутренней стороне ее бедер, поднимаясь все выше и выше.

Она страстно поцеловала его, крепко прижимаясь губами к его рту, а затем просунула руку между их телами и направила его туда, где он был ей сейчас так необходим.

Его массивное тело мгновенно выгнулось от этого контакта, и от того, как она вскрикнула: — О, Боже…

Он головкой раздвинул ее складочки, и скользнул внутрь прекрасным, медленным движением, заполняя ее, растягивая. Она выгнулась ему на встречу, чтобы он мог войти в нее полностью, и пробежалась ладонями вниз по его гладкой спине, все ниже… и ниже, чтобы впиться ногтями в его твердые ягодицы.

Его мышцы напрягались и расслаблялись под ее руками, когда он начал погружаться в нее резкими движениями, ее голова металась по поверхности мата, как он входил и выходил, входил и выходил. Он лежал на ней тяжелый, словно автомобиль, твердый абсолютно везде — но ей это так нравилось: изгибы ее тела прекрасно его принимали, именно так, как ему этого хотелось. А она так близко подошла к очередному оргазму, что ее легким стало не хватать воздуха.

Сомкнув лодыжки на его бедрах, она двигалась вместе с ним в одном ритме, их тела бились друг о друга, дыхание срывалось. Джон снова толкнулся всем телом, упираясь кулаками в ковер по обе стороны от нее и перенеся вес тела на каменно-твердые мышцы рук, чтобы вбиваться в нее с еще большей силой.

Его лицо было эротической маской с такими знакомыми ей чертами лица, рот распахнулся, обнажая длинные белые клыки, брови сошлись в переносице, глаза горели, а челюсти сжались так, что впали щеки. С каждым толчком, мышцы груди и живота сокращались, капельки пота выступали на коже и блестели в тусклом свете лампы. Он выглядел как охотник, и чувствовал себя таковым, находясь глубоко в ней, он, словно преследователь, заставал ее врасплох, наступая на пятки и сбивая с ног.

— Возьми мою вену, — зарычала она. — Возьмите ее прямо сейчас.

Ее накрыл еще один сокрушительный оргазм, и Джон резко прижался к ее горлу, одновременно впиваясь в шею клыками и кончая внутри ее тела.

Он никак не мог остановиться, но она и не хотела, чтобы это произошло. Он продолжал двигаться, пить, содрагаться всем телом, лишь усиливая ощущения от того, как он насыщался ей и ее телом, пил ее кровь и брал ее жестко.

Она хотела именно этого.

Наконец, он остановился, но все же не упал на нее. Обхватив руками его плечи, она крепко держала его, пока он медленно зализывал проколотые ранки.

Иногда для очистки приходится использовать пескоструйный аппарат. Мягкая губка или ткань попросту не в силах смыть всю пыль и грязь. И то, что они сейчас сделали, как раз из этой серии. И даже больше — учитывая то, что у него по-прежнему стоял, им предстоял еще один заезд.

В буквальном смысле.

Джон поднял голову и посмотрел на нее. В его глазах плескалось беспокойство, и он осторожно провел рукой по ее волосам.

Она улыбнулась. — Я в порядке. Более чем в порядке.

На его красивом лице расцвела хитрая улыбка, когда он сказал одними губами « Это точно».

— Полегче на поворотах, громила. Думаешь, что заставишь меня краснеть, как какую-то девчонку, расточая мне комплименты? — Он кивнул, и она закатила глаза. — К твоему сведенью, я не из тех дамочек, у которых кружится голова от одного крепкого поцелуя с каким-то мачо.

Джон в абсолютно мужской скептической манере выгнул бровь. И черт ее побери, если она не почувствовала покалывание на щеках.

— Послушай, Джон Мэтью. — Она взяла его за подбородок. — Не надо путать меня с теми женщинами, кто сходит с ума по своим любовникам. Со мной этого не произойдет. Я не такая.