Без веры

Мысли постоянно возвращались к лежащей в деревянном гробу девушке, Саре почему-то было страшно на нее смотреть. При рождении кто-то заглянул в крошечное личико и дал малышке имя. Кто-то ее любил.

Услышав скрип древнего лифта, Сара отодвинула стопку документов и вышла из-за стола. Остановившись у раздвигающихся дверей, она ждала ползущую вверх по шахте кабину. Вообще-то Карлос очень серьезный, но все шутки, которые от него слышала доктор Линтон, так или иначе относились к полетам и падениям на этом допотопном устройстве.

Даже табло было старомодным: нечто вроде циферблата с номерами этажей и стрелкой, которая сейчас будто прилипла к нулю. Прижавшись к стене, Сара стала мысленно отсчитывать секунды, дошла до тридцати восьми и уже собралась вызвать мастера, когда в обложенном кафелем зале послышалось громкое «динь!» и дверцы медленно открылись.

За каталкой стоял насмерть перепуганный Карлос.

— Думал, мы застряли, — с сильным испанским акцентом проговорил он.

— Давай помогу, — предложила доктор Линтон, взявшись за каталку, чтобы санитару не пришлось одному волочь ее в зал. Рука девушки до сих пор приподнята в попытке выбраться из подземной темницы, и Сара с Карлосом старались, чтобы она не задела дверцу кабины. — Рентген сделал? — спросила доктор Линтон.

— Да, мэм.

— Сколько весит?

— Пятьдесят один килограмм при росте сто шестьдесят сантиметров.

Сара сделала пометки на белой, привинченной к стене доске.

— Давай ее переложим, — сказала она, закрыв колпачком маркер.

В лесу девушку упаковали в черный мешок, и сейчас, взяв за углы, они перетащили его на стол. Доктор Линтон аккуратно открыла молнию, и они стали готовиться к вскрытию. Надев перчатки, Карлос разрезал бумажные пакеты, которыми обвязали руки жертвы, чтобы сохранить улики. Длинные волосы темным дождем падали с каталки, и, натянув перчатки, Сара аккуратно уложила их вдоль тела. Боже, да ведь она под любым предлогом старается не смотреть на превратившееся в маску лицо. Хм, похоже, помощник занят тем же.

Карлос начал раздевать девушку, а Сара достала из висевшего над раковиной шкафа халат и защитные очки. Аккуратно разложив одежду в выдвижной ящик, она поежилась: сняв платье, помощник подставил молочно-белое тело девушки безжалостно ярким лампам морга. Маленькая грудь была скрыта под спортивным бюстье, а трикотажные белые трусы больше подошли бы пожилой женщине. На каждое Рождество бабушка Эрншо дарила Саре с Тессой большие, по десять штук, наборы подобного белья, так что сестры прозвали такие трусы «бабушкиными».

— Бирок нет, — сообщил Карлос, и Сара подошла проверить. Прежде чем коснуться ткани, она, боясь перекрестного заражения, сменила перчатки. Покрой у платья самый простой: длинные рукава и стоячий воротничок. Материя тяжелая, напоминает хлопок с какими-то добавками.

— На фабричное не похоже, — осмотрев швы, заметила доктор Линтон. Возможно, в этом кроется какая-то зацепка? Со времен уроков по домоводству Сара бралась за иголку с ниткой, только чтобы пришить пуговицу. А те, кто решается на пошив платья, наверняка знают, что делают.

— Все очень чистое, — сказал Карлос, выкладывая белье на бумагу. Трусы и бюстье сильно поношенные, зато без единого пятнышка, с выцветшими от бесконечной стирки ярлычками.

— Может, ультрафиолетом просветить? — предложила Сара, но Карлос уже шел к шкафчику за лампой.

Вернувшись к столу, она с облегчением отметила, что на лобке и передней поверхности бедер нет ни повреждений, ни синяков. Карлос включил лампу и поводил над одеждой. Сияние не появилось, значит, крови и спермы на вещах нет. Размотав удлинитель, санитар подошел к Саре.

— Давай сам, не хуже меня справишься, — сказала доктор Линтон, и Карлос начал двигать лампу вверх-вниз над телом. Рука у него твердая, движения уверенные, глаза внимательные. Сара частенько давала помощнику несложные задания, представляя, как тоскливо сидеть целыми днями в морге. Однако когда посоветовала закончить университет, санитар взглянул с недоверием, будто ему предложили слетать на Луну.

— Чисто, — объявил Карлос и впервые за долгое время улыбнулся — от ультрафиолетовых лучей его зубы казались сиреневыми. Затем он выключил лампу, свернул удлинитель и убрал в шкаф.

Сара придвинула столик с инструментами. Карлос уже приготовил все, что нужно для вскрытия, и, хотя помощник почти не ошибался, доктор машинально пробежала по ним глазами.

В ряд со скальпелями лежали остро наточенные ножницы, на соседнем лотке — разного размера щипцы, ранорасширители, зонды, кусачки и широкий нож, под столом — пила от «Страйкер», анатомический молоток с крючком и весы для взвешивания органов. Небьющиеся банки и пробирки застыли над раковиной в ожидании проб. Складной метр и линейка поменьше — рядом с фотоаппаратом, который необходим, чтобы регистрировать аномальные находки.

Доктор Линтон повернулась к столу, когда Карлос укладывал плечи девушки на резиновый блок, чтобы расправить шею. С помощью Сары он развернул белую простыню и накрыл тело, оставив свободной согнутую руку. Помощник действовал очень осторожно, будто несчастная была жива и все чувствовала. Уже не в первый раз Сара поймала себя на мысли, что почти ничего не знает о Карлосе, хотя работает с ним более десяти лет.

Часы санитара трижды пискнули, он нажал на одну из многочисленных кнопок, чтобы отключить сигнал.

— Рентген должен быть готов.

— Дальше я сама справлюсь, — отозвалась Сара, хотя помощник уже сделал почти все, что требовалось.

Лишь когда тяжелые шаги Карлоса зазвучали на лестнице, доктор Линтон отважилась заглянуть пострадавшей в лицо. Эта девушка старше, чем сначала показалось! На вид ей двадцать — двадцать пять. Возможно, уже замужем и успела родить ребенка.

На лестнице снова послышались шаги. На сей раз это был не Карлос, а Лена Адамс, которая, распахнув дверь, влетела в зал.

— Привет! — проговорила детектив, быстро оглядываясь по сторонам. Держалась Лена как настоящий коп: ноги на ширине плеч, плечи расправлены, на поясе — пистолет. Удивительно: маленькая женщина, а заполняет собой весь зал. Почему-то рядом с ней, самым молодым следователем полицейского управления, Сара чувствовала себя неловко, но, к счастью, они редко оставались наедине.

— Джеффри еще нет, — объявила Сара, доставая кассету для диктофона. — Если хочешь, подожди в моем кабинете.

— Не беспокойся, — отозвалась Лена и, приблизившись к телу, негромко присвистнула. Наблюдая за ней, доктор Линтон почувствовала: что-то не так, что-то изменилось. Обычно от молодой женщины исходили волны агрессии, но сегодня она держалась менее воинственной вызывающе. Глаза красные, припухшие, и Лена явно сбросила вес, что при естественной худобе было явно ни к чему.

— У тебя все в порядке? — спросила Сара.

Вместо ответа Лена показала на девушку и поинтересовалась:

— Что с ней случилось?

— Заживо уложили в гроб и закопали в лесу, — отозвалась доктор, вставляя кассету в диктофон.

— Боже! — содрогнулась Салена.

Нажав на педаль под столом, Сара включила запись.

— Раз! Раз! Раз! — проговорила она, проверяя качество звука.

— Откуда ты знаешь, что ее закопали живьем?

— Пытаясь выбраться, она царапала крышку гроба, — пояснила Сара, перематывая пленку назад. — Все это не просто так… у похитителя была какая-то цель!

Лена тяжело дышала, пытаясь справиться с эмоциями.

— Поэтому у нее рука поднята? Она хотела спастись?

— Думаю, да.

— Боже…

Кнопка щелкнула — пленка перемоталась. Женщины молчали, слушая Сарин голос: «Раз! Раз! Раз!»

— Кто она, уже известно? — спросила Лена.

— Нет.

— Появилась неизвестно откуда?

Доктор Линтон объяснила, как все случилось. Молодая женщина слушала на первый взгляд совершенно безучастно. Сара знала: она специально училась держать эмоции под контролем, но даже внешнее равнодушие к чудовищному преступлению страшно выводило из себя. Единственной реакцией на подробный рассказ стало негромкое «Черт!».