Страница 117 из 140
Хвостов раздуваньем, прыжками и львиным рычаньем,
Литавр, и мридангов, и раковин грозным звучаньем.
Под крепость они подступили бесчисленной ратью,
Врагов ужасая воинственным ревом и статью.
Равана узнает о том, что сыновья Дашаратхи вновь явились на поле. Он посылает в бой лучших своих военачальников. Рама расспрашивает о них Вибхишану.
[ВОЕНАЧАЛЬНИКИ РАВАНЫ] (Часть 59)
Вибхишана мудрый не медлил со словом ответным:
«Возвышенный доблестью воин с лицом медноцветным,
Чей слон под своим седоком головою качает,
А сам он, как солнце взошедшее, блеск излучает,
Зовется Акампаной. Следом несется, в отваге,
Угрюмый воитель со львом благородным на стяге.
И лук у того храбреца, что летит в колеснице,
Блистает, как радуга - у Громовержца в деснице.
Слоновьих изогнутых бивней ощеривший пару,
Главенством своим он обязан незримости дару.
Он - Раваны сын, Индраджит, этот ракшас клыкастый!
А лучник неистовый, схожий с Махендрой иль Астой,
Что встал в колеснице, огромное выказав тело,
И лук исполинских размеров напряг до предела -
Смельчак и силач. Называется он Атикайя,
А тот медноглазый, сидящий, очами сверкая,
На буйном слоне, что гремит колокольцами яро, -
Воитель отважный, бестрепетный муж, Маходара.
Свирепо ревущий, прославленный твердостью духа,
Он имя свое получил за великое брюхо.
Блистающий всадник, что высится снежной горою,
В броне облаков, озаренных заката игрою,
Как молния, быстрый, в бою неразлучный с удачей,
Бесстрашный седок, под которым трепещет горячий
Скакун в раззолоченной сбруе, - зовется Пишачей.
А этот, разубранный весь, в одеянье богатом,
Что держит зазубренный дротик, отделанный златом,
И едет верхом на быке, словно месяц, рогатом?
Оружьем своим досаждает он целому миру,
И знают повсюду его, государь, как Триширу.
Взгляни на того, темнокожего, с грудью могучей,
На Кумбху - воителя, обликом схожего с тучей.
Не знающий промаха лучник, эмблемой для стягов
Избрал он змеиного раджу, владыку паннагов.
Махая тяжелой, гвоздями утыканной часто,
Покрытой узором алмазным дубиной комлястой,
На битву Никумбха, овеянный славой, стремится,
А дивная палица пышет огнем и дымится!
Врагов сокрушитель, Нарантака, с видом надменным
Летит в колеснице, снабженной оружьем отменным,
Украшенной пестрыми флагами, блещущей яро.
Скалу многоглыбную выломал он для удара.
А десятиглавый, очами сверкающий дико -
Богов устрагаитель и ракшасов буйных владыка,
Чей лик, окруженный звериными лицами, блещет, -
Под белым зонтом с драгоценными спицами блещет!
Огромный, как Виндхья, властительный, великомудрьш,
Он схож с окруженным зловещими духами Рудрой.
Как солнце, в алмазном венце и подвесках алмазных,
Является он среди ракшасов зверообразных.
Ты видишь владетеля Ланки, ее градодержца,
Что Ямы унизил гордыню и спесь Громовержца!»
И, глядя на Равану, во всеуслышанье, веско,
Вибхишане Рама ответил: «Безмерного блеска
Исполнен Владыка Летающих Ночью, и трудно
Его созерцать, как светило, горящее чудно.
Нам кажется облик его, расплываясь в сиянье,
Полуденным солнцем в своем наивысшем стоянье.
Поверь, обладать не дано этим блеском ужасным
Ни демонам, ни божествам, ни царям грозновластным.
Свирепые духи дружиной своей разноликой
Несутся с оружьем за двадцатируким владыкой.
Несметная силища! Горы подняв над собою,
Стремятся страшилища гороподобные к бою.
Их раджа, как Яма всевластный, с петлей наготове,
Грозит уничтожить созданья из плоти и крови».
Сказал Добромыслящий: «Мне предначертано роком
Узреть злоприродного Равану собственным оком.
Вибхишана, мощь моего справедливого гнева
Падет на того, кем похищена Джанаки дева!»
Видя, что лучшие из воителей его сражены в этой невиданной доселе битве, Равана в сверкающей, как солнце, колеснице выехал из ворот Ланки.
Начинается новая страшная битва. Вот уже и Хануман распростерся на земле, поверженный грозной дланью Раваны; гигантское копье повелителя ракшасов поражает отважного Сугриву, царя обезьян; дивный зодчий Нила ранен стрелой повелителя Ланки, он шатается и отступает. Лакшмана осыпает могучего врага тучей стрел, но тот улучает мгновенье и посылает в голову сына Сумитры стрелу, дарованную ему некогда самим Брахмой. Лакшмана падает в потоках собственной крови. Но перед этим успевает пронзить грудь Раваны тремя стрелами. Царь ракшасов взревев от боли, пронзает Лакшману чудовищной величины копьем. Но в этот миг Хануман, оправившийся от удара, встает и страшным ударом кулака сбивает с ног похитителя Ситы. Затем он выносит Лакшману из битвы.
В бой вступает сам божественный Рама.
Чередою метких стрел он убивает колесничего Раваны и лошадей, раскалывает вдребезги колесницу, а затем щит, и лук, и стрелы грозного царя, затем сбивает с древка его стяг и, наконец, поражает в грудь Равану и сносит с его головы драгоценный венец. Равана стоит перед Рамой в ожиданье смертельного удара, но великодушный воитель щадит его и отпускает обратно в Ланку.
Равана посылает ракшасов за Кумбхакарной - последней своей надеждой в битве с божественным сыном Каушальи.
[ПРОБУЖДЕНИЕ КУМБХАКАРНЫ] (Часть 60)
Услышали ракшасы, что им сказал повелитель,
И сборищем буйным бегут в Кумбхакарны обитель.
Душистых цветов плетеницы несут, благовонья
И прорву еды, чтоб ему подкрепиться спросонья.
Пещера, окружностью с йоджану, вход необъятный
Имела и запах цветов источала приятный.
Но вдохов и выдохов спящего грозная сила -
Вошедших бросала вперед и назад относила.
Был вымощен пол дорогими каменьями, златом.
На нем Кумбхакарна, внушающий страх супостатам,
Раскинулся рухнувшим кряжем и спал беспробудно
В своей исполинской пещере, украшенной чудно.
Курчавился волос на теле, что силой дыханья
Коробилось, изображая змеи колыханье.
Найриты дивились ноздрей устрашающим дырам
И пасти разинутой, пахнущей кровью и жиром.
Блистали запястья златые, венец лучезарный.
Раскинув могучие члены, храпел Кумбхакарна.
Втащили несчетных убитых животных в пещеру.
Их туши свалили горой, наподобие Меру.