Страница 25 из 32
Эжен взял ее за плечи и легонько встряхнул. Он не сразу понял причину столь борных эмоций.
— Так, а теперь еще раз и по порядку. Почему Мишель посоветовала тебе уехать? Какое она имеет к этому отношение? И какая еще жена? У меня нет жены!
Беатрис сбросила его руки. Она не хотела прикосновений этого лжеца. Как он смеет врать ей прямо в глаза, да еще с таким искренним выражением лица! Наверное, здорово натренировался на своей Люсиль, которая, видимо, безропотно проглотила очередную историю насчет работы в уединенном замке или желания отдохнуть на природе.
— Ладно, — произнесла она и решительно направилась к двери. — Жди здесь. Сейчас я кое-что покажу тебе.
Беатрис пулей вылетела из комнаты и понеслась к его спальне. Несмотря на строгий наказ не уходить, Эжен последовал за ней. Она хотела хотя бы на несколько минут остаться одна, чтобы привести мысли в порядок, но зато так объяснение произойдет быстрее.
Беатрис распахнула дверь в его спальню, подошла к столу, схватила роковую фотографию и помахала ею перед лицом Эжена. Тот смотрел на все ее действия с видом человека, который вот-вот взорвется.
— Это… — начала Беатрис, но от быстрого бега и волнения у нее перехватило дыхание, — это женщина, с которой я видела тебя во Флоренции в тот вечер. Вы просто не могли друг от друга оторваться! Даже Сузан обратила внимание настоль страстную парочку!
Эжен смотрел на нее недоуменно, как будто не понимая, о чем речь. Но она не позволит ему обвести себя вокруг пальца. Здесь и сейчас она добьется объяснений!
— А вот это, — она ткнула пальцем в снимок, — я нашла сегодня утром у тебя на столе после того, как мы всю ночь занимались любовью!
Беатрис перевела дыхание и продолжила обвинять:
— Я пошла искать тебя, чтобы узнать, какие у тебе отношения с блондинкой с фотографии, и увидела ее внизу, в оранжерее. Она была в истерике, а ты, ты… Ты обнимал ее, гладил по головке! А потом Мишель сказала мне, что Люсиль очень расстроена из-за того, что у тебя другая женщина. И посоветовала мне уехать.
Беатрис замолчала и с вызовом задрала подбородок. Эжен несколько секунд приходил в себя после потока гневных слов, сорвавшихся с ее губ, после чего самодовольно улыбнулся. Да она ведет себя как ревнивая женушка! Он все-таки что-то значит для нее!
Эжен решительно отобрал фотографию, опасаясь, как бы Беатрис не швырнула ее в стену, и в глаза ему блеснуло золотое кольцо с бриллиантом, которое он заметил во время их встречи на вечеринке в честь помолвки Беатрис. Сейчас оно снова было у нее на безымянном пальце. У него перехватило дыхание, и он медленно отпустил руки.
Молодая женщина зарделась, чувствуя себя крайне неловко. Кольцо, памятный подарок от Артура, она привезла с собой и сегодня случайно нашла на дне сумки. Чтобы не потерять в суматохе соборов, она надела его, собираясь потом носить, на цепочке на шее.
Эжен убеждал себя, что кольцо на пальце еще ничего не значит. Всего несколько секунд назад она была вне себя от ревности, и, узнав причины ее ярости, он не осуждал молодую женщину.
Беатрис вздернула подбородок и решительно направилась к двери. Но Эжен, поймав ее за запястье, заставил повернуться лицом к себе. Возможно, это был не самый мудрый поступок, но он не мог отпустить ее сейчас, не объяснив, в чем дело.
Золотистые глаза метали громы и молнии, маленькая ладонь взметнулась, чтобы влепить пощечину, однако Эжен успел перехватить ее руку. Он обнял ее за талию, бережно уложил на кровать и лег сам, прижимая тяжестью своего тела.
— Тебе еще не надоело мучить меня? — произнесла она дрогнувшим голосом и закусила нижнюю губу.
Он чувствовал, что дыхание ее участилось, а грудь под тонкой тканью высоко вздымается. Может быть, она тоже вспоминала прошлую ночь? Пальцы Эжена потянулись к маленьким пуговкам на блузке, ему хотелось вновь овладеть ею со всей нежностью и страстью, на какие он только был способен, и доказать, что она принадлежит только ему. Потому что он отказывается жить без нее.
— Я вовсе не хочу тебя мучить, — глухо произнес Эжен.
Она вздрогнула и приоткрыла полные, манящие губы. Эжен взял себя в руки и остановился.
— Кажется, я понял, что именно тебя разозлило. — Он не спускал глаз с ее настороженного лица, чувствуя в сердце прилив нежности и тепла. — Люсиль, та девушка, с которой ты видела меня во Флоренции и чья фотография стоит у меня в спальне, — моя сестра. В тот вечер, когда я хотел познакомиться с твоей сестрой и ее другом, я собирался раскрыть свое «инкогнито» и представить вам Люсиль. Она единственная из членов моей семьи в тот момент была в Европе и согласилась на пару дней прилететь в Италию.
Беатрис удивленно посмотрела на Эжена: он говорил совершенно искренне. Но ведь ему по профессии положено убеждать самых несговорчивых клиентов.
Она глубоко вздохнула и, отпихнув Эжена, уселась на кровати. Ей хотелось внимательно выслушать его объяснения, но не лежа в его объятиях — это почему-то очень отвлекало ее.
— Я встретил Люсиль в аэропорту, отвез в отель. Потом она настояла, чтобы пойти со мной и выбрать для тебя кольцо. А если тебе показалось, что мы не могли друг от друга оторваться, то знай, моя сестра — актриса и крайне несдержанна в проявлении чувств. Когда Люсиль узнала, что ее обожаемый братец влюбился и собирается делать предложение руки и сердца, она обрадовалась больше меня и намеревалась отметить это событие со всей помпой.
Эжен видел, как Беатрис потихоньку начинает оттаивать. Он так хотел убедить ее, что голос его дрожал от волнения.
— А сегодня утром она примчалась сюда в полном отчаянии, решив подавать на развод, потому что ее муж, большая шишка в министерстве финансов, якобы завел интрижку со своей новой секретаршей. Конечно, все это оказалось полной чепухой. Я успокоил Люсиль, позвонил Франсуа, который тем временем чуть с ума не сошел от беспокойства. Одна из приятельниц сестры насплетничала ей, что видела Франсуа с красавицей секретаршей в дорогом ресторане, а он-то убеждал ее, что задерживается на работе. Хотя именно этим он и занимался, в неофициальной обстановке встречаясь с важным чиновником, а секретарша должна была быть в курсе переговоров, чтобы потом подготовить нужные бумаги. Ничего больше. Франсуа обожает Люсиль и в жизни не станет ей изменять.
— Так что же я делала все эти годы? Сама себя обманывала? Портила то хорошее, что было между нами? Я решила, что ты нищий курьер в банке, который ухаживает за богатыми дамами, надеясь поживиться за их счет, — горько констатировала Беатрис, утирая навернувшиеся на глаза слезы. Она чувствовала себя виноватой в несправедливых обвинениях, которые бросала в адрес Эжена.
Беатрис опустила голову и всхлипнула. Пять лет назад этот потрясающий мужчина любил ее, хотел официально объявить о помолвке, а она погубила все из-за глупой ревности и недоверия. Ужаснее всего было то, что она даже не дала ему шанса объясниться, не стала его слушать, а прогнала прочь раз и навсегда.
— Не плачь, не надо.
Эжен поднялся, вытащил из коробки бумажный платок и протянул ей. Беатрис кивнула и принялась вытирать заплаканные глаза. Он хорошо понимал ее и искренне сочувствовал. Ему тоже было жаль пяти лет, потерянных из-за рокового непонимания.
Но прошлого уже не вернуть, а раз так — значит, надо забыть о нем. Они стоят на пороге чудесного будущего. Как только Люсиль уедет и они останутся одни, Эжен собирался вновь предложить руку и сердце этому небесному ангелу. И она согласится. Просто не сможет отказаться. Если понадобится, он встанет перед ней на колени.
— А что касается Мишель, то она не очень хорошо владеет английским. Мы всегда говорим с ней на родном языке, так что она просто неправильно выразилась. Я попросил ее принести кофе и коньяк, а также извиниться перед тобой за то, что заставляю тебя ждать. Мне нужно было поговорить с Люсиль один на один и связаться по телефону с Франсуа, только и всего.
Беатрис кивнула, чувствуя себя полной дурой, к тому же истеричкой. Можно было подумать, что она поставила себе целью возводить как можно больше преград между собой и любимым мужчиной.