Игрушки и желания

— Лекса, я хочу видеть вас.

— Джош…

— Назовите мне убедительную причину, почему мы не можем как-нибудь еще раз повеселиться так же, как сегодня.

— Вы не знаете, чем я живу. У меня есть определенные обязательства, и я отношусь к ним очень серьезно.

— Равно как и я.

Между ними повисло неловкое молчание. Джош протянул руку и убрал с лица Лексы вьющийся локон. В ней столько страсти. Столько заботы. Почему? Она деловая женщина, а он поклялся больше с такими не встречаться. Но Лекса, судя по всему, умеет развлекаться и получать от жизни удовольствие. Работа для нее еще не все. Он хотел узнать ее лучше.

— Я понимаю, то, что вы делаете, очень важно. Клер совершенно преобразилась за последние месяцы. Видели, как она танцевала с Джимом? В жизни не видел ее такой счастливой.

— Вы понимаете это?

Он ласково коснулся ее щеки.

— Ну конечно. Так что скажете? Есть планы на следующие выходные?

— Я еду увидеться с Дэни.

— Когда вернетесь?

— В воскресенье днем.

— Позвоните мне, когда вернетесь. Может, поужинаем вместе или куда-нибудь сходим.

Она ничего не ответила.

Джош заставил ее поднять голову, коснувшись рукой подбородка.

— Я хочу снова увидеться с вами.

Он наклонился. В ее огромных карих глазах застыла нерешительность, полные губы чуть приоткрылись. Золотистые волосы светящимся облаком окружали миловидное лицо. Желание, сильное и непреодолимое, охватило его. Однако Джош чувствовал, что, если будет давить на нее, ничего не добьется. Не решившись на страстный поцелуй, он чуть коснулся губами ее лба и отодвинулся.

Она выглядела смущенной.

— Джош, если я не позвоню вам в воскресенье, то это вовсе не потому, что вы мне не нравитесь.

Он вскинул брови:

— А почему?

— В моей жизни сейчас все так сложно.

Хорошо, он не будет настаивать… пока. Но если она не позвонит в воскресенье, он попытается снова.

Лекса внесла чемодан, который брала с собой, в спальню и уставилась на телефон на прикроватной тумбочке. Стоит ли звонить Джошу? Осмелится ли она? Захочет ли он связываться с женщиной, которая намерена усыновить чужого ребенка, а своих детей иметь не может?

Она отыскала в телефонной книге его номер.

Джош поднял трубку почти сразу же.

— Слушаю.

— Это Лекса. Я вернулась. — Как бы ей хотелось увидеть сейчас выражение его лица! — Вы по-прежнему хотите меня видеть?

— Мечтаю об этом. Скажите, а задний двор у вас есть?

— Что?

— Задний двор. Имеется у вас?

— Ах да! А почему вы спросили?

— Большой?

— Длинный и узкий.

— Отлично. У меня есть новая игрушка, которую мне не терпится испытать. Я к вам сейчас приеду.

— Вы знаете, где я живу?

— Узнал в телефонном справочнике. Буду у вас через пятнадцать минут.

Повесив трубку, Лекса почувствовала, будто ее закружило в водовороте. У Джоша столько энергии, он отлично знает, чего хочет. Она вспомнила, как он говорил, что мечтает иметь пятерых детей. Не совершила ли она ошибку, позвонив ему?

Услышав, что к дому подъехала машина, Лекса выглянула из окна. Джош припарковался на обочине, открыл багажник и принялся что-то оттуда доставать. Она накинула на плечи замшевую куртку и вышла на улицу. А у него отличный вкус, раз ездит на такой роскошной машине — «бьюик-электра» цвета бургундского вина. В руках у Джоша были пластиковые пакеты, содержимое которых напоминало детали моторной лодки. Он достал все, что собирался, захлопнул багажник и направился к дому. Увидев Лексу, Джош улыбнулся, да так, что у нее ослабли колени. Она была рада его видеть, еще как рада!

— Что это у вас?

Он свободной рукой обнял ее за плечи и пошел рядом, словно делал это всю жизнь.

— Это разновидность планера. Действует по принципу бумеранга. Если правильно его запустить, то он вернется к тебе в руки.

— Как далеко он может улететь?

— На шесть — девять метров. По крайней мере так сказано в инструкции.

Они пересекли площадку перед домом и остановились на заднем дворе.

— Инструкции… Так его еще и собирать надо?

Джош пожал плечами:

— Предполагается, что ничего сложного в этом нет. Уж клеить его точно не надо.

Джош и Лекса опустились на ступеньки крыльца черного хода и принялись собирать планеры — каждый свой.

— Как съездили к сестре?

— Все было славно. — Лексе отчаянно хотелось рассказать Джошу обо всем. Довериться ему так же, как Дэни в свое время доверилась ей. Джош собрал свой планер первым.

— Ну, как продвигаются дела?

Лекса наконец сумела прикрепить крылья к основной детали.

— Выглядит в точности как ваш.

Они встали и вышли на середину двора. Осень кружилась вокруг них в водовороте ярких красно-желтых красок. Пронизывающий ноябрьский ветер безжалостно срывал листья с деревьев.

Джош скрестил на удачу пальцы, улыбнулся Лексе и запустил свой планер. Однако тот вместо того, чтобы лететь, закружился и рухнул вниз.

— Потребуется тренировка, — вздохнул Джош и пошел поднимать игрушку.

Лекса прицелилась, постаралась послать планер так, чтобы траектория его полета напоминала дугу, и запустила. Но увы, и ее планер постигла неудача — через мгновение он упал на траву.

Полчаса Лекса и Джош пытались сообразить, как надо его запускать. Лексе это удалось первой. Ее планер, взмыв вверх, пролетел несколько метров, повернул и вернулся ей в руки.

— У меня получилось! — Лекса едва не прыгала от счастья.

— Научите? — Джош остановился возле нее.

Он смотрел ей в глаза, а Лексе казалось, будто своим взглядом он проникает ей в душу. Он протянул руку и коснулся ее щеки. Лекса вздрогнула. Ни один мужчина не вызывал у нее столь сильных чувств, и это ее пугало.

День близился к закату, на землю легли длинные тени. Небо из ярко-голубого стало красно-малиновым, а кое-где и оранжевым.

— Красиво, правда? — проговорила Лекса. — Закаты напоминают мне океан. Безбрежный простор, пугающая глубина. Даже плакать хочется, когда смотрю на это великолепие.

— Понимаю. У меня тоже иногда возникают похожие чувства.

Лекса бросила на него пытливый взгляд.

— Странно. Мужчины обычно смеются над такими чувствами, считают их слишком сентиментальными.

— Нет ничего сентиментального в умении наслаждаться прекрасным. Когда слушаешь классическую музыку, испытываешь нечто схожее. Не знаю, почему мужчины боятся этого. Но уверен в одном: тот, кто боится подобных чувств, боится и любви.

— Вы когда-нибудь плакали?

На мгновение Лексе показалось, что Джош не ответит ей, однако он, помолчав, сказал:

— Плакал. Когда погибли родители. Когда моему другу ампутировали ногу. Но я старался не показывать своих слез, если вокруг были люди. Думал, меня не поймут. А на самом деле просто боялся быть самим собой.

— Для меня всегда оставалось загадкой, как мужчины умудряются держать свои эмоции при себе. Сама я из тех чувствительных особ, которые плачут, когда смотрят диснеевский мультфильм «Бэмби».

— Вы просто знаете себя и не боитесь выплескивать свои чувства. Полагаю, чувства других людей вас тоже не пугают?

— Даже не думала об этом, но, наверное, нет.

Джош забрал у нее планер и положил на землю.

— А вот я по какой-то неизвестной причине пугаю вас. Почему, Лекса?

Его проницательность поразила ее.

— Я… Я не могу сказать. Вы мне нравитесь, Джош, но есть вещи, которых вы не знаете.

— У меня масса времени, чтобы узнать их, если вы впустите меня в свою жизнь.

— Джош, я не уверена…

— Может, это придаст тебе уверенности.

Он наклонился и поцеловал ее. Сердце Лексы затрепетало, словно пойманная в силки птица.

Этот мужчина умеет любить, знает, как доставлять удовольствие, и желает получать не меньше, чем отдает. Лекса чувствовала это. Его поцелуй был нежным, терпеливым, возбуждающим, заставляющим терять голову. Джош держал ее в объятиях гак бережно и в то же время ласкал с такой страстью…