Соло для любимого

Язон как раз расставил последние вазы с цветами и подошел к эспрессо, чтобы выпить чашку кофе и выкурить сигарету. Играло радио. Барт вытирал пыль с рояля.

— Я слышал об одной негритянке, которая недавно выступала в «Красной подвязке». Говорят, весьма приличная певица. Классный голос. И в настоящее время она свободна. Что ты скажешь, если бы мы ее пригласили?

— Она в самом деле хороша?

— Так говорят.

— И ты считаешь, что у нее репертуар Бранды? Ты ведь знаешь, что хотят слушать наши посетители.

— Мы могли бы побеседовать с ней. У меня есть номер ее телефона. Что-то же нам надо делать, Язон. Заведение хотя и неплохо функционирует, но можно было бы достичь большего.

— Не хватает Бранды, — пришел к выводу Язон. — Дело в этом.

— Кто знает, вернется ли она вообще когда-нибудь! — Барт сел за рояль и решил немного побренчать, как вдруг его насторожил голос радиоведущего:

— Мы приветствуем слушателей, у вас тоже повышенное настроение? Так и должно быть в конце недели. В домах становится шумно от вечеринок. А кто хочет веселиться на природе, может выезжать полностью экипированным. Температура в конце недели обещает быть прежней. Примерно около 86 градусов [1]. И вот именно для вас появился новый «горячий» диск, который обещает стать гвоздем недели. Вызвавшая сенсацию Бранда Скотт поет «Субботнюю ночь»…

Язон поперхнулся кофе и закашлялся.

— Барт, ты слышал? Великий Боже! — Он усилил громкость.

Это был голос Бранды, какой-то металлический и вместе с тем теплый, проникающий в душу. Язон забыл о кофе. Барт прирос к своему месту. Оба молча слушали. Когда ведущий вновь продолжил свою веселую болтовню, Язон выключил радио.

— Ну, что ты теперь скажешь? — Он упал на стул у стойки бара. — Я считаю, что Бранда добилась своего. Ударная песня.

— Подобного я и опасался. — Барт встал и взял сигарету. — Девушка далеко пойдет. Но я всегда это знал. Я был тем, кто напустил на нее Ратбона. Проклятье, Бранда делает карьеру!

— Она должна прислать нам пластинку. Мы обязательно проиграем ее здесь! — Язон был в восторге.

— Но эта «Субботняя ночь» совершенно не наш стиль! На что Бранда пошла? Конечно, она сумеет справиться и с этим. Но, Бог мой, как вспомню ее песню «Ты со мной в моей душе», так сердце замирает…

— Наша Бранда… — все еще влюбленно промолвил Язон.

— У меня странное чувство, словно мы ее потеряли. — Барт закурил. — Можно по-разному относиться к этой песне, но в ней что-то есть. В рейтинговой карте она не будет на двадцать восьмом месте. Я чувствую хит кончиками пальцев.

— И Оливер Ратбон, кстати, тоже, — добавил Язон.

— Возможно, я поступил неверно. Мы не должны были дать ей уйти. — Внезапно вид у Барта стал совершенно подавленный. — Я ведь хотел сделать как лучше. Хотел дать ей шанс, которого она так ждала.

— Ты что, надеялся, что она тебя за это полюбит?

— Что ты вечно болтаешь, Язон! Я сделал это ради нее, не требуя ничего взамен.

— Да ладно! — Язон кивнул. — Поеду в Сити и куплю пластинку. Бранде не придет в голову прислать ее нам. Мне непременно нужно прослушать песню еще раз. Барт, я в полном отпаде. — Язон был уже у двери. — Вопрос в том, достану ли я здесь эту пластинку.

— У Ратбона все стопроцентно отлажено. Если песня Бранды передается по радиоканалам, то люди должны иметь возможность купить пластинку. Иначе система дает сбой. Поэтому не мчись, как ужаленный бык. Давай лучше подумаем, как нам пригласить Сильвер Дюк.

Язон вернулся к стойке бара. Обеими руками он провел по русым волосам.

— Голос Бранды меня просто электризует.

— Она всегда тебя воодушевляла, — ухмыльнулся Барт. — Но мы оба знаем, что Бранда не для нас. И нужно выбирать другие ориентиры. Это касается и певицы для «Касабланки».

— О, Бранда — это фантастика. — Язон устремил взгляд мимо Барта. — То, что она немедленно сделала нас своими деловыми партнерами, не требуя больших инвестиций, мне никогда не забыть. Теперь я могу продолжать свои занятия и закончить их, а затем, возможно, пересяду на другой поезд.

— Меня тоже ничто не заставит навсегда остаться в «Касабланке». — Барт скрестил руки на груди. — И как раз поэтому мы должны сделать все, чтобы эта кляча превратилась в рысака. Итак, попробуем с Сильвер.

— Прежде всего мы должны ее прослушать, — сказал Язон. — Сумеет ли она конкурировать с Брандой?

— Сейчас, безусловно, уже нет, — ответил Барт. — Я думаю, через неделю имя Бранды узнают повсюду. Парень, это будет сенсация, когда она появится здесь и как-нибудь споет разок свои старые песни!

— Если бы это действительно произошло…

— Мне кажется, я знаю Бранду лучше тебя. Она пойдет нам навстречу, если мы ее попросим. Просто надо немного подождать. Когда ее рейтинг станет очень высоким, мы привезем ее сюда хотя бы на пару дней.

— Вот уж тогда мы устроим! — Язон ухмыльнулся. — Ресторан будет ломиться. Барт, мы должны выпить по бокалу шампанского за здоровье Бранды.

Лас-Вегас. Последний пункт турне. Четырехдневная гастроль прочно удерживала здесь Салли. Два вечера были уже позади. Нельзя сказать, что успех у публики был потрясающим. Не в лучшем настроении сидела певица после полудня в своем номере и делала перед зеркалом макияж.

Только она собиралась провести тонкой узкой кисточкой стрелки на веках (что обычно требовало от нее повышенного внимания), как вдруг услышала по радио имя Бранды. Где бы Салли ни находилась, она всегда включала радио — просто ей нужен был шумовой фон. В этот момент рука дрогнула, и стрелка на веке протянулась до виска.

Чертыхаясь, она бросилась к радио, усилила звук. Бранда пела «Субботнюю ночь», и Салли стояла, затаив дыхание.

Пропади все пропадом, у этой девчонки был-таки голос! Салли была вынуждена не без зависти это признать. У, проклятый Оливер Ратбон! Ну и девчонку он подцепил! Нервы у Салли стали сдавать.

Она стояла и слушала пение Бранды, внутренне содрогаясь от гнева. Безусловно, она знала, как «делают» голос. Но то, что раздавалось из приемника, было настоящим. От ярости женщина побледнела.

«Ну и каналья эта Бранда Скотт! — думала она. — Оливер явно замыслил сделать из нее звезду. — Салли решительно не могла этого понять. — Господи Боже мой, как сумел он этого добиться за такой короткий срок? Разве эта девчонка была профи? Он что, услышал где-то в Сан-Франциско, как она поет, и затем стал клеиться к ней? Так или иначе, но в „Ратбон-Рекордс“ росла грозная конкурентка».

Как только песня закончилась, Салли снова приглушила звук. Она села перед зеркалом, разглядывая соскользнувшую стрелку на своем веке, снова чертыхнулась и взяла бумажную салфетку.

Песня, которую спела эта Бранда, была отличной. И голос — супер. Если «Субботняя ночь» не станет хитом, то значит, Салли ничего не понимает в своем деле. Но Бранда на сцене была еще новичком. Оливер должен будет пустить в ход все свое влияние, если хочет высоко ее вознести.

Но он имеет влияние. Кто это знает лучше Салли! Ее рука все еще была нетверда, когда она опять принялась за макияж. В конце концов бросила кисточку на столик и взяла сигарету.

Время не поджимало. Салли было чертовски кисло на душе, когда она думала о Бранде Скотт. Должно быть, та — хорошенький фруктик! Вероятно, одна из тех девиц, которые хотят иметь все. Карьеру, доллары и Оливера в придачу. Как же побороть ее?

Салли сознавала, что против Бранды сама она была просто старой тряпкой, что ее голос стал грубым и хриплым. А все излишества — сигареты, виски, бессонные ночи, проведенные в танцульках! Оливер ее предупреждал.

А теперь он еще тычет ей в нос этой девчонкой! Салли была в настоящем шоке. Сегодня вечером она должна здорово завестись, попробовать быть такой, как два года назад, когда только начинала. Она должна завоевать свою публику, очаровать ее. Нельзя больше эксплуатировать свою известность, довольствуясь тем, что успех и так есть!

1

По Фаренгейту.