Единственная любовь

Заинтригованная, Бет взяла бумагу и повернула к слабому свету звезд, чтобы рассмотреть поближе. Чек на десять тысяч долларов. Слезы ярости выступили у нее на глазах, и она дрожащими руками разорвала чек на клочки.

Досадливо вскрикнув, он грубо схватил ее за плечи:

— Если вы думаете, что вам удастся сорвать куш покрупнее, забудьте. Я не дам больше ни цента!

— Я не уеду отсюда и за миллион долларов! Вы не слышали, что я сказала? Думаете, будто все меряют любовь деньгами? Мне плевать, богат ли Дэнни. Я любила бы его, даже если бы у него за душой не было ни гроша!

Прежде чем он успел ответить, она вырвалась и побежала по тропинке, споткнувшись несколько раз о камни, но не обращая внимания на боль. Стараясь лишь побыстрее скрыться от мужчины, олицетворяющего собой все, что она презирала.

Утром Бет была в состоянии рассуждать более логично. Она смогла проанализировать поведение Дина Хардинга и понять — это скорее попытка защитить брата, чем оскорбить ее. Конечно, это не повод простить ему уверенность в том, будто она — охотница за деньгами! Воспоминание вновь разбудило в ней раздражение, и Бет выскочила из постели и стала одеваться.

Только выйдя в холл, она поняла, как рано проснулась, — часы на стене показывали восемь утра.

— Я смотрю, ты сегодня полна энергии, — заметил Сэм.

— Ты тоже. Сколько здесь живу, не помню, чтобы у тебя были перерывы в работе! Ты не устаешь?

Обычное бесстрастное выражение на лице Сэма сменилось улыбкой.

— Я благодарен за то, что у меня есть возможность работать. Слишком многие из моих соплеменников так и не получают этого шанса.

Появление миссис Мэйс прервало их разговор.

— Как ты смотришь на то, чтобы отдохнуть сегодня и взять у Мигеля урок верховой езды? — предложила миссис Мэйс.

Бет ухватилась за идею. Выбраться в пустыню, подальше от людей… Пожалуй, это то, что надо для восстановления спокойствия и чувства юмора.

— С удовольствием. Широкие брюки подойдут?

Миссис Мэйс сидела с загадочным видом.

— Почему бы тебе не пойти переодеться? Лучше выехать пораньше.

Только оказавшись в своей комнате, Бет поняла, почему ее хозяйка сидела с таким рассеянным видом. На кровати лежал прекрасный женский ковбойский костюм. Девушка с волнением натянула рубашку из кремового шелка, отлично сшитые штаны, ботинки на каблуках, превратившие ее в воплощение мечты туриста. Подхватив ковбойскую шляпу с широкими полями, она вышла в холл. Миссис Мэйс жестом прервала поток ее благодарностей.

— Просто иди и наслаждайся, детка. Это будет для меня лучшей благодарностью.

Первый час, проведенный Бет на лошади, доставил ей больше неудобств, чем удовольствия. И только добродушное предположение мексиканца, что она наслаждается каждой минутой, не дало ей развернуться и уехать на ранчо. Но постепенно девушка начала понимать ритм движения и вскоре смогла даже оценить великолепие окружающей местности. Как можно мечтать о жизни в переполненном городе, когда есть возможность наслаждаться свободой, свежим воздухом, солнцем и пространством? Главное — пространством, решила Бет, разглядывая линию горизонта, не нарушенную ни единым творением человеческих рук. Неудивительно, что аризонцы гордятся своим штатом.

В полдень они остановились на пикник, и никогда еще еда не казалась ей такой вкусной, как сейчас, в тени огромного кактуса.

— Теперь мы надо возвращаться, — сказал Мигель. — Вы уже много ехать для один день.

— Но я не устала, — запротестовала Бет.

— К вечеру поймете, что устали, — лукаво ответил он. — О, как вы будете страдать!

Бет фыркнула и взобралась на лошадь.

— Не глупи. Ну, поехали, Мигель, еще часок.

Хихикая, мексиканец подчинился, устанавливая на этот раз другой темп.

— Нехорошо уставать лошадей в жару! — воскликнул он. — Лучше мы ехать медленно.

Скорее жажда, чем усталость, заставила Бет наконец повернуть домой. При виде ранчо она поняла, как ей хочется выпить чего-нибудь холодного. Предвкушение прохладного питья заставило ее пустить лошадь легким галопом, и только тогда Бет поняла, что имел в виду Мигель, когда говорил, что она будет страдать!

Ничего, решила Бет, горячая ванна и подушка на стуле все исправят. Или две подушки! Но никакое количество подушек не сделало для Бет вечер более приятным. Хотя добродушие не позволило ей корить остальных за беззлобные насмешки над ее страданиями.

— Ничего, через недельку ты поймешь, что это того стоило, — утешала ее миссис Мэйс, когда они сидели вдвоем в комнате отдыха за чашкой кофе.

Не убежденная, Бет простонала:

— Я чувствую себя такой дурой!

— Почему бы тебе не пойти спать? По крайней мере, ляжешь, будет легче.

— Мне еще рано ложиться. К тому же это ужасно — быть наедине со своими мыслями.

Бет умолкла и уставилась на свою чашку, словно впервые ее видела. Украдкой глянув на миссис Мэйс, она заметила, что та немного взволнована.

— Насколько я понимаю, мистер Хардинг говорил с вами обо мне, — вдруг решилась высказаться Бет, — и вы сказали ему, что я болела.

— Да. Он спросил, как я наняла тебя. Было бессмысленно что-то от него скрывать.

— В этом нет секрета. — Бет облизала губы. — Я знаю, вы с мистером Хардингом друзья, и если мое присутствие вас стесняет…

— Конечно, нет. Слышать не желаю о твоем отъезде! Если только ты сама не хочешь уехать. Ты все еще испытываешь к Дэнни… те же чувства?

— Я сама не знаю, что чувствую. Мистер Хардинг столько наговорил про него. Я… я должна бы ненавидеть Дэнни! Но не могу. Но во мне словно образовалась какая-то пустота.

— Тебе пора с ним встретиться. Я уже говорила об этом. Проблема в том, что ты боишься себя проверить!

Бет вздохнула:

— По крайней мере, это чувство пустоты не так болезненно. Если бы я снова увидела его, мне, скорее всего, стало бы хуже.

— Тогда тебе лучше собраться, — тихо произнесла миссис Мэйс, — потому что он только что вошел.

Бет окаменела.

— Я смогу убежать?

— Незамеченной — нет.

Трясущаяся, но полная решимости, Бет осталась в кресле, слыша за спиной веселый голос Дэнни, здоровающегося с миссис Мэйс.

— Линн пообещала нам кадриль, — сообщил он, — и мы решили к вам заглянуть.

— Пойду скажу Сэму. — Миссис Мэйс встала, при этом полузакрыв собой Бет. — Думаю, ты уже знаком с моей новой секретаршей, Дэнни. Кажется, вы встречались в Нью-Йорке.

Бет повернулась и протянула руку.

— Привет, Дэнни.

— Бет! — раздался возглас изумления. — Когда ты… с каких пор…

— Несколько недель, — ответила она, с трудом веря, что ей удается говорить ровным голосом.

— Не могу поверить, — хрипло произнес Дэнни. Он покраснел, на лбу, несмотря на кондиционеры, выступили капли пота.

— Я думала, Дин сообщил тебе, — жизнерадостно вмешалась Линн Грэнтхем. — А то бы я рассказала.

Глядя на нее, Бет не сомневалась — девушка лжет. На самом деле она намеренно устроила эту встречу.

— Дин не сказал мне ни слова, — возразил Дэнни.

— А он приехал? — осведомилась миссис Мэйс.

— Нет, — ответила девушка, стоящая чуть позади Дэнни. — Он весь день был в Финиксе. Но мы оставили ему записку, что едем сюда. Возможно, он тоже появится.

Бет слушала ее и не слышала, поглощенная первой встречей с соперницей. Она ожидала эффектности и утонченности, но ошиблась. Круглолицая, высокая, нескладная девушка в спортивном свитере и джинсах не выглядела эффектной и изящной. Она даже не была красивой. Но Бет поспешно изменила мнение, когда Синди улыбнулась ей робкой, но теплой и обаятельной улыбкой.

— Дэнни все время умудряется знакомиться с красивыми девушками, когда меня нет рядом, — призналась она. — Но не рассказывает мне, как ему это удается.

— Мы познакомились на вечеринке, — ответила Бет. — Но я… я не знала… я понятия не имела, что он живет так близко отсюда.

Большие карие глаза, самая привлекательная черта Синди, казалось, потемнели от боли. Словно она не поверила. Но когда она вновь заговорила, ничем не выдала своих чувств.