Страница 30 из 95
- Ну никакого понятия нет! - припечатал сверху вывод. - Скоты.
Пожалуй, Равиль был с ним согласен в этом вопросе, но в следующий миг захлебнулся криком от боли.
- М-да… - в рот ткнулось что-то, напоминающее рукоять. - А то зубы искрошишь…
Точно рукоять, потому что оплетку юноша прокусил до самого основания где-то уже через минуту. Очнулся же он от того, что его методично хлестали по мокрым от воды щекам. Открыв глаза, Равиль понял, что лежит на той же лавке, но уже на спине и без веревок, а ниже поясницы все заходилось от боли.
Он попробовал повернуться, подтянул колени и тут же понял, что это было ошибкой. Жгучая волна накрыла с головой, в глазах потемнело. Равиль едва не упал с пресловутой лавки, запах паленой плоти бил в ноздри, и его просто вывернуло едкой желчью, а в довершении к этому, движение отозвалось жестокой судорогой, скрутившей все тело.
Черный Ги придержал юношу без тени сочувствия, но и без показной небрежности тоже, вновь укладывая животом вниз. Отдышавшись, Равиль бездумно потянулся туда, где еще утром располагались клейма, а сейчас казалось пылал настоящий костер, но его усилий не оценили - юноша тут же получил по рукам.
- Не дергайся, цел твой зад! Даже в самый раз по назначению…
Равиль только сдавлено промычал в ответ что-то невразумительное. Ощущение было такое, словно палач не просто выжег шрамы, сделав неузнаваемыми, а содрал сзади всю кожу от лопаток до колен самое малое. Даже шею ломило!
Ориентируясь по слепящим сполохам под веками, юноша догадался, что Ги смазывает ему чем-то ожог, следом легло полотно.
- Чтоб хоть до дома дошел, - объяснил мужчина. - Только снимешь сразу, иначе с мясом отдирать придется, когда присохнет.
- Спасибо… - наконец смог просипеть что-то более-менее внятное Равиль, стиснул зубы и привстал, упираясь локтями в дерево, чтобы было удобнее накладывать повязку. Как он пойдет домой, юноша представлял слабо.
- На четырех костях привычнее? - поддел его Ги, оценив позу стоявшего перед ним абсолютно голого мальчишки.
Прежде чем Равиль успел придумать ответ или обидеться, поднял его, развернул, и сноровисто влил в хватавший воздух рот какую-то дрянь, от которого парень зашелся кашлем, отозвавшимся новыми мучительными судорогами. Судя по всему, на какой-то миг он опять провалился в беспамятство, потому что когда в следующий раз открыл глаза, палача нигде не было.
Ги вернулся через минуту и удовлетворенно кивнул при виде садящегося юноши. Когда у губ снова оказался край горлышка, Равиль панически дернулся.
- Вино это, - кат без труда пресек его жалкую попытку увильнуть.
Равиль упрямо мотал головой. Только вина ему еще и не хватало, чтобы окончательно протянуть ноги!
- Церковное! - укоризненно заметил палач, ловко завершая экзекуцию. Все же поинтересовался, - идти сможешь?
Равиль утвердительно тряхнул головой, от чего камора поплыла куда-то в бок и в сторону.
- А ты молодец, крепкий! - усмехнулся Ги, усаживаясь напротив, пока юноша пытался собраться силами хоть немного и для начала просто одеться. - Крепче, чем кажешься.
Палач покачал головой в задумчивости, с интересом наблюдая за его потугами и продолжая излагать свои рассуждения о человеческой природе:
- Да, не по каждому сразу скажешь на что он способен… Один вроде и держится, и человек достойный, и на вид, как дуб, а едва прижмешь - отца с матерью продать готов. Или вот скажем, был у меня не так давно навроде тебя пацан. Молоденький и тоже по «мужской части». Глянешь на него - ну в чем душа держится, с одного удара ведь плетью перешибешь, да и дите - пальцем погрози, заплачет… Ан нет! Веришь ли, до тисков дошли, тут уж все, считай калека… На руки, на ноги. Кричать-то кричал, все кричат, а слова о ком его спрашивали не сказал! Ну, тут уж не мой брак, всякое случается.
Равиль к этому времени уже накинул упелянд и поднялся, не застегивая его. Когда вставал, юношу шатнуло, и он был вынужден опереться на стену.
- Возьмите, - Равиль кивнул, на оставшийся на лавке кошелек… - Это все, что есть сейчас, остальное я отдам, как заработаю…
- Не нужно, и этого хватит, - в усмешке метра Барро проскользнула даже нота доброжелательности.
- Я отдам, - твердо произнес Равиль, глядя себе под ноги - так голова кружилась меньше.
- Ну, тогда возьми на сдачу, - Ги буквально сунул ему в руки кувшинчик с чем-то жирным и пахнущим тиной. - Пригодится.
Равиль не стал спрашивать что это за мазь и из чего она, просто поблагодарил еще раз, сосредоточенный на том, чтобы теперь покинуть это место.
Путь до ворот показался бесконечным. Равиль останавливался, пережидая головокружение и особенно жгучий приступ боли, которая на каждом шаге прошивала позвоночник, сводила таз, и заставляла колени выделывать па, каких не увидишь и в самых причудливых танцах. Ничего… теперь надо просто добраться до дома, потом подняться по лестнице, потом дойти до кровати и все… Ничего сложного… Абсолютно ничего! Решительно не о чем беспокоится, и нечего сопли пускать, когда главное уже позади!
Выйдя за ворота, Равиль глотнул свежего воздуха и вроде бы не надолго стало получше. Но хотя, идти ему было не так уж и далеко, в конце он уже двигался короткими отчаянными рывками от одной поверхности, к которой можно прислониться, до другой, уговаривая себя на каждый шаг.
«Еще один… и еще… вот так, остался последний поворот и ты ляжешь… Еще чуть-чуть, вот уже и дом виден… еще… видишь, все хорошо… осталось только подняться и лечь… И потом будет все замечательно…»
Он смог. Он дошел. Ему не повезло только в одном:
- Поль?! Да где тебя носило! Все с ног сбились тебя искать! - напустилась на Равиля разгневанная Катарина, отвлекаясь от поручений кухарке. - И что это с тобой?!
- Со мной все в порядке! - юноша резко вскинул на нее голову.
И рухнул навзничь как стоял, потеряв сознание окончательно.
***
Сказать, что Ожье был взбешен - значит, ничего не сказать! Спроси его кто, он сам не смог бы с точностью ответить, когда еще ему случалось пребывать в подобном состоянии гневного исступления, темной ярости, - и да, почти не контролируемого бешенства… Могло бы быть хуже, - некуда. Полное абсолютное безумие! Край.
Предупреждение Катарины было не способно оставить его равнодушным, но Ожье в нем и не нуждался. Слишком далеко зашло его персональное сумасшествие к упрямому рыжему лисенку!
И не сказать, что самому ему это сильно нравилось… Тем не менее, он послал к чертям и дьяволам свое не маленькое самомнение - вполне заслуженное, к слову сказать, - гордость, восхваленную мужескость, согласно которой представителям сильного пола не положено заботиться о чувствах, тем более о чувствах других, а они должны приходить и брать то, что хочется - лесом всю эту шелуху! Равиль стоит куда большего!
Однако разговор с Ташем оказался хоть долгим, зато бессодержательным. После бесконечных хождений вокруг да около и всяческих обиняков и намеков, Грие наконец позволил себе сорваться. Он знал, что это ошибка, что ситуация не та, когда все можно решить нахрапом и наскоком… Но у самого безграничного терпения и выдержки все же наступает предел! И мало тогда уже не покажется.
- Оставь Поля, не играй! Что тебе нужно от парня!!
Ксавьер даже потупился, удачно изобразив смущение и скрыв злой огонек в глазах.
- А ты сомневаешься в том, что мне может быть нужно? - с ленцой поинтересовался он. - Что может быть нужно от Поля, кроме самого Поля? И кто тебе сказал, что я играю?!
- Тем хуже! - уронил Ожье, меряя взглядом соперника. Последующее предупреждение вырвалось само собой. - Не тронь его. Он еще мальчишка, а навидался всякого… Посмеешь - убью!
Это была совсем не шутка, что поняли оба. И оба не выдали удивления вырвавшемуся признанию. Ксавьер вежливо улыбнулся в серые глаза, искрящиеся от гнева, едва удерживаемого в сколько-нибудь приличных рамках: в своем успехе на любовном фронте он был уверен, а после противнику останется только кусать локти от бессилия.