Огненный лед

Курт устремился вниз и оказался за дрейфующей субмариной. Он уже бывал на NR-1 и знал, что камера на рубке смотрит вперед. Они с Траутом повисли на ступеньках ведущего в рубку трапа. Почти сразу над их головами появилась тонкая светящаяся линия. Створки люка начали разъезжаться.

Траут поднял голову, и на стекле его маски заплясали желтоватые отблески.

— Я такое видел в «Секретных материалах». Там пришельцы похищали человека.

— Новые знакомства — это же так здорово, — отозвался Остин, не спуская глаз с полоски света, которая превратилась сначала в узкий прямоугольник, а потом в ослепительно-яркий квадрат.

Двигатель подлодки заурчал, и она медленно вплыла в трюм судна. Прежде чем субмарина поднялась на поверхность, Остин с Траутом скользнули вниз и отплыли в неосвещенный угол. Прижавшись к краю бассейна, они осторожно выглянули из-под воды. Их никто не увидел, и Остин оценил обстановку. Бассейн — метров шестьдесят на тридцать. По его сторонам шли узкие мостики из металлической сетки, к которым вели короткие лестничные пролеты.

Люди в комбинезонах следили за всплытием NR-1, перегнувшись через ограждения. Вскоре по залу прокатился скрежет — створки люка закрылись.

С потолка спускались стальные крюки мощных лебедок. В боковой стене открылась дверь, и в воду прыгнули пловцы в гидрокостюмах. Они подвели под нос и корму субмарины широкие петли, подцепили их крюками, и лодка мигом поднялась на талях — совсем как двигатель машины, когда его вытаскивают из моторного отсека на автосервисе.

Шлюз перекрыл доступ воде, тут же громко взревели невидимые насосы. Мощные агрегаты быстро откачали воду, и подлодку снова опустили.

По грязному дну побежали люди. Одни стали убирать водоросли и попавших в западню рыбин, другие подключали к NR-1 какие-то кабели и ставили подпорки, чтобы подлодка не опрокинулась от качки. Загудели вентиляторы, в зал хлынул свежий воздух.

Когда заработали насосы, Остин с Траутом забрались на лестницу и теперь висели на стенке бассейна. Немалый вес амуниции давал о себе знать. Из своего темного угла они разглядели, как к ярко освещенной подлодке приставили трап. В рубке открылся люк, и из него выкарабкался седобородый мужчина с кобурой на поясе. Именно так Крейсман описывал лжеученого Пуласки, угнавшего NR-1.

За ним появились еще двое. Остин видел фотографии экипажа подлодки и сразу узнал капитана Логана и штурмана. Следом вышли четверо с суровыми, безразличными лицами, обвешанные орудием с ног до головы. Охрана. Капитана со штурманом протащили по трапу и куда-то увели. За ними последовали уборщики, волоча мешки с мусором. Свет погас — лишь где-то под потолком горели тусклые огни.

— И что теперь? — спросил Траут.

— Есть два варианта: вверх и вниз.

Траут глянул в темноту под ногами, ухватился за ступеньку лестницы и пополз вверх. С каждой минутой снаряжение словно наливалось тяжестью. К счастью, карабкаться до узкой площадки пришлось всего метров пять. Траут со стоном перевалился через край и тут же сбросил баллоны с грузовым поясом. Он протянул руку Курту, и оба уселись немного отдышаться.

Прислонившись спиной к переборке, Остин вытащил из гермоупаковки «боуэн». У Траута был девятимиллиметровый швейцарский «зиг-зауэр». Вдвоем они поднялись на площадку и пошли по мостику, который нырял в освещенный проход к просторной нише. В ней обнаружился сверкающий белоснежный купол с крошечными окошечками по бокам — декомпрессионная камера.

Убедившись, что там никого нет, друзья принесли амуницию и затолкали ее внутрь, после чего избавились от гидрокостюмов и баллонов. Неподалеку нашлась раздевалка. Там, на толстой перекладине, висели мокрые гидрокостюмы ныряльщиков, помогавших поднимать NR-1. Впрочем, Остин куда больше обрадовался аккуратно сложенным на полках чистым комбинезонам, которые они тут же натянули поверх термобелья.

Трауту, с его двумя метрами роста и весом далеко за сотню, было непросто подобрать нужный размер. Штанины едва прикрывали лодыжки, рукава тоже оказались слишком коротки.

— Ну как я выгляжу?

— Как высоченное пугало. Ничего, пока они поймут, в чем дело, секунд десять у нас будет.

Он сгорбился.

— А так?

— Так ты похож на Квазимодо.

— Твоя шевелюра тоже выглядит подозрительно. Будем надеяться, что в экипаже сплошь слепые. Что дальше?

Остин бросил Трауту кепку, сам надел такую же и, опустив козырек пониже на глаза, объявил:

— Пойдем прогуляемся.

ГЛАВА 29

Остин остановился на пересечении коридоров и оглянулся по сторонам с видом потерявшегося туриста.

— Вот черт. Похоже, мы заблудились.

— Надо было сыпать за собой хлебные крошки, — задумчиво изрек Траут.

— Это не пряничный домик, а мы с тобой не Гензель и… Опа!

Он показал на дверь слева. Ему послышалось, что ручка повернулась.

Траут шагнул назад, но Курт ухватил его за локоть и шепнул:

— Поздно. Веди себя естественно.

Остин уткнулся в планшет, который прихватил в раздевалке. Руку он держал так, чтобы мигом выхватить спрятанный под одеждой револьвер. Траут опустился на колено и стал завязывать шнурок.

Дверь отворилась, и в коридор шагнули двое. Остин оторвался от планшета, дружески улыбнулся и поискал глазами оружие. Двое русских были ничуть не похожи друг на друга, но оба носили очки и имели очень задумчивый вид. Поглощенные беседой, они лишь скользнули взглядом по лицам оперативников НУПИ и зашагали по коридору.

Остин проводил их взглядом.

— Можешь вставать. Они из техперсонала. Есть одна крупная неприятность: эту махину вовек не обыщешь. А чем дольше мы тут торчим, тем больше шансов, что наша крайне изобретательная маскировка в итоге не поможет.

Траут выпрямился и потер колено.

— Моим стариковским суставам тоже нелегко приходится. Что будем делать?

Остин вдруг уставился куда-то за спину товарищу, прекратил хмуриться и улыбнулся.

— Для начала обернись.

На стене висел план судна: палубный и в продольном разрезе.

— Похоже, не нам одним трудно ориентироваться на этой лодчонке.

Остин внимательно изучил план и ткнул пальцем в красную точку, обозначавшую их местоположение.

— Тут поблизости зона, куда команде вход воспрещен. Посмотрим, что там прячут. Раз вход воспрещен, внутри меньше шансов нарваться на головорезов Разова.

Стоило ему договорить, как послышались хриплые голоса. Остин решительно дернул ручку двери, из которой вышли двое русских. Дверь отворилась, и он махнул Трауту. Внутри было темно и пахло какими-то химикатами — вероятно, лаборатория. Остин аккуратно прикрыл дверь, оставив узенькую щелку. Через мгновение мимо прошли двое коренастых охранников с автоматами. Он быстро щелкнул выключателем и убедился, что они и правда в какой-то лаборатории. Еще раз выглянув наружу, приятели выскользнули в коридор.

Держась настороже, они двинулись по коридору и вскоре уперлись в дверь. Припомнив, что когда-то в ЦРУ он изучал русский, Остин сумел прочесть табличку: «Вход воспрещен». Подергал ручку — заперто. Тогда он порылся в рюкзаке и вытащил набор отмычек — память о службе в разведке. Траут следил, чтобы их не застали врасплох, а Остин стал пробовать отмычки одну за другой, пока не нашел подходящую. Дверь отворилась.

Внутри обнаружился изогнутый пульт — совсем как у Егера в информационном центре, только гораздо меньше. Вместо Макс — голографического интерфейса с голосовым управлением — здесь стоял большой монитор с подключенной клавиатурой. Хирам ужаснулся бы таким пережиткам прошлого.

Траут стал осматривать пульт. Он и сам недурно разбирался в компьютерах — особенно в моделировании различных глубоководных явлений, — однако до Егера ему было далеко.

— Итак? — подал голос Остин.

Траут пожал плечами.

— Попробую.

Долговязый ученый опустился в крутящееся кресло. Его руки запорхали над клавишами, не прикасаясь к ним, — так пианист вспоминает забытый аккорд. Он попросил Остина перевести русские надписи, глубоко вдохнул и нажал клавишу «Ввод». Плавающие по экрану рыбки исчезли, и вместо них возникла иконка с солнцем.