Страница 74 из 106
VI Турецкий стан был полон ликованья, А в Белом Замке вопли раздавались; Одна Гурдаферид безмолвно Стояла на стене высокой; Она с прискорбием смотрела На место, где иранский витязь Был осрамлен копьем Турана. «О стыд! — воскликнула она. — Хеджир, ты мнил быть твердым мужем — И первый встречный сбил тебя с седла; Конечно, своего копья Не отточил ты, своему Коню подпруг не подтянул. Могла довольно бы теперь Я над тобою посмеяться; Но вытерпеть я не могу, Чтоб враг смеялся над тобою. Не допущу хвалиться турку, Что был им с одного удара Наш первый витязь опрокинут. За женщин он сочтет мужей Ирана — Пускай же в женщине теперь узнает мужа. Я видела отсюда, Как улетел он с места боевого, Победой светел, красотою Светлее утренней звезды; На замок он пленительным лицом Оборотился; на меня Орлиными глазами посмотрел… Хочу я знать, таков ли он вблизи, Каким вдали мне показался». И со стены Гурдаферид Сошла поспешным шагом И выбрала в отцовой оружейной Доспехи: локоны густые Покрыла крепким шлемом, Индейское забрало на лицо Надвинула, свой стройный стан Перетянула кушаком, И, с головы до ног Вооруженная, вскочила На легкого коня, И, не простясь с отцом, Из замка в поле поскакала. VII С копьем в руке наездница младая, Перед туранский стан примчавшись, Воскликнула: «Пришельцы, кто вы? Кто вождь ваш? Я хочу отмстить За обесславленного друга; Я в бой зову того, кто в плен увел Хеджира; А если он робеет, пусть выходят Другие за него. Туран, не думай, Что, одолев случайно одного, Уж всех он одолел в Иране. Сюда, обидчик нашей чести! Своею кровью обагрянить Ты должен бледный стыд Хеджира; Я жду тебя». Услышан был В туранском стане вызов гордый, И кинулись охотники толпою К коням, но их Зораб предупредил; Он, выскакав вперед, воскликнул: «Не трогайся никто; я начал, я и кончу». И быстро он вперед помчался При кликах громозвучных стана. На выстрел из лука приближась К противнику, Зораб остановился И взор на крепость устремил: Он уповал, что деву замка Опять увидит на ограде; Но он ошибся, на ограде Ее уж не было — она Стояла перед ним, И он того не ведал. Гурдаферид, его вблизи увидя, Подумала: «Мой враг опасен: Он сильного Хеджира одолел». И на своем коне летучем Она кружить проворно начала; Соперника маня и раздражая, Она пред ним, как ласточка, летала, Была и там и тут, и всюду и нигде; А той порою с тетивы Ее тугого лука Стрела слетала за стрелою, И ими был весь твердый панцирь Зорабов исцарапан, И много их в щите его торчало. С усмешкой он их стряхивал на землю; Но, мнилось, был неистощим Колчан наездницы; как частый дождик, Ее лилися стрелы; И наконец Зораб, терпенье потеряв, Воскликнул: «Скоро ль детскую игрушку Оставишь ты? Пора приняться нам За мужеское дело. Я вижу, что своим досугом Умели вы воспользоваться, персы; Остро́ свои вы стрелы наточили — Но об туранский крепкий панцирь Ломается их острие. Оставь же, друг, напрасную заботу — Из своего улья довольно Ты пчелок выслал на меня, Но меду здесь они не соберут; Убить своей стрелой ты можешь Лесную пташку, много цаплю; Но грифа сильного тебе не застрелить; Итак, уймись и, если ты Не женщина, то подъезжай И бейся мужески со мною». VIII При этом вызове через плечо Закинула свой лук Гурдаферид И поскакала на Зораба С направленным на грудь его копьем; Не девичий удар почувствовал бы витязь, Когда б с конем не отшатнулся, — Копье пронзило воздух. Тогда, свое копье оборотив, Зораб его тупой конец (К которому привинчен Был крепкий крюк железный) За пояс всадницы проворно запустил, И вмиг, как легкий пух. Она слетела бы с седла, Когда бы выхватить свой меч И им перерубить копье Одним ударом не успела; И снова на седло упала Она так плотно, что с него Взвилась густая пыль: тут поняла Гурдаферид, что не по силе ей Соперник, стиснула коленами коня И поскакала к замку. Зораб за ней; уж был он близко; Уж слышала Гурдаферид Вблизи коня железный топот, Уж обдавало ей плеча Его горячее дыханье; Тут вдруг она оборотилась И сбросила с прекрасной головы Железный шлем в надежде победить вернее Не силой мужеской меча, А девственным волшебством красоты. И на лицо ее волнами Густые полилися кудри; Зораб остолбенел, узнав в ней деву замка; И он воскликнул: «Трудно ж будет нам Одолевать мужей Ирана, Когда иранские так мужественны девы. Зачем, красавица, ты выехала в поле? Со мною ль биться, за Хеджира ль Мне отомстить хотела? И что тебя, любовь иль жажда славы Из замка выйти побудило? Прекрасною звездой небес Издалека ты мне явилась — Теперь тебя увидел я вблизи И знаю, что краса Небесных звезд ничто перед твоею. Но я тебя не выпущу из рук; Ни одному ловцу еще такая Добыча в сети не давалась; Ты от меня не убежишь». При этом слове бросил он Аркан, и вмиг была Гурдаферид Опутана могучей петлей. Увидя, что к спасенью Ей средства нет, красавица прибегла К коварству женскому; чтоб самого Пленителя пленить, она Приподняла свои густые кудри И месяц светлого лица От черной их освободила тучи. Оборотясь с улыбкой на Зораба, Она сказала голосом волшебным: «Ты, витязь смелый, столь же сильный Между людьми, как лев между зверями, Не жажда славы И не любовь к Хеджиру (что Хеджир Перед тобой!) меня из замка К тебе навстречу привели. Издалека тебя увидя Столь мужески прекрасным, Хотела я узнать, таков ли Ты и вблизи — меня не обманули Мои глаза; но в мысли не входило Мне никогда, чтоб мог в Туране Такой, как ты, родиться витязь. Иди же смело на Иран, Ты там пленишь Не дев одних, но и мужей могучих; А если сам, как я, того желаешь, Чтоб был между тобой и мною Союз любви, то наперед Мне возврати мою свободу».