Том 1. Стихотворения

К Батюшкову *

(послание)

Сын неги и веселья, По музе мне родной, Приятность новоселья Лечу вкусить с тобой; Отдам поклон Пенату, А милому собрату В подарок пук стихов. Увей же скромну хату Венками из цветов; Узорным покрывалом Свой шаткий стол одень, Вооружись фиалом, Шампанского напень, И стукнем в чашу чашей И выпьем все до дна: Будь верной Музе нашей Дань первого вина. Вхожу в твою обитель: Здесь весел ты с собой, И, лени друг, покой Дверей твоих хранитель. Все ясно вкруг меня; Закат румяный дня Живее здесь играет На зелени лугов, И чище отражает Здесь виды берегов Источник тихоструйный; Здесь кроток вихорь буйный; Приятней сень листов Зефиры здесь колышут И слаще негой дышут; Укромный домик твой * Не златом — чистотой И светлостью пленяет; В окно твое влетает Цветов приятный дух; Террас пред ним дерновый Узорный полукруг; Там ландыши перловы, Там розовы кусты, Тюльпан, нарцисс душистый И тубероза — чистой Эмблема красоты, С роскошным анемоном; Едва приметным склоном Твой сходит сад к реке; Шумит невдалеке Там мельница смиренна: С колес жемчужна пена И брызгов дым седой; Мелькает над рекой Веселая купальня, И, гость из края дальня, Уютный домик свой Там швабский гусь спесивый На острове под ивой, Меж дикою крапивой Беспечно заложил. Так! здесь приют поэта: Душа моя согрета Влияньем горних сил, И вся ничтожность света В глазах моих, как сон… Незримый Аполлон Промчался надо мною; Ликуй, мой друг-поэт. Довольнее судьбою Поэтов под луною И не было и нет. Их жизнь очарованье! Ты помнишь ли преданье? Разбить в уделы свет Преемник древний Крона Задумал искони. «Делитесь!» — с горня трона Бог людям рек. Они Взроилися, как пчелы, Шумящи по лугам, — И все уже уделы Земные по рукам. Смиренный земледелец Взял труд и сельный плод, Могущество — владелец; Купец равнину вод Наморщил под рулями; Взял откуп арендарь, А пастырь душ — алтарь И силу над умами. «Будь каждый при своем (Рек царь земли и ада); Вы сейте, добры чада; Мне жертвуйте плодом». Но вот… с земли предела Приходит и поэт; Увы! ему удела Нигде на свете нет; К Зевесу он с мольбою: «Отец и властелин, За что забыт тобою Любимейший твой сын?» — «Не я виной забвенья. Когда я мир делил, В страну воображенья Зачем ты уходил?» — «Увы! я был с тобою (В слезах сказал певец); Величеством, красою Небес твоих, отец, Мои питались взоры; Там пели дивны хоры; Я сердце возносил К делам твоим чудесным… Но, ах! пленен небесным, Земное позабыл». — «Мой сын, уделы взяты; Мне жаль твоей утраты; Но раж перед тобой; Согласен ли со мной Делиться небесами? Блаженствуя с богами, Ты презришь мир земной» С тех пор — необожатель Подсолнечных сует — Стал верный обитатель Страны духо́в поэт, Страны неоткровенной: Туда непосвященной Толпе дороги нет; Там чудотворны боги Веселые чертоги Слияли из лучей, В мерцающей долине, Любимице своей Фантазии-богине; Ее Природамать; Беспечно ей играть Дает она собою; Но, радуясь игрою, Велит ее хранить Трем чадам первородный, Чтоб прихотям свободным Ее не заманить В туманы заблуждений: То с пламенником Гений, Наукас свитком Муз И с легкою уздою Очами зоркий Вкус; С веселою сестрою Согласные, они Там нежными перстами Виют златые дни; Все их горит лучами; Во все дух жизни влит: В потоке там журчит Гармония наяды; Храним Сильваном лес; Грудь юныя дриады Под коркою древес Незримая пылает; Зефир струи ласкает И вьется вкруг лилей; Нарцисс глядит в ручей; Среди прозрачной пены Летучих облаков Мелькает рог Селены, И в сумраке лесов Тоскует филомела. Хранят сего удела Магический покой Невинность— гений милый С Беспечностью— сестрой; И их улыбки силой Ни Скукоюунылой, Ни мрачной Суетой, Ни Алчностьюугрюмой, Ни Местигрозной думой, Ни Завиститоской Там светлость не мрачится; Там ясная таится, Весельюверный друг, Гордынеюзабыта, Посредственность— харита, И их согласный круг Одушевляем Славой— Не той богиней бед, Которая кровавый Кладет венец побед В дымящиеся длани Свирепостию брани, — Но милою, живой Небесною сестрой Небесныя Надежды; Чужда порока, враг Безумца и невежды, Ее жилища праг Ужасен недостойным; Но тем душам спокойным, Где чувство в простоте Как тихий день сияет, В могущей красоте Она себя являет И, в них воспламенив К великому порыв, К прекрасному стремленье, Ко благу страстный жар, Им оставляет в дар: Собою наслажденье. Мой друг, и ты певец; И твой участок лира; И ты в мечтах жилец Незнаемого мира… В мечтах? Почто ж в мечтах? Почто мы не с крылами И вольны лишь мечтами, А наяву в цепях? Почто сей тяжкий прах С себя не можем сринуть, И мир совсем покинуть, И нам дороги нет Из мрачного изгнанья В страну очарованья? Увы! мой друг… поэт, Призра́ками богатый, Беспечностью дитя, — Он мог бы жить шутя; Но горькие утраты Живут и для него, Хотя перед слепою Богинею покою Не тратит своего; Хотя одной молвою, Смотря на свет тайком, В своем углу знаком С бесславием тщеславных, С печалями забавных Фигляров-остряков И с мукою льстецов, Пред тронами ползущих И с бешенством падущих В изрытый ими ров, — Но те живейши раны, Которые, как враны, Вгрызаясь в глубь сердец, В них радость истребляют И жизнь их пожирают, Их знает и певец. Какими, друг, мечтами Сберечь души покой, Когда перед глазами, Под дланью роковой, Погибнет то, что мило, И схваченный могилой Исчезнет пред тобой Души твоей родной; А ты, осиротелый, Дорогой опустелой Ко гробу осужден Один, снедая слезы, Тащить свои железы? И много ли замен Нам даст мечта крылата Тогда, как без возврата Блаженство улетит, С блаженством упованье И в сердце замолчит Унывшее желанье; И ты, как палачом Преступник раздробленный И к плахе пригвожденный, В бессилии своем Еще быть должен зритель, Как жребий-истребитель Все то, чем ты дышал, Что, сердцем увлеченный, В надежде восхищенной, Своимуж называл, Другому на пожранье Отдаст в твоих глазах… Тебе ж одно терзанье Над гробом милых благ? Но полно!.. Муза с нами; Бессмертными богами Не всем, мой друг, она В сопутницы дана. Кто слышал в час рожденья Небесной девы глас, В ком искра вдохновенья С огнем души зажглась: Тот верный от судьбины Найдет здесь уголок. В покрыты мглой пучины Замчался мой челнок… Но светит для унылой Еще души моей Поэзии светило. Хоть прелестью лучей Бунтующих зыбей Оно не усмирило… Но мгла озарена; Но сладостным сияньем, Как тайным упованьем, Душа ободрена, И милая мелькает В дали моей Мечта… Доколь, мой друг, пленяет Добро и красота, Доколь огнем священным Душа еще полна И дверь растворена Пред взором откровенным В святой Природы храм, Доколь хариты нам Веселые послушны: Дотоль еще к бедам Быть можем равнодушны. О добрый Гений мой, Последних благ спаситель И жребия смиритель, Да светит надо мной, Во мгле путеводитель, Твой, Муза, милый свет! А ты, мой друг-поэт, Храни твой дар бесценный; То Весты огнь священный; Пока он не угас — Мы живы, невредимы, И Рок неумолимый Свой гром неотразимый Бросает мимо нас. Но пламень сей лишь в ясной Душе неугасим. Когда любовью страстной Лишь то боготворим, Что благо, что прекрасно; Когда от наших лир Лиются жизни звуки, Чарующие муки, Сердцам дающи мир; Когда мы песнопеньем Несчастного дружим С сокрытым провиденьем, Жар славы пламеним В душе, летящей к благу, Стезю к убогих прагу Являем богачам, Не льстим земным богам, И дочери стыдливой Заботливая мать Гармонии игривой Сама велит внимать: Тогда и дарованье Во благо нам самим, И мы не посрамим Поэтов достоянья. О друг! служенье муз Должно быть их достойно: Лишь с добрым их союз. Слияв в душе спокойной Младенца чистоту С величием свободы, Боготворя природы Простую красоту, Лишь благам неизменным, Певец — любимец мой, Доступен будь душой; Когда к дверям смиренным Обители твоей Придет, с толпою фей Желанийприхотливых, Фортуна— враг счастливых: Ты двери на замок; Пускай толпа стучится; Содом сей в уголок Поэта не вместится, Не вытеснив харит. Но если залетит Веселийрой вертлявый — Дверь настежь, милый друг. Пускай в их шумный круг Войдут: и Вакхрумяный, Украшенный венком, С состаревшим вином, С наследственною кружкой, И Шуткас погремушкой, И Пляскишумный хор — Им рад Досугшутливый; Они осклабят взор Работымолчаливой. Задумчивостьподчас Впускай в приют укромный: Ее чуть слышный глас И взор приятно-томный Переливают в нас Покой и услажденье; Она уединенье Собой животворит; Она за дальни горы Нас к милому стремит — И радостные взоры, Согласные с душой, За синевой туманной Встречаются с желанной Возлюбленных мечтой; Ее волшебной силой В гармонии унылой Осеннего листка, И в тихом ветерка Вдоль рощи трепетанье, И в легком содроганье Дремавшия волны́ Как будто с вышины Спускается приятный Минувшего привет, И то, что невозвратно, Чего навеки нет, Опять животворится, И тихо веют, мнится, Над нашей головой Воздушною толпой Жильцы духовной сени — Невозвратимых тени. Но, друг мой, приготовь В обители смиренной Ты терем отделенный: Иметь постой бессменный И Дружбаи Любовь Привыкли у поэта; Лишась блестящих света Отличий и даров, Ему необходимо Под свой пустынный кров Все то, что им любимо, Собрать в единый круг; С кем милая и друг, Тот в угол свой забвенный Обширныя вселенны Всю прелесть уместил; Он мир свой оградил Забором огорода И вдаль за суетой Не следует мечтой. Посредственность, свобода, Животворящий труд, Веселие досуга Близ милыя и друга И пенистый сосуд В час вечера приятный Под липой ароматной С забвением сует, Вот все… Но, друг-поэт, Любовь — святой хранитель Иль грозный истребитель Душевной чистоты. Отвергни сладострастья Погибельны мечты И не восторгов — счастья В прямой ищи любви; Восторгов исступленье — Минутное забвенье; Отринь их, разорви Лаис коварных узы; Друзья стыдливых — музы; Во храм священный их Прелестниц записных Толпа войти страшится… И что, мой друг, сравнится С невинною красой? При ней цветем душой! Она, как ангел милый, Одной явленья силой, Могущая собой, Вливает в сердце радость, О скромных взоров сладость! Движений тишина! Стыдливое молчанье, Где вся душа слышна! Речей очарованье! Беспечность простоты И прелесть без искусства, Которая для чувства Прекрасней красоты! Их несказанной властью Блаженнейшею страстью Душа растворена; Вкушает сладость рая; Земное отвергая, Небесного полна. О друг! доколе младость С мечтами не ушла И жизнь не отцвела, Спеши любови сладость Невинную вкусить. Увы! пора любить Умчится невозвратно; Тогда — всему конец; Но буйностью развратной Испорченных сердец, Мой Друг, да не сквернится Твой непорочный жар: Любовь есть неба дар; В ней жизни цвет хранится; Кто любит, тот душой, Как день весенний, ясен; Его любви мечтой Весь мир пред ним прекрасен… Ах! в мире сем — она… Ее святым полна Присутствием природа, С денницею со свода Небес она летит, Предвестник наслажденья, И в смутном пробужденья Блаженстве говорит: Я в мире! я с тобою! В тот час, как тишиною Земля облечена, В молчании вселенной Одна обвороженной Душе она слышна; К устам твоим она Касается дыханьем; Ты слышишь с содроганьем Знакомый звук речей, Задумчивых очей Встречаешь взор приятный, И запах ароматный Пленительных кудрей Во грудь твою лиется, И мыслишь: ангел вьется Незримый над тобой. При ней — задумчив, сладкой Исполненный тоской, Ты робок, лишь украдкой Стремишь к ней томный взор: В нем сердце вылетает; Несмел твой разговор; Твой ум не обретает Ни мыслей, ни речей; Задумчивость, молчанье И страстное мечтанье — Язык души твоей; Забыты все желанья; Без чувства, без вниманья К тому, что пред тобой, Ты одинок с толпой; Она— в сем слове милом Вселенная твоя; С ней розно — лишь в унылом Мечтанье бытия Ты чувство заключаешь; Всечасно улетаешь Душою к тем краям, Где ангел твой прелестный; Твое блаженство там, За синевой небесной, В туманной сей дали — Там все, что на земли И мило и священно, Вся жизнь, весь жребий твой, Как призрак оживленный, Мелькает пред тобой. Живешь воспоминаньем: Его очарованьем Преображенный свет Один везде являет Душе твоей предмет. Заря ли угасает, Летит ли ветерок От дремлющия рощи Или покровом нощи Одеянный поток В водах являет тени Недвижных берегов, И тихих рощей сени, И темный ряд холмов — Онаперед тобою; С природы красотою, Со всем в душе слита Любимая мечта. Когда воспламененной Ты мыслию летишь К правителю вселенной Или обет творишь Забыть стезю порока, При всех изменах рока Быть добрым и прямым И следовать святым Урокам и веленьям И тайным утешеньям Лишь совести одной, Когда, рассудка властью Торжествовав над страстью, Ты выше стал душой Иль сироте, убитой Страданием, сокрытой Благотворил рукой, — Кто, кто тогда с тобой? Кто чувств твоих свидетель? Она!..твой друг, твоя Невинность, добродетель. Лишь счастием ея Ты счастье измеряешь, Лишь в нем соединяешь Все блага бытия. Любовь — себя забвенье! Ты молишь провиденье, Чтоб никогда тоской Взор милый не затмился, Чтоб грозный лишь с тобой Суд рока совершился. Лить слезы, жертвой быть За ту, кем сердце жило, Погибнув, жизни милой Спокойствие купить — Вот жребий драгоценный! О друг! тогда для нас И бедствия священны. И пусть тот луч угас, Которым украшался Путь жизни пред тобой, Пускай навек с мечтой Блаженства ты расстался — Своих лишенный благ, Ты жив блаженством милой: Как тихое светило, Оно в твоих глазах Меж тучами играет, И дух не унывает При сладостных лучах. Прости ж, поэт бесценный; Пускай живут с тобой В обители смеренной Посредственность, покой, И музы, и хариты, И лары домовиты; Ты к ним любовь питай, Строй лиру для забавы И мимоходом Славы Жилище посещай; И благодать святая Ее с тобою будь! Но, с музами играя, Ты друга не забудь, Который, отстранившись От всех земных хлопот И, матери забот, Фортуне поклонившись, Куда глаза глядят Идет своей тропою Беспечно за судьбою. Хотя и не богат Он милостями Счастья, Но муза от ненастья Дала ему приют; Туда не забредут Ни хитрости разврата, Ни света суеты; Не зная нищеты, Не знает он и злата; Мечты — его народ: Сбирает с них доход Фантазия крылата. Что ждет его вдали, О том он забывает; Давно не доверяет Он счастью на земли. Но, друг, куда б Судьбою Он ни был приведен, Всегда, везде душою Он будет прилеплен Лишь к жизни непорочной; Таков к друзьям заочно, Каков и на глазах Для них стихи кропает И быть таким желает, Каким в своих стихах Себя изображает. вернутьсявернуться