Страница 19 из 27
— Нет. Мы не можем больше целоваться. Никогда.
— Боже мой, почему? — Львов всё ещё прижимал Леру к своему горячему телу, и девушке с каждой минутой было всё труднее ему отказывать. И тогда она выложила свой последний аргумент.
— Потому что, теперь я встречаюсь с Навроцким. И в воскресенье мы с ним ужинаем вместе.
Валерия хотела быть непробиваемой и равнодушной. Но она не ожидала, что это будет так трудно — не откликаться на жаркие прикосновения Кирилла, его хрипловатый голос, откровенные слова. Но лучше было отказаться от всего этого сейчас самой, чем с опаской ожидать того мгновения, когда она надоест этому обаятельному прохвосту. А потом в отчаянии наблюдать, как очередная счастливица будет млеть от его внимания. Этого Валерия точно не переживёт. Видимо, страсть существует не для таких, как она. Лера боялась сгореть дотла в языках её пламени.
Лучше удовлетвориться спокойными, доверительными отношениями с надёжным, проверенным человеком, таким как Женя Навроцкий. Не важно, что его нежные прикосновения не вызывают у неё желания отдаться ему тут же. Зато они Лере приятны. А это уже много значит.
Но, кажется, Львов был не готов её отпустить.
— С Женькой? Навроцким? — Кир схватил Валерию за плечи и начал трясти её, как тряпичную куклу. Его голос громыхал на всю квартиру. — Больше не будет никаких ужинов с другими мужчинами. Слышишь? Я запрещаю!
Лера пыталась высвободиться из сильных мужских рук, но ничего не получалось. Девушке было больно видеть искажённое яростью любимое лицо. И Лера ужаснулась тому, что поняла в эту минуту. Она влюбилась в Кирилла, как наивная девчонка. Но она не позволит этому безответному чувству поставить крест на её будущем личном счастье. И Валерия заставила себя сказать:
— Не нужно так кричать, я — не глухая. И трясти меня тоже не нужно. Если вы не даёте мне выходной, я увольняюсь.
Видимо, неожиданное заявление девушки стало потрясением для Львова. Он замолчал и уставился на неё ошарашенным взглядом. В кабинете повисла оглушительная тишина.
Они оба вздрогнули, когда её нарушил нерешительный детский голосок.
— Папочка, пожалуйста, отпусти Валерию Николаевну в воскресенье с дядей Женей отдохнуть. А я поеду с дедушкой на дачу. Мы с ним пойдём удить рыбу. Надо же кому-то будить его, когда поплавок начнёт нырять.
Лера в изумлении смотрела на девчушку с огромной рыжим котом — игрушкой в руках. Она не хотела, чтобы Катя стала свидетельницей их споров. Но Кирилл, видимо, шумел громче телевизора, и его любопытная дочь пришла узнать причину папиного недовольства. Интересно, как много она успела увидеть и услышать?
— Папа, ты ведь не хочешь, чтобы она от нас ушла? — девочка смотрела на отца не по годам серьёзным, осуждающим взглядом. — И я не хочу другую воспитательницу. Валерия Николаевна, наверное, устала от нашего с тобой тяжёлого характера. Пусть отдохнёт один день. Хорошо?
Лера видела, как у Львова судорожно сжимаются челюсти и кулаки. Но, видимо, её угроза на него тоже подействовала. Потому что он, почти не раздвигая губ, процедил:
— Ладно. Но только в это воскресенье.
И бросив на Валерию горящий взгляд, он выбежал из своего кабинета.
— Ох, уж эти мужчины! Они такие собственники, — глубокомысленно изрекла Катя. А Лера только головой покачала, услышав из уст ребёнка такое замечание. Но шустрая девчушка, увидев выражение лица своей гувернантки, тут же объяснила. — Так всегда говорит моя бабушка, когда дедушка её спрашивает, что она так долго делала у своей подружки — пенсионерки. А ещё она уверена, что умные женщины должны помогать друг другу. А ведь мы с вами умные, правда, Валерия Николаевна?
— Катюша, ты просто кладезь мудрости, Лера улыбнулась и обняла девочку. — А вот насчёт себя я не уверена…
Глава 10
Он не видел Валерию два дня. Два очень долгих дня, когда Львов загружал себя и других работой, лишь бы не думать о строптивой, но желанной женщине, которая жила в его доме.
Он даже с Навроцким общался только тогда, когда в этом возникала производственная необходимость. Кирилл боялся, что, случайно упомянув в разговоре имя Валерии, он не выдержит и набросится на друга с кулаками. Но ведь тот не виноват, что Лера отдала предпочтение ему, а не своему ужасно ревнивому шефу. Да и Женя с самого начала намекал на серьёзные намерения со своей стороны по отношению к его гувернантке.
И всё это время Львов пытался придумать что-то такое, что могло бы заставить Леру отказаться от предстоявшего ужина. Но ничего подходящего ему на ум так и не пришло.
В субботу вечером уставший и издёрганный невесёлыми мыслями, Кир вернулся домой очень поздно. Его женщины уже спали.
Львову вдруг ужасно захотелось увидеть Валерию. Он устал бороться с собственными желаниями, поэтому тихонько открыл дверь в её комнату и подошёл к кровати.
Лера и во сне его очаровывала. В неярком свете ночной лампы её длинные ресницы отбрасывали тени на высокие скулы. Расслабленное во сне лицо было милым и очень привлекательным. А нежные губы слегка приоткрылись и влажно поблёскивали, будто она только что облизала их своим язвительным язычком.
Как ему хотелось припасть губами к этому чувственному рту, пропустить между пальцами тяжёлые шелковистые пряди волос, сжать в пригоршнях тяжёлую грудь, спрятанную под скромной ночной рубашкой. Он представил себе ещё кое-что, прикрытое тонким батистом, и это кое-что непреодолимо манило его, заставляя мечтать о полном соединении с прекрасным телом.
Нет. Только не сейчас, когда она так на него сердита. Он мог бы силой возбудить в ней желание, и Лера подчинилась бы их взаимной страсти. Но позже она бы никогда не простила ему своей слабости. Львов очень нуждался во времени, чтобы Валерия успокоилась и поверила ему. А времени, как раз, у него и не было. Оно истекало завтра.
Как ни соблазнительна была картина спящей девушки, Кирилл заставил себя развернуться и выйти из комнаты.
На кухне его ждал остывший ужин. Львов улыбнулся. Несмотря на их разногласия, Валерия не забывала накормить всех домочадцев, даже своего обидчика. Ну, как он может отпустить от себя такую ответственную и одновременно страстную женщину. Львов тяжело вздохнул. Уже завтра этот лакомый кусочек сможет заполучить другой мужчина.
Аппетит у Кира совсем пропал. Он открыл холодильник и достал оттуда холодное пиво. Сделав несколько глотков, он вдруг подумал: а что будет, если он завтра заболеет? Может тогда девушка останется с ним дома и не пойдёт на это злосчастное свидание?
Допив большими глотками содержимое бутылки, Львов опять полез в холодильник и чертыхнулся — пива больше не было. И холодной воды — тоже. Кир нетерпеливо заглянул в морозильную камеру и вытащил оттуда ведёрко с мороженым. Взяв столовую ложку, Львов принялся запихивать в рот недельную норму своей дочери. Хотя его губы заледенели, а языка он не чувствовал вообще, Кир продолжал поглощать холодное лакомство, пока его не затошнило.
Видимо это ощущение слегка притормозило его азарт. Ну почему, собственно он решил, что Лера останется с ним дома? Он же не ребёнок, а Валерия ему не мать и даже не жена. Подумать только, до чего он докатился: взрослый мужик сидит ночью на кухне и давится мороженым!
В сердцах Львов выбросил остатки мороженого в мусорный ящик и отправился в душ. Горячей воды не было. Обругав возможных виновников этого неудобства, он открыл кран с холодной водой и зарёкся, больше никогда не есть мороженого.
…В воскресенье Валерия проснулась со странным ощущением тревоги.
Накормив Катюшу завтраком и посадив её в старую «Волгу» Львовых, девушка вернулась в дом с твёрдым намерением сейчас же отправиться к себе домой. В большой квартире было очень тихо. Только поэтому, проходя мимо спальни Кирилла, она услышала какие-то странные звуки, очень напоминающие стоны. Вначале она разозлилась, предположив, что Львов с самого утра развлекается с женщиной. А может даже с вечера. Валерия уже намеревалась пройти мимо, но неожиданно для себя передумала и заглянула в комнату, чтобы окончательно уверится в правильности принятого ею решения.