Страница 40 из 41
Важную роль в усилении значения протоармянского языка, — в ущерб хурритскому и лувийскому, на которых, видимо, говорил местный господствующий класс, — могло сыграть и то обстоятельство, что существовало два очага, куда эксплуатируемое население могло бежать от угнетения: Арме-Шубрия и Мелид-Камману; эти области, по-видимому, в дальнейшем и явились ядром образования армянской народности, может быть, именно по той причине, что, ввиду существовавших здесь более свободных порядков, в них скапливались люди из народа, вероятно раньше других переходившие на общий язык (так и в Ассирии, а позже в Вавилонии, народ раньше знати и граждан привилегированных городов стал говорить по-арамейски).
Наименование.Будучи смешанным по своему этническому составу, население верхнеевфратской долины начала I тыс. до н.э., вероятно, не имело своего общего самоназвания или названия, которое было бы общепринятым у его соседей. Поэтому эти последние называли их по имени наиболее близкой из населенных ими областей. Такой областью для грузин была Сухму на севере долины, для арамеев — Арме в Сасунских горах, соседившая с наиболее северным из районов с арамейским населением (Амида). Поэтому для грузин представитель этого населения был сомехи [557], а для арамеев — *арминā [558]. Древние персы [234] заимствовали этот термин, как и другие географические термины Передней Азии [559], от арамеев, из которых вербовались чиновники ахеменидских канцелярий [560], а от персов — греки.
Что касается урартов, то для них все жители к западу от их державы были «хеттами» (хатини), и вся область западнее Евфрата называлась у них Хате. Термин «лувийцы» для I тыс. до н.э. не известен: для жителей Передней Азии этого времени все лувийцы были «хеттами», да, видимо, и сами себя они так называли [561]. По-видимому, к лувийцам-«хеттам» причислялось и все смешанное население правобережья верхнеевфратской долины вообще [562].[235]
Если, как мы предполагаем, протоармяне жили не только на левобережье, но и на правобережье, то для урартов были вполне естественно называть язык их западных соседей «хеттским», а самих этих соседей — «хеттами». Так этот язык, вероятно, и назывался в течение долгого периода двуязычия. Впоследствии, когда и сами урарты перешли на древнеармянский язык и влились в состав армянского народа, — в котором они, вероятно, составили большинство, — название «хетты» стало и их самообозначением. По-протоармянски это название могло звучать *хатйосили *хатийос(հատ(ի)յոս) в дальнейшем отсюда по законам армянской фонетики получилось հայ(ո‑) [563].[236]
Компоненты древнеармянского народа.Итак, с нашей точки зрения древнеармянский народ первоначально сложился в верхнеевфратской долине из трех компонентов — хурритов, лувийцев и протоармян (мушков и, возможно, урумейцев). При этом хурриты, как более многочисленные, составили основную массу народа и определили основную линию физической преемственности, а протоармяне, в силу ряда исторических причин, передали новому народу свой язык. Менее значителен, по-видимому, был вклад лувийцев [564]. Этот процесс начался в XII в. до. н.э. и завершился к VI в. до н.э., причем, возможно, в конце этого периода в древнеармянский народ пошел и еще один небольшой по численности компонент — скифы [565].[237]
Когда в VI в. до н.э. впервые в древнеперсидских и греческих источниках начинают упоминаться «арменин» и «Армения», то первый из этих терминов применяется либо ко всему населению нагорья [566], либо к новообразованному древнеармянскому народу в западной части Армянского нагорья, а второй — либо как обозначение Армянского нагорья в целом (но вавилоняне [567]и, может быть, древние евреи [568]продолжают применять для него старый термин «Урарту»), либо как обозначение XIII сатрапии Ахеменидского царства, в отличие от XVIII, населенной еще и в то время преимущественно урартами (алародиями; вероятно этот термин включал и остатки «этивцев») [569]; вавилоняне же называли XIII сатрапию (армянскую) «Мелид», по-видимому, по ее столице, а XVIII сатрапию (алародийскую) — опять-таки «Урарту» [570].[238]
Обозначение всегонагорья термином «Армения» (древнеперсидск. «Армина») вероятно указывает на то, что к концу VI в. до н.э. армянский язык уже распространялся и за пределами XIII сатрапии. Если (как сообщает Ксенофонт в «Киропедии», и что, как будто, вытекает из древнеармянских легенд, переданных Моисеем Хоренским [571]) уже в период гегемонии Мидии существовало Армянское царство, то его создание могло содействовать распространению древнеармянского языка на всю территорию нагорья [572]. С V в. до н.э. алародии больше не упоминаются в истории, но, по всей вероятности, окончательное слияние урартов с древнеармянским народом завершилось в период создания армянского государства Еруандидов (IV—II вв. до н.э.) и Великой Армении Арташесидов (II в. до н.э.) [573]. Таким образом, урарты вошли еще одним, чрезвычайно мощным в численном и культурном отношении компонентом в состав армянского народа.
Хурриты, урарты и лувиицы за пределами древнеармянского этнического ареала. Грузины.В то же время нельзя забывать об огромной культурной роли Урартского государства и за пределами сообственно урартской языковой территории. В этом смысле культурная преемственность от Урарту является достоянием всех народов Закавказья, а не одного только армянского народа. [239] Кроме того, за время урартского владычества известная часть урартов успела осесть по всей территории державы [574]и затем должна была влиться в состав местного населения, не только армяноязычного.
Но основня часть урартоязычного населения жила на территории образования армянского народа и влилась в его состав. Что же касается хурритов, «этивцев», лувийцев, то значительная часть их жила вне этой территории и, понятно, эта их часть не вошла в состав армян. Есть предположение о сохранении в Сасуне вплоть до средневековья особой этнической группы, отличной от армян (хурритской?) [575]. На месте горных хурритов восточной части Армянского Тавра и Курдистанских гор (кардухов?), а также кутиев мы в средние века встречаем курдов, говорящих на языке, видимо, являющимся потомками мидийского, но развившимся в своеобразном направлении, в чем, быть может, следует видеть влияние хурритского субстрата(?) [576]. Значительная часть «этивцев» должна была, очевидно, войти на востоке их ареала — в состав албанов, на западе — грузин [577], а в пределах Араратской долины и прилегающих территорий в конечном счете влилась в состав армянского народа, северо-западная же группа хурритов должна [240] была войти в состав грузинского народа [578], который, как мы видели, широко распространился в течение XII(?)—VIII вв., вобрав в себя местное автохтонное население многих областей Закавказья и Понта. С тех пор он является одним из ведущих народов изучаемой территории, занимавшим весьма значительный в географическом, культурном и политическом отношении ареал и разделяя общий культурно-исторический субстрат с армянским народом [579].
557
Это название справедливо возводят к хеттскому Цухма, ассирийскому Сухму (действительное произношение, вероятно, Сóхма). Значительно менее вероятно производство термина сомехиот мушки, даже помимо несовпадения звуков. При любой из этих двух этимологий приходится предполагать метатезу (перестановку) согласных, но она гораздо более вероятна в первом случае.
558
Мы предполагаем, что др.-перс. *арминаобразовано с помощью арамейского окончания на ‑āдолгое от не засвидетельствованного, но грамматически закономерного урартского *армини «житель Арме», также «армеская (страна)». Такое двойственное значение исходного *арминипривело к тому, что термином *Арминāстала называться и самая страна, откуда уже образовалось древнеперсидское прилагательное арминияи позднейшее сирийско-арамейское армнайā«армянин».
559
Например, Атура«Ассирия» (арамейская форма; по-ассирийски Ашшур).
560
Что чиновниками Персидской державы Ахеменидов были арамеи — общеизвестно. Термин Армина«Армянское нагорье» и арминия«житель Армении» (не только «армянин»: так назван, между прочим, претендент на вавилонский престол Араха или Арха, который, судя по имени его отца Халдита, то есть Халди-теаэ«Халди велик», был урартом) появляется впервые в Бисутунской надписи Дария I, высеченной в начале второго десятилетия VI в. до н.э., а соответствующие греческие термины — у Геродота, пользовавшегося (через Гекатея?) официальными персидскими источниками. До восприятия греками арамейско-персидского термина армении, они, по-видимому, пользовались для них обозначением «мелиттеняне».
561
Во всяком случае, лувийские государства и официально назывались Хатти.
562
«Страной хеттов» в урартских источниках называется правобережье верхнеевфратской долины (УКН, № 39), в частности царство Мелид (Мелитеа), см. УКН, № 39, а также ср. УКН, 28: «В тот же год я (Минуа — И. Д.) собрал воинов, и они взяли из […. ]ской страны город Шуришили, город Тархигама, на той стороне, (что в направлении) (…..)тура, (принадлежащего династии?) Шада'али. от берега (? — собственно: скалы) [реки Ме]ли(?) (и) на той стороне, (что в направлении) страны хеттской от […..] … из алзийцев (собственно, алзийца) 2113 человек — одних я убил, других я живыми увел; [муж]чин, которые были, воинам я отдал» (i-ku-ú-ka-ni [šá-a-li]-e LÚḫu-ra-di-né-li mešké-da-nu-ú-li ḫa-a-i-tú-ú […] …-ḫi-ni-ni KUR-ni-ni URUŠu-ri-ši-li-ni URUTar-ḫi-ga-ma-a-ni […] ṭu-ra-a-ni mŠá-da-'a-le-e-ḫi-né-da-a-ni ap-ti-ni [ ÍDMe(?)-le-e-i NA 4qar-bi-e KURḪa-ti-na-áš-ta-a-ni ар-ti-ni […]-ú-е(?) KURAl-z[i]-i-ni-ni II LIM I МЕ XIII LÚta-аr-šú-а-ni [šá-a-li-]-е а-lе-ké zа-áš-gu-ú-bi а-lе-ke ТI mešа-gu-ú-bi ['а-šе]-е а-iе mа-а-nu а-ru-ú-bi Lúḫu-ra-di-na-ú-e meš).
К сожалению, локализация Шуришили и Тархигамы неизвестна. См. также надпись УКН, № 127, II, 12-21: «Отправился (Аргишти I — И.Д.) на хеттскую страну, захватил долину Нириба; страны́ [Нириба(?)] город […]урма укрепленным был, штурмом я его взял; […..]-ада, царский город, я захватил… вступил в хеттскую страну, влпоть до(?) страны (династии) Туате, подчинил (ее?) вместе с городом Мелитеа, дошел до города Пити[ру] ниже …… (и до) …. (??) Мелиайской реки, гор. Мармуа, гор. Ка[…..]а; мужчин и женщин и увел, крепость разрушил, селения сжег, 25[3]9 юношей (?), 8698 мужей живыми увел, 10847 женщин, всего [2]9284 человека в год, одних убил, других живыми увел». Долина (перевал) Нириба, как и город Питиру, по ассирийским данным находились к востоку от Евфрата, который здесь имеется в виду под названием Мелиайской реки (ср. по-хеттски Мала). Горы Мармуа или Марма — горы Армянского Тавра, как видно из текста Минуи (УКН, № 28, 9), где «по ту сторону гор Марма» (то есть к югу от них) лежат хорошо известные из ассирийских источников г. Курбан (урартск. Кербуни) и области Уллуба (урартск. Улиба) и Дирриа (урартск. Дирыо), расположенные на южных склонах Армянского Тавра, а также Ицалла (урартск. Ишала) в Северной Месопотамии. Судя по последней надписи, возможно, что к «хеттской стране» урарты относили и некоторые области левобережья до отрогов Армянского Тавра у истоков Тигра. В надписи Русы II (УКН, № 278, 4) термин «страна Хате» употреблен в смысле областей к югу-востоку от Фригии (Мушки), то есть, по-видимому — как и в надписях Минуи и Аргишти I — в смысле царства Мелид-Камману (Мелитеа). Ассирийцы называли «хеттами» все население западнее Евфрата.
563
Предположение это было сделано еще полстолетия назад П. Иензеном и П. Ташяном. Перенос названия ”хеттов“ на армян исторически легче обосновать, чем перенос названия „хайасцев“; однако и тут мы встречаемся с той же трудностью: в слове Хатти, Хатебыл не звук հ, а звук խ. Быть может, это խ х перешло в հh на урартской почве? Если верить этимологии армянского հովիտ из урартского ḫubi „долина“, то такой переход был возможен. Следует также считаться с возможностью, что хеттское — или лувийское — ḫ в слове ḫat(t)i/ḫate является не խ х, а все еще индоевропейским ларингальным *H, которое в армянском регулярно давало հh (однако неясно, к какому времени относится переход и.-е. *Н > др.-арм. հh). Из-за этой лингвистической трудности происхождения термина Հայք от Хате не может считаться пока окончательно доказанным. Как уже указывалось, исходным звуком для հ‑ мог быть и р‑, и s‑ и др., и поэтому возможны и другие этимологии.
564
Лувийское влияние можно видеть в замене родительного падежа множественного числа, унаследованного от праиндоевропейского, на окончание притяжательного прилагательного ‑ск‑,развивавшегося в дальнейшем в ‑ц, и в некоторых других особенностях древнеармянского склонения. Впрочем, тенденция к замене родительного падежа притяжательные прилагательным характерна для широкого ареала, включающего все анатолийские языки, кроме хеттского, урартский (и частично хурритский) и некоторые нахско-дагестанские.
565
См. об этом подробно Б. Б. Пиотровский, Ванское царство, стр. 126-128. Предположение о тождестве «Паруйра, сына Скайорди (то есть «потомка саков» = скифов)», по Моисею Хоренскому (I, 21), участника взятия Ниневии и разрушения Ассирийской державы, с Партатуа, вождем скифов в начале VII в. до н.э. см. также: Г. А. Капанцян, Хайаса — колыбель армян, стр. 149-151. Если объяснение имени Скайорди как «сына скифа» верно, и легенда о Паруйре имеет под собой эпико-историческую основу, то это должно, действительно, свидетельствовать о скифском элементе в армянском этногенезе и об участии как скифов, так и армян в бурных событиях конца VII — начала VI в. до н.э., приведших к свержению и Ассирийской и Урартской держав. Конечно, сам, Партатуа в этом участвовать не мог, но только кто-либо из его потомков.
566
У греков, в частности у Геродота — только к древним армянам; в Бисутунской надписи он применяется, как мы видели, также и к урартам. Маловероятно также, чтобы полководец Дария I с иранским именем Дадршиш (тезка сатрапа Арахосии) был действительно «армянином» а не просто «жителем Армении».
567
Uraštu (действительное чтение Оралт) передает древне-персидское Арминав вавилонской версии Бисутунской надписи Дария I.
568
Неясно, к Урарту или уже к Армянскому царству относится термин Арарат(или, в версии, сохраненной в пещерах пустыни Мертвого моря, Урарат) в тексте Кн. Иеремии (51, 27), где на помощь Мидии призываются ее союзники — Арарат, Минни (царство Maнa) и Скифское царство. Текст датируется 594/3 г. до н.э.
569
Геродот (III, 94; VII, 79) не упоминает в XVIII сатрапии об армениях, но только об алародиях (урартах) и саспирах (иберах центрального Закавказья и «этивцах»?), а также о матиенах (хурритах, III, 94).
570
В вавилонских документах времени Ахеменидов нередко встречаются упоминания начальников отрядов, причем, как это видно из Геродота (VII, 61-81), отряды образовывались по племенному признаку из племен каждой сатрапии или двух-трех соседних сатрапий. Таким образом можно установить вавилонские названия сатрапий, иной раз отличающиеся от тех названий, обозначающих более общие, скорее географические, чем административные области, которые упоминаются в царских надписях Ахеменидов. Так, в надписях упоминается только Армения как целое, однако из Геродота и других греческих авторов мы знаем, что на Армянском нагорье существовали две сатрапии — XVIII, населенная преимущественно алародиями, и XIII, населенная преимущественно армениями. И действительно, начальник соответствующего отряда называется и в вавилонских документах начальником жителей Урашту и Мелида (Е. Unger, Urartu Reallexikon der Vorgeschichte ed. M. Ebert, XIV, Berlin, 1928, стр. 32). Точно также люди сатрапий Фригии (древнеперсидск. Катпатука, то есть Каппадокия) и Лидии (древнеперсидск. Спарда, то есть Сарды, по столице Лидии) были объединены в один отряд и назывались мушкайаи сапардайа(М. А. Дандамaeв. Контракты о сдаче внаем скота, принадлежащего сатрапу Аршаму, «Проблемы социально-экономической истории древнего мира», Сб. памяти акад. А. И. Тюменева, М., 1963, стр. 142-143; вместо «лидянин» читать «лидян»).
571
См. выше, стр. 185 и сл., а также подробно в разделе «Армения» в кн. И. М. Дьяконов, История Мидии, стр. 350 и сл.
572
XVIII сатрапия была, видимо, отделена от XIII только при Дарии I, см. И. М. Дьяконов, История Мидии, стр. 346-348, 350 и сл.
573
К началу н.э. вся Армения была одноязычна, включая и территорию бывшей XVIII сатрапии, см. Страбон. XI. 14, 5.
574
Это, по-видимому, следует из находки урартских кремационных погребений в Закавказье (раскопки Б. А. Бурсина, А. А. Мартиросяна и А. О. Мнацаканяна), не говоря уже о факте наличия на неурартских территориях таких урартских городов-крепостей, как Аргиштихинили (Армавир), Эребуни (Арин-берд), Тейшебани (Кармир-блур), крепость на холме Алтын-тепе и мн. др.
575
Г. А. Капацян, Хайаса — колыбель армян, стр. 198, 238, со ссылкой на Историю Фомы Арцруни, СПб, 1887, стр. 120-121. Однако, возможно, речь идет о сильно отличавшемся от общеармянского, но все же армянском диалекте.
576
Сюда относится своеобразная глагольная система северных курдов, имеющая много общего с хурритской.
577
Так уже у Геродота (I, 104) место гипотетических «этивцев» занимают саспиры, убедительно отождествляемые с восточными грузинами, и жившие «между Колхидой и Мидией», под которой здесь вероятно, надо понимать владения Мидийской державы на Араксе в восточном Закавказье; мидийское население на территории современной Нахичеванской АССР отмечает и Моисей Хоренский (I, 20).
578
Весьма любопытное открытие было сделано А. Сванидзе (Материалы по истории алародийских племен, Тбилиси, 1937, стр. 37): в припевах грузинских песен сохранились целые хуррито-урартские фразы — ivri alale, tari alale, ari alale, что соответствует хуррито-урартскому iwri Alala, tar(a)e Alala, ari Alala! «господин Алала, великий Алала, подай Алала!». Г. А. Меликишвили (Наири-Урарту, стр. 417; К истории древней Грузии, стр. 117) полагает, вслед за А. Сванидзе, что эти фразы — урартские, однако бог Алала известен только хуритам (см. H. G. Gϋterbock, Kumarbi, Zϋrich-New York, 1946, стр. 6-12), но не урартам (см. Г. А. Меликишвили, Наири-Урарту, гл. VI раздел I «Пантеон урартских божеств»); слово tarae засвидетельствовано пока, правда, только в урартском, но стяжение aeв ехарактерно лишь для хурритского; остальные слова есть как в хурритском, так и урартском языке. По-видимому, это — как и можно было ожидать для грузиноязычных областей — севернохурритский диалект, во многом более близкий к урартскому, чем митаннийский. На это указывает и форма iwri, свойственная и другому севернохурритскому диалекту, известному по памятникам Богаз-кёя (нa юге ewri, erwi).
579
О расселении грузинского народа подробно говорится в кн. Г. А. Меликишвили, К истории грузинского народа, и здесь нет необходимости останавливаться на этом вопросе. Юго-западная граница грузиноязычных племен к VI в. до н.э., вероятно, шла по хребту Северного Тавра и, может быть, доходила до верховьев Аракса. Следует заметить, что, по лингвистическим данным о субстратной лексике, протогрузинский элемент был основным при создании грузинского народа, а племена, говорившие на каскском, хуррито-урартских и тому подобных языках, были здесь малочисленны.