Страница 50 из 59
Выслушав его, Хемнолини добродушно усмехнулась.
— Что с вами поделаешь! Ваш талант искупает все прегрешения. Главное, вы счастливы друг с другом.
— Расскажи о том, что случилось с Амритой, — попросила Тара.
Пожилая девадаси говорила недолго.
— Это все, что мне известно, — сказала она в заключение. — Человек, похитивший Амриту, был очень богатый и властный, а я знаю, что крепче всего запираются золотые клетки. Возможно, Амрита никогда не вернется назад.
— Мы хотим забрать ее дочь с собой, — заявила Тара. — У нас тоже девочка, и мы сумеем воспитать Амину.
Взгляд Хемнолини сделался суровым.
— Зачем она тебе? Разве дочери Амриты плохо в храме?
— Я не хочу, чтобы она становилась девадаси.
— Ты не ее мать и не можешь решать.
— Давайте спросим Амину, — вмешался Камал.
— Она еще слишком мала и не понимает, что значит быть девадаси, — возразила Хемнолини.
— Вот именно, не понимает! — Тара повысила голос. — Зато я понимаю! Понимаю, что значит расти без родителей, без права выбирать свою судьбу. Знаю, каково днем получать удары бамбуковой палкой, а ночью плакать в подушку.
— Человек не выбирает судьбу. Это она выбирает человека, — возразила Хемнолини. — Если бы не воспитание, полученное в храме, ты не была бы такой, какая ты есть сейчас: не сухая трава, а прекрасный цветок. Ты не только отдавала, но и брала, Тара.
— Пусть так. Жизнь тяжела, выбор сложен, и человек рискует ошибиться. Главное, что Амина будет нужна нам независимо от того, есть ли у нее способности к танцам и… какой она приносит доход.
Хемнолини вздохнула.
— Вы можете поговорить с верховным жрецом, но он не отдаст вам девочку.
Камал и Тара вышли на улицу.
— Возможно, Хемнолини права? — сказал жене Камал. — Почему ты хочешь забрать Амину? Ты чувствуешь себя виноватой перед Амритой или тебе нужен второй ребенок? Если девочка покинет храм, она уже не сможет вернуться обратно. К тому же тебе неизвестно, что думала об этом Амрита!
Тара улыбнулась так, как улыбаются, когда на самом деле хотят заплакать.
— Я не могу оставить малышку одну, не могу!
Камал обнял жену.
— Хорошо. Мне кажется, для начала нужно поближе познакомиться с девочкой.
— Ты прав, — согласилась женщина.
Они упросили Илу отпустить Амину с занятий и увели ее за пределы храма.
Тара пожалела о том, что они с Камалом не взяли с собой Уму; веселая, непосредственная малышка легко находила общий язык с детьми и взрослыми.
Тара рассказала Амине о Калькутте, о жизни своей семьи. Они с Камалом угостили девочку сладостями, показали ей выступление фокусников, заклинателя змей.
На узких улочках городка жили и работали ремесленники. Амина наблюдала, как искусные мастера неутомимо стучат крохотными молоточками по листам серебра, нанося на них тончайшие орнаменты и узоры. Как гончар заканчивает отделку кувшина и выстраивает рядами готовые блюда и чаши. Как женщины прядут тончайшее волокно, а мальчик-подмастерье скрепляет щипчиками звенья ожерелий и браслетов. Девочка увидела, что за пределами храма бурлит разнообразная, неведомая ей жизнь.
Вскоре Амина повеселела, начала улыбаться. Пока рядом с ней была мать, девочка чувствовала себя так, словно между ней и горестями окружающего мира стоит надежная живая стена, сотканная из теплоты объятий, ласковых утешений и ободряющих слов. Когда Амрита исчезла, в душу ребенка ворвалось одиночество. Она не знала, куда идти, если кто-то обидит ее или причинит боль.
Теперь в ее жизни вновь появились взрослые, согласные любить ее просто за то, что она это она, готовые защищать от любых бед. Амина чувствовала, что может им доверять.
— Ты станешь учиться танцам, если захочешь. Будешь жить у нас, сколько сама пожелаешь. Можешь считать нашу дочь своей сестрой, — говорили Тара и Камал.
— А мама вернется? — с надеждой спросила девочка.
Они переглянулись.
— Непременно. И быть может, случится так, что она тоже захочет жить в нашем доме. Ты пойдешь с нами?
— Пойду, — сказала Амина.
Тара порывисто прижала ребенка к себе и заплакала.
— Я выдержу сражение со жрецами, чего бы мне это ни стоило! — заявила она мужу.
Камал покачал головой.
— Храм — не то место, где сражаются, Тара.
Когда они вернулись на территорию храма, Ила сказала:
— Приехал какой-то человек, говорит, что он отец Амины.
Возле площадки, на которой обычно занимались девочки, стоял Киран. Тара и Камал замерли в изумлении. Они знали, что Киран собирался приехать, но никак не ожидали, что он появится именно в это время.
Что-то изменилось в облике Кирана с тех пор, как они видели его последний раз. Он все больше старался скрывать свои чувства от окружающих людей, и это удавалось ему все лучше и лучше. Вдобавок он был великолепно одет; его сопровождали двое слуг, один из которых был вооружен саблей, а другой держал над головой господина раскрытый шелковый зонт.
На лице Тары вмиг появилось выражение враждебной непримиримости.
Киран подошел к ним и наклонился к Амине.
— Амина?
Девочка кивнула.
Киран посмотрел на Тару.
— Мне все известно. Я заберу девочку с собой.
Амина боязливо прижалась к женщине.
Тара легонько подтолкнула ребенка к Камалу и шагнула вперед. Ее глаза сверкали подобно двум ярким звездам.
— Нет! Она поедет с нами.
— Я ее отец, — напомнил Киран, и молодая женщина уловила в его голосе твердые, властные нотки.
— У вас есть другие дети. И жена, которая едва ли полюбит Амину.
— Мадхур — хорошая и добрая женщина.
— Лучше Амриты? — вырвалось у Тары. — Амриты, которую вы бросили ради денег своего отца!
Киран помрачнел и жестко произнес:
— Будет лучше, если я поговорю не с тобой, а со жрецами.
— Они не согласятся отдать Амину!
— Почему? Девочка не успела пройти обучение, она еще слишком мала для того, чтобы понять, получится ли из нее танцовщица. К тому же, надеюсь, на сей раз мне помогут те самые деньги, из-за которых, как ты утверждаешь, я бросил Амриту. Я заминдар, мои земли обрабатывают крестьяне ста тридцати деревень, тогда как ты и твой муж всего лишь жалкие уличные танцовщики. И я не хочу, чтобы моя дочь тоже стала танцовщицей!
Тара отшатнулась.
— Заминдар? А… ваш отец?
— Он умер. И первое, что я сделаю в качестве наследника господина Рандхара, это заберу свою дочь домой.
— Амина дала согласие ехать с нами.
— Когда я с ней поговорю, она поедет со мной. Не советую спорить и препятствовать, Тара, не то лишишься всего, что имеешь!
Киран умолк. Такая речь далась ему нелегко: сердце бешено стучало, руки похолодели и дрожали. Он сжал кулаки. Этот молодой мужчина давно понял: чтобы выжить в том мире, в который его забросила судьба, он должен стать достойным наследником своего отца. И знал, чего это будет стоить.
Во многом причиной смерти господина Рандхара была история с Джаей. Жалость к дочери пополам с отчаянием и чувством вины разорвали ему сердце. Он ненавидел Джаю за ее поступок и вместе с тем продолжал любить.
Разумеется, Киран собирался всего лишь нагнать страху на Тару. Он не подумал о том, что своей тирадой может напугать и дочь, которая совсем его не знала.
Девочка была похожа на Амриту. Такое же нежное лицо и выразительные глаза.
Они с супругой растили сыновей. Мадхур — послушная, кроткая жена, она наверняка обрадуется девочке и не станет ее обижать. Амина будет напоминать ему об Амрите.
Тара беспомощно оглянулась. Где Камал? Почему он не вступился за нее, не промолвил ни слова? Она только сейчас обратила внимание на то, что его нигде нет. Пока они с Кираном спорили, ее муж незаметно покинул территорию храма. Амина тоже исчезла.
Молодая женщина торжествующе улыбнулась, глядя на Кирана.
— Ты ее не получишь!
Он почувствовал, что проиграл, и сжал губы.
— Если вы украли девочку, вам придется за это ответить.
Тара расхохоталась.