Страница 87 из 99
Если она серебристая, а не простая колдунья.
А она… Кто ты, Дракинда?
Ветер плохо справляется. А боль пустоты нарастает. Смешно, но боль пустоты не позволит ей умереть. Она не сможет терпеть. Она станет шарить рукой в поисках нового сердца. Пальцы Дракинды сжались — и тут же разжались снова. Уголь обжег ей ладонь.
И следом явилась мысль — горячая, как ожог. Она ничего не умеет? За это над ней насмехались? Потешались над бедной Дракиндой, у которой в груди улитка?
Но они не знают Дариллу, женщину Лунного ордена. Ту, у которой внутри когда-то горела жар-птичка. А Дарилла заставит слушаться даже Духа охоты.
Крылья мужа сгорели, но угли от них остались. И она их отыщет. Распознает среди других.
У Дракинды не хватит сил сделать то, что она задумала? У Дариллы найдутся силы.
Вот он, заветный уголь. Горячий, словно жар-птичка. Дарилла легонько дунула, вынуждая уголь ожить. И — засмеялась, чувствуя, как грудь наполняется жаром. Серебро ее кожи вспыхнуло, словно грязь соскоблили.
— Дух охоты! Слушай меня!
Ты, выжигающий душу!
Лунный Закон считает виновным Ураульфа из рода Кейрэ — я беру вину на себя.
Лунный Закон считает виновной серебристую Аллибину — я беру вину на себя.
В подтверждение этому отдаю человеческий облик.
Я согласна дожить свою жизнь как бессловесная тварь.
Уголь внутри Дракинды разгорелся в полную силу. Она закричала от боли и вся обратилась в огонь.
Глава пятая
Гадкий зловредный мальчишка! Из-за его упрямства планы могут сорваться!
А сначала все шло как по маслу.
Крутиклус составил список уважаемых членов общества. Он нанял себе шпионов (больше сотни крысиных хвостов!) и велел разузнать, кого из списка мучает хворь, у кого нездоровы домашние. Он делал пометки против каждого имени и заранее представлял, как выступит на Совете: важи не представляют, какой ужасной угрозе подвергается остров! Нет, не на юге, здесь. В безопасной столице. В отдаленных поместьях. Мы на грани уничтожения. Наши граждане вымирают. Поколения вырождаются. И Крутиклус нашел причину!
Болезни калечат людей — самых знатных и благородных — безжалостно и непристойно. Некоторые из хворей он даже не смеет назвать. Они напугают собрание. Но лекарь Крутиклус немного подумал и нашел замечательный способ оздоровления граждан. Конечно, его результаты пока более чем скромны — двадцать (тридцать?) спасенных от различных недугов, многие из которых считались неизлечимыми. Против этих недугов бессильны все известные средства. (Крутиклус довольно потер ладони: такого в Совете не слышали! То, что делал когда-то Листвинус, по сравнению с этим — шутка.)
Совет желает увидеть свидетелей? Как же! Как же! Вот они: знатный корзинщик Смиркус, страдал ущемлением грыжи; вдова почтенного Брыльюса, богатейшего пекаря, чуть не сошла с ума от ужасной боли в виске; бакалейщик Вафлус, помощник председателя гильдии, измучен суставными шишками. И еще… и еще…
Мальчишка какое-то время оправдывал ожидания. Крутиклус ни разу не сек его, не отказывал в ужине и не будил спозаранку. Монни ему намекнула: чудесный метод Крутиклуса сильно зависит от Исси, от того, как тот ест и спит. Будто бы мальчик слабеет после каждого излечения и нуждается в отдыхе. Будто бы ему надо восстанавливать силы.
Эта Монни — проныра. Нужно ее уволить. Но она слишком много знает. Крутиклус ее распустил: то одарит, то приласкает. И теперь она смеет в открытую насмехаться над вдовой почтенного Брыльюса. Без всякого уважения.
Да, вдова почтенного Брыльюса, испытав на себе чудодейственный метод, пожелала избавиться еще и от бородавки. В этом нет ничего смешного. У нее бородавка на заднице. Очень плохое место. Из-за этого бедная женщина не может устроить личную жизнь. Сколько радужных циклов миновало с момента, как пекарь отправился к Духам, а она все живет вдовой! У нее уж виски поседели, а никто не желает разделить ее одиночество. Ни один молодой красавчик — несмотря на все ее деньги.
Только Крутиклусу — чуткому и внимательному (Как же он ей помог! Разве сотня беличьих шкурок — это серьезная плата, если речь идет о здоровье?) — только ему вдова решилась всецело довериться. Он же почти сверхмастер! (И она улыбнулась восхищенной улыбкой.) Бородавка — это очень мучительно. Представьте себе красавчика… Мужчины так бессердечны! А на Лосином острове главное — красота. Тут вдова разрыдалась. Она готова платить. Две лосиные шкуры. И одна из них — с меткой. По нынешним временам это большая ценность.
И что же? Зловредный Исси опорочил чудесный метод. Он ничего не сделал! Как цвела бородавка на заднице у вдовы, так и цветет до сих пор. А Крутиклус уже два раза приводил ее в темную комнату.
Он разозлился ужасно. Оставил Исси без ужина. А наутро Крутиклусу принесли больного мальчишку — сына башмачника Клабуса: прикоснись — обожжешься. От макушки до пяток его покрывала сыпь. Крутиклус старался близко не подходить. Монни сама уложила больного в комнате для излечения.
И этого, мелкие Духи, Исси поправил. Провозился с мальчишкой до утренней смены светил — и мальчишка был как огурчик.
Монни поджала губы: она и не сомневалась. Только Исси очень устал. Нужно его покормить и оставить в покое.
Но тут опять появилась вдова с бородавкой. У нее столько дел, столько дел! Почти сверхмастер Крутиклус должен ее понять: у вдовы большое хозяйство. Ведь она по сей день вносит достойную лепту в дело гильдии пекарей.
И что же? Исси, капризный негодник, опять ничего не сделал.
Вдова поджала губы. Она сказала, что верит в могучее средство Крутиклуса: головные боли больше ее не тревожат. И она, конечно, выступит свидетелем на Совете. Но только после того, как бородавка исчезнет. Она придет столько раз, сколько нужно для излечения.
Как Крутиклус ругался, когда вдова удалилась! Эта дурная важни, она же всем разболтает, что Крутиклус ей не помог. Значит, метод может не действовать. Действует не всегда. И Крутиклусу не удастся затмить достижения Мирче.
Лекарь кипел от досады.
Он вынудит Исси слушаться! Заставит его извести дурацкую бородавку. Он такое ему устроит, что мальчишка в следующий раз не посмеет ослушаться: отрежет гаденышу палец и приложит вдове на задницу, в виде сухого компресса. Это должно помочь. Непременно поможет.
Заодно Крутиклус проверит, отрастет ли у Исси палец. Лекаря озарило: а что, если пальцы Исси могут расти, как трава? Вот тогда он горы свернет! Вот тогда он разбогатеет. Вот тогда он станет непревзойденным лекарем.
— Важ, в эту смену светил нельзя принимать больных.
— Ты будешь меня учить? — Эта Монни совсем обнаглела. Надо ее уволить. И как можно скорее.
— Исси горит, как в огне. И покрылся сыпью. Я говорила вам: если он очень уставший…
— Заткнись. Без тебя разберусь. Приготовь мне хороший нож и побольше уксусной жижи.
— С чего это вы вдруг вспомнили врачебные инструменты?
— Делай, что говорю.
— Вы что-то задумали, важ. По глазам вашим вижу.
— Монни, ты надоела.
— Что вы хотите делать? — Монни вгляделась в Крутиклуса. — Важ, вы с ума сошли! Вы ничего не смыслите. Исси нужна передышка. Дайте ему поесть.
— Убирайся отсюда, пока я тебя не уволил.
— Если он вдруг умрет, вам самим будет хуже.
Эта мысль — что Исси может вдруг умереть — Крутиклуса отрезвила. Монни — дуреха дурехой, а бывает права: мальчишка нужен живым. Пожалуй, надо немного повременить с испытанием. Тем более, от мальчишки можно сейчас заразиться.
А вдове он скажет, пусть наберется терпения. Метод требует сил и времени. Но Крутиклус над ним работает. И непременно придумает средство от бородавки.
Кто может так стучать? Конечно, с недавних пор у Крутиклуса в доме охрана. Но и гости, кажется, пришли не с пустыми руками.
— Где ты прячешь Придурка? — Барлет не стал тратить время на любезности и объяснения.