Драгоценный дар

— Я только что узнала, что у вас книга моего отца. Иначе я бы никогда не позвонила.

— Я пыталась связаться с вами после смерти вашего отца. Женщина, которая ответила мне по вашему номеру, обещала передать вам мою просьбу. Я хотела тогда отдать вам рукопись.

— Послушайте, мисс Синклер. Меня не интересует, кто что сделал и когда. Мама рассказала мне о вас и папе в тот день, когда мне сказали о вашем звонке. После этого у меня не возникло ни малейшего желания с вами разговаривать.

Пич услышала Вздох на другом конце провода.

— Вам кто-нибудь говорил, что вы разговариваете точно так же, как ваш отец?

— У меня нет настроения болтать с вами, мисс Синклер. Я бы хотела как можно скорее получить эту рукопись.

Джин Синклер не ответила.

— В чем дело, мисс Синклер? Чувствуете себя немного виноватой? Язык проглотили? Или ждете, чтобы я предложила вам денег за оказанные услуги? Вы так договаривались с моим отцом?

Пич была вознаграждена болезненным вскриком Джин Синклер:

— Если вы хотели сделать мне больно, то вам это удалось. Вы не только разговариваете, как отец, вы думаете так же, как он, в самом плохом из его настроений.

Ари отобрал у Пич телефонную трубку.

— Прошу прощения, мисс Синклер. Пич расстроена, что вполне понятно. После смерти отца ей пришлось нелегко. Тем не менее это не дает ей права так разговаривать с вами.

Сверкнув на него глазами, Пич нажала кнопку громкоговорителя как раз вовремя, чтобы услышать ответ Джин Синклер:

— А вы кто такой?

— Просто друг. Меня зовут Ари Раппапорт.

— Хорошо иметь таких друзей. Я потеряла очень хорошего друга, когда умер сенатор. — В голосе Джин прозвучало такое горе, что Пич чуть не забыла, что ей надо сердиться.

— Наверное, вам было очень тяжело, — ответил Ари.

Пич пнула его в голень. Разве он не понимает, что Джин Синклер чуть не увела Блэкджека из семьи?

— Это была большая потеря. Но мисс Морган позвонила мне не затем, чтобы обмениваться соболезнованиями, правда? — спросила Джин и тут же ответила на собственный вопрос: — Конечно, нет. Она хотела узнать о рукописи ее отца.

— Безусловно, хочу! — воскликнула Пич так громко, что Джин наверняка ее услышала, хотя Пич стояла в десяти футах от телефона. Она выхватила трубку у Ари.

— Боюсь, вас ждет разочарование, — ответила Джин.

— Не волнуйтесь. Я уже к ним привыкла.

— Вы были такой хорошенькой девчушкой. Мне бы очень хотелось вас увидеть, — произнесла Джин со своим уютным южным акцентом. — Боюсь, однако, что у вас нет никакой причины ехать в Аннаполис.

— Что вы хотите этим сказать?

— В тот день, когда я позвонила, я долго ждала, пока вы или ваша мать свяжетесь со мной, достаточно долго, чтобы понять, как эта рукопись опасна для вас. Я знаю каждое слово этой книги. Это была бомба с часовым механизмом. Вам и так досталось, а эта книга не прибавила бы вам счастья.

— Как же, как же, — пробормотала Пич.

Ари опять забрал у нее трубку.

— Что вы сделали с книгой? — спросил он медленно.

— Даже не знаю, как вам сказать, мистер Раппапорт.

— Скажите как есть.

— Я выбросила эту книгу. И компьютерные дискеты тоже.

У Пич вырвался такой вопль, что Ари даже подпрыгнул на месте.

Она вырвала у него телефонную трубку.

— Что вы сделали?!

— Я ее выбросила, — повторила Джин. — Мне ужасно жаль. Я не знала, что она вам нужна.

У Пич помутилось в голове. Да как она могла! Выбросить труд всей жизни отца! Кем она себя возомнила?

— Будьте вы прокляты! Чтоб вам гореть в аду! Вы понимаете, что вы наделали?

— Я понимаю это лучше, чем вы, Пич. Я знаю каждое слово. Если бы вы знали, что написал ваш отец, то, возможно, поблагодарили бы меня за то, что избавились от нее.

— Я больше не могу с ней говорить! — выкрикнула Пич и бросила трубку.

Она подошла к дивану, рухнула на него и закрыла глаза. Потом на диван опустилась Белла и обняла ее.

— Сколько ты слышала? — спросила Пич.

— Все, — ответила Белла.

— Неужели это безумие никогда не закончится? — рыдала Пич.

Белла крепче прижала ее к себе.

— Думаю, оно только что закончилось, дорогая.

— Я чувствую себя такой дурой. Если бы я поговорила с этой женщиной в тот раз, когда она позвонила, я бы избавила всех нас от стольких бед.

— Ты лишь сделала то, что я попросила. — Белла отпустила Пич, достала из сумочки платочек и протянула ей. — Вытри глаза, детка. Можно посмотреть на то, что произошло, и. с другой стороны. Ты наконец-то свободна и можешь жить своей жизнью.

Глава 18

Благоухание горящих дубовых поленьев наполняло кабинет, где Пич, Ари, Белла и Берт только что закончили трапезу.

Идея устроить импровизированный ужин принадлежала Белле. Ари приготовил умопомрачительные голубцы, а Берт по дороге с работы купил пару бутылок «Мерло», и обе уже опустели.

— Тебе лучше? — спросил Ари у Пич.

— Намного лучше. Если честно, я даже почувствовала облегчение.

Ари удивленно поднял брови.

— Вот уж чего от тебя никак не ожидал.

— Дэвид Келлер сказал, что папина книга — это политический динамит.

— Теперь, когда мы знаем, что книга исчезла, мне просто хочется сделать то, что предложила мама, и продолжать жить дальше.

— Мне тоже, — согласилась Белла. — Я подумываю о том, чтобы устроиться на работу.

— Что? — вырвалось у Пич.

Она так была занята собственными проблемами, что не слишком задумывалась, а как живется Белле.

— Ты слышала, дорогая. Мне необходимо чем-то себя занять. Раньше я хозяйничала по дому, наводила в нем красоту, но дом скоро будет продан. И что мне тогда делать?

— А куда ты хочешь устроиться? — спросила Пич.

Белла пожала плечами.

— Я не очень-то многое умею. Наверное, смогла бы работать в модном магазине.

Сердце Пич болезненно сжалось. Как тяжело Белле говорить эти слова, как она, наверное, переживает!

— Мне очень не нравится, что ты будешь продавать платья тем женщинам, которые раньше были твоими подругами.

— Меня это не смущает, дорогая. Они и остались моими подругами.

Пич бросила отчаянный взгляд на Ари. Их взгляды встретились, и он кивнул, словно подтверждая: «Сообщение принято».

— А не хотите попробовать что-нибудь другое? — обратился он к Белле.

— Конечно. Я не согласна с избитой поговоркой, будто старую собаку нельзя научить новым трюкам. А что вы имеете в виду?

— Берт мне говорил, что у вас хорошо получается компоновка журнального макета.

Белла любовно улыбнулась Берту, потом снова повернулась к Ари.

— Берт — прирожденный льстец. Я принесла ему домой несколько макетов, когда он выздоравливал после ранения, но вряд ли это можно назвать компоновкой.

— Ты чересчур скромничаешь! — воскликнул Берт. — Ты сделала гораздо большее, а не просто принесла макеты. Я никогда бы не закончил работу вовремя, если бы ты мне не помогала. Твои предложения были бесценны.

— Берт уже давно требует дать ему помощника, — сказал Ари Белле. — Если вы согласны, я возьму вас на тех же условиях, что и Пич. С точки зрения зарплаты и продолжительности рабочего дня тут хвастаться нечем, но зато какая приятная компания!

Белла широко улыбнулась Ари, потом потянулась через стол и пожала ему руку.

— Возможно, это злоупотребление семейными связями, но я согласна.

— Это надо отметить, — заявила Пич. — Давайте забудем о грязной посуде и выпьем шампанского у камина.

— Это второе прекрасное предложение за сегодняшний день, — объявила Белла.

— А первое? — спросила Пич.

— Работа, детка. Не знаю, как вас благодарить.

— Благодари Ари. Он ведь главный редактор.

Пич пошла к бару и достала из холодильника последнюю бутылку шампанского «Дом Периньон». Поставила ее на поднос вместе с четырьмя бокалами, принесла поднос на кофейный столик и села.

Вот так ей бы хотелось провести всю оставшуюся жизнь, подумала она, обводя взглядом дорогие ей лица, пока Ари открывал и разливал по бокалам шампанское. У них получилась такая дружная семья, какую только можно себе представить.