Страница 5 из 9
Голова была пустой, и в ней больше ничего не складывалось, не соединялось, не перемешивалось, не жарилось, не варилось, не запекалось и даже не поливалось маслом. Тишина. И сердце не откликалось, молчало.
«Господи, я ничего не смогу придумать... Не успею и не смогу...» Для того, чтобы начать все заново и сотворить хоть что-то, требовалось вдохновение. Именно такое, какое бывает у художников, писателей и поэтов. А иначе – пустота. Старайся, ерзай, да хоть кряхти – пустота.
«Мы же вместе победили в первом туре... Он помогал!» А теперь рядом с ней нет человека, которого можно пригласить в команду. То есть коллег полно, но это совсем другой расклад, не те ощущения, не тот ритм... Кто-то уехал, кто-то занят, кто-то не справится.
Послышался телефонный звонок – виолончели, тромбоны, скрипки. Александра вздрогнула, посмотрела на мобильник и пришла к сокрушительному выводу, что у нее начались слуховые галлюцинации. Это нервы, нервы, нервы... Пьер никогда не наберет ее номера – у него теперь другие планы на жизнь. Форменная скотина.
– Если позвонит мама и...
И грянули виолончели, тромбоны, скрипки! «Мама» – горело на экране мобильника.
– Не сейчас, только не сейчас, – взмолилась Александра, протянула руку и взяла телефон. – Да, слушаю.
– Здравствуй, как твои дела?
– Перезвони на домашний, пожалуйста.
– Ты дома? Что-то случилось? Ты больна?
– Я рассталась с Пьером.
Раздались гудки, а затем запел уже домашний телефон. Скрывать правду не имело смысла, это был случай не из разряда: «поссорились, помирятся».
– А я всегда тебе говорила, что ничего хорошего из ваших отношений не выйдет. Ты сильно переживаешь? Как это произошло?
– Он просто ушел, и все, – Александра торопливо опустила подробности.
– Тебе необходимо отвлечься и развеяться. Поездка за город – это то, что нужно! Надеюсь, он у тебя ничего не украл? – деловито осведомилась Антонина Игоревна.
– Нет, конечно.
«Он украл все, абсолютно все, что мне было нужно для счастья! И я еще умудряюсь скучать по этому негодяю...»
– Я поговорила с Константином, к сожалению, он не хочет нам помогать. Якобы он находится в тяжелом, плачевном состоянии. Видите ли, ему месяц назад исполнилось сорок шесть лет, а его жена ждет двойню. И телефон этого Уфимцева он не нашел... Черствость и эгоизм! Я очень разозлилась на Константина и пожелала ему еще и тройню! – Антонина Игоревна фыркнула. – А нечего было жениться на молодой. Жена младше почти на двадцать лет. Так ему и надо! В общем, как ни крути, а придется тебе ехать...
«За костяным гребнем» – отозвалось эхом в голове, и Александра очнулась от страдальческих дум.
– Мама, я только что рассталась с Пьером... О чем ты говоришь?
– Ты встретишь другого мужчину в сто раз лучше. А сейчас тебя ждет наследство.
– Меня уже ничего не ждет...
Мысль оборвалась, а затем вспыхнула и обожгла мозг. Александра откинула одеяло, сунула ноги в мягкие коричневые тапочки с белыми помпонами и замерла.
«Единственное что я знаю, так это то, что в книге есть рецепт. Вроде рыбный... Неважно. Вот я и подумала, раз твоя Александра день и ночь жарит котлеты в ресторане, то ей будет интересно почитать».
Раньше эти строки письма пролетали мимо ушей, не задерживаясь. Они тонули вместе с путеводителем и революционерами в океане ненужности, а теперь вот всплыли и настойчиво маячили на поверхности.
Александра отправилась на кухню медленно, но затем ее шаг стал торопливее.
– У тебя депрессия, но это пройдет. Пьером больше, Пьером меньше. Кто считает этих Пьеров! Хотя мне не нравится частая смена партнеров. Кажется, это сейчас так называется?
– Каких партнеров? – не поняла Александра.
– Саша, ты опять витаешь в облаках!
– Как, ты сказала, зовут нового владельца дома? Дачного дома тети Киры?
– Глеб Уфимцев. А что? Ты надумала и поедешь?
Да какая разница? Почему бы и не поехать... Взять себя в руки и работать она не может, в четырех стенах ей плохо, потому что нет разбросанных носков, нет крошек.
– Посмотрим... А его телефона, значит, нет?
– Нет. Константин свое наследство получил, а о нашем голова не болит. Ну, надеюсь, скоро у него заболит кое-что другое.
– Что именно? – спросила Александра.
– Его большие уши. Близнецы – это тебе не шуточки!
– Наверное, мне понадобится письмо, как доказательство... Это все ужасно спорно, а со стороны вообще выглядит нелепо. И не только со стороны. Никто не обязан пускать меня в свой дом, а уж давать возможность порыться в вещах...
– Это последняя воля твоей крестной матери, – надавила Антонина Игоревна.
Александра открыла дверцу холодильника и посмотрела на пустые полки – сапожник без сапог. «А если действительно я найду в сундуке рецепт? На английском языке... Какого года издания эта книга? Она же рукописная... Нет, вряд ли это книга. Не миллион же ей лет! Это чьи-то заметки. Но чьи? Вдруг там что-то стоящее... И это стоящее можно возвести в квадрат... Поехать или не поехать?»
Условия, выдвинутые организаторами конкурса, допускали приготовление блюда по рецепту, созданному совместными усилиями. Главное – оно должно быть новым. Некоторые рестораны в рекламных целях собирали команду профессионалов, которая трудилась над шедевром день и ночь, а представляли результат шеф-повар и его помощник. Подобная тактика приводила к хорошим результатам, но сама Александра относилась к одиночкам и делить победу ни с кем не хотела. Только с Пьером, но и это уже в прошлом.
– Хорошо, я поеду. Завтра суббота, возможно, хозяин и дома. Но я очень сомневаюсь, что сундук еще жив. – Она посмотрела на стол и тяжело вздохнула, не обнаружив ни одной крошки. «Нет, мужчин в моей жизни больше не будет. С меня хватит», – твердо решила Александра.
Утром пришлось признать – она сошла с ума. Как в сказке: пойди туда, не знаю куда, и принеси то, не знаю что. Обычно такие задания давались Иванушкам-дурачкам.
– Иванушки, правда, всегда возвращались целыми и невредимыми и приносили царю какую-нибудь диковину, – выдавив на щетку зубную пасту, посмотрев на себя в зеркало, рассудительно произнесла Александра. Но тут же вновь усомнилась в здоровье своего рассудка.
«Представляю, как я буду выглядеть... А письмо тети Киры – доказательство моих прав... Вообще кошмар и стыд. Я, видите ли, жарю котлеты с утра и до вечера, – В душе Александры раздулась профессиональная гордость. – Да я придумываю то, чего никогда не было! При-ду-мы-ва-ла...»
Она принялась чистить зубы так, точно это были закопченные кастрюли нерадивого трактирщика. Каждую секунду она прислушивалась к себе, надеясь ухватить ту нить, которая связывала ее с тайнами кухни, но, увы, того приятного томительного волнения и непокоя в ней больше не было. Ноль ароматов, ноль идей, ноль вкусовых ощущений.
Александра прополоскала рот, выплюнула воду, умыла лицо и направилась в комнату.
– Пьер, ты самый настоящий подлец. Ты украл у меня вдохновение.
«Я поеду, поеду в это Лукоморье, – твердила она через пять минут, собираясь в дорогу. – В письме все подробности, и какая разница, что подумает обо мне какой-то там Уфимцев. Да, я иногда жарю котлеты... Но это самые лучшие котлеты! Самые вкусные!»
Нервы натянулись, и Александра стала собираться еще быстрее.
– Я еду туда, не знаю куда, и обязательно привезу то, не знаю что. Как в сказке.
Она все же набрала еще раз номер Пьера и терпеливо выслушала сообщение о том, что он недоступен. Как мог он где-то отдыхать, загорать, пить хорошие вина, смеяться и не вспоминать о ней? И о своей подлости не вспоминать. Разве можно жить весело после такого? Пусть бы Пьер вернул папку почтой или подбросил как-нибудь. И она бы знала – ему стыдно, он сожалеет, он больше никогда не будет поступать подобным образом... Но он же не пришлет. И не подбросит.
– Если хочешь, я поеду с тобой, – неожиданно предложила Антонина Игоревна, когда Александра заехала к ней за письмом.