Кольцо на счастье

Дни потянулись за днями. Рэйчел что есть сил старалась как можно больше проводить время за фортепьяно — ведь отец так любит слушать, как она играет! Она ждала. Вот сейчас откроется дверь, красивый, улыбающийся отец войдет в гостиную и ринется к ней. Он будет гладить ее по голове, расцелует в щеки и скажет, какая она молодец. Но шло время, а отец гак и не приходил за ней. Мама не разрешает ему встречаться со мной. Может, таким образом она хочет его наказать? Лишить самого для него дорогого — дочери, твердила себе Рэйчел.

На ее одиннадцатилетие, когда отец так и не навестил ее, Рэйчел решила сама найти его.

Однажды они проезжали мимо высотного здания офиса фармакологической корпорации, и ее мать, горько улыбаясь, сказала:

— Вот здесь твой отец сейчас обитает. Его карьера пошла в гору. Теперь у него есть все, что он хочет.

Рэйчел хотелось крикнуть: «Как так все?! А я?! У него нет меня! Самой любимой, единственной его дочери!» Но она промолчала.

На следующий день, вместо того чтобы идти в школу, она отправилась в офис фармакологической корпорации. От сладко улыбающейся женщины у стойки ресепшен она узнала, что мистер Макгнот не принимает посторонних.

— Я не посторонняя! — крикнула Рэйчел и попыталась прорваться к лифту.

Охрана выдворила ее за дверь. Рэйчел простояла на улице весь день. Только вечером она мельком увидела подтянутую фигуру отца, когда швейцар распахивал перед ним дверь. Она было ринулась к нему, но остановилась. Рядом с отцом она заметила женщину в модном пальто цвета молодой листвы. Женщина улыбалась ему, он не сводил с нее глаз. Никогда в жизни Рэйчел не видела, чтобы отец так смотрел на ее мать…

Опустошенная, подавленная, она стала медленно спускаться по ступеням. Все кончено, отец никогда не вернется домой. Мама права, он бросил их, оставил ради другой женщины. Ему нет никакого дела ни до своей бывшей жены, ни до единственной дочери. Новая женщина опутала его, околдовала.

Она оглянулась, чтобы в последний раз взглянуть на отца, и тут он поднял голову.

— Рэйчел, это ты? Дорогая, как ты здесь оказалась?

Большие теплые руки отца легли на ее плечи.

— Здравствуй, папа, — с трудом сдерживая слезы, выдавила она.

— Какая милая девочка.

Рэйчел повернулась на голос и встретила взгляд огромных, серых, чуть навыкате глаз.

— Позволь представить, дорогая, это моя дочь Рэйчел.

— Очень приятно, — улыбнулась женщина. — Милая девочка и, надеюсь, такая же умница, как отец?

Рэйчел задохнулась от смешанных чувств. Она должна была ненавидеть эту женщину, но вместо этого — была восхищена. Высокие скулы, длинные иссиня-черные волосы, с элегантной простотой уложенные в прическу, чувственный мягкий рот. Глаза светятся умом и силой. Вторая жена отца показалась ей сказочно, по-королевски красивой. И все же даже ради самой идеальной женщины он не должен был бросать их с мамой! Обида сжала ее горло, из глаз потекли слезы. Отец вытер ее лицо своим большим, пахнущим чем-то очень приятным платком и, взяв за руку, довел до своей машины. Усадив на заднее сиденье, сел рядом. Его жена была отделена от них спинкой переднего сиденья, Рэйчел не видела ни ее безупречно чистого лица, ни гладкой прически, ни пронзительных темных глаз и была почти счастлива.

Ее пригласили в дом. Это было двухэтажное здание с колоннами в колониальном стиле, с узкими окнами, натертым до блеска паркетом и старинной картиной на стене в гостиной. Жена отца говорила с ней ровным, мелодичным голосом, и Рэйчел было трудно понять, как она отнеслась к ее внезапному появлению.

Рэйчел несколько раз бывала в новом доме отца, пока тот не переехал в Вашингтон. Она с матерью остались в Далласе.

Вскоре ее мать, которая так и не нашла в себе силы жить, тихо скончалась в своей постели. Причиной смерти стала передозировка снотворного, и только Рэйчел знала, что ее мать умерла от разбитого сердца.

В тот момент, когда она смотрела на гирлянду цветов, украшавшую последнее ложе ее несчастной матери, девочка наглухо закрыла доступ к своему сердцу. И, когда она переехала к отцу, между ними уже не возникло никаких теплых чувств.

2 Фрэнк

Фрэнк Макгнот — мультимиллионер, управляющий и совладелец фармацевтической компании, один из влиятельнейших людей штата — слыл счастливчиком. После второй женитьбы, когда его ум и воля слились с капиталами семьи Донны, он смог достичь многого, о чем когда-то мечтал. У него был шикарный пентхаус в центре Вашингтона и вилла за городом, вертолет, парк автомобилей, когорта слуг, коллекция антиквариата и еще много чего необходимого и совсем ненужного. Одно его огорчало — Донна так и не родила ему наследника.

Его вторая жена обладала множеством достоинств: красотой, которая с годами обрела еще большую силу, очарование, мудрость, такт. Благодаря капиталам и влиянию тестя Фрэнк Макгнот буквально взлетел по карьерной лестнице. Начал он начальником отдела и спустя шесть лет, когда тесть ушел в мир иной, Фрэнк возглавил корпорацию.

Главный жизненный принцип, которому он следовал, был крайне прост: ставить на лидера. Как хорошая охотничья собака, он нюхом определял самых перспективных сотрудников, и успехи корпорации во многом зависели от правильно подобранной команды.

В последнее время Фрэнк Макгнот все чаще задумывался над тем, чтобы расширить свое влияние на политическом поле. Он решил выдвинуть Кирка Слоутсона, считая его восходящей звездой на политической арене. Возможная женитьба Кирка на его дочери была в глазах Фрэнка дополнительным преимуществом.

Впервые Фрэнк познакомился с Кирком, когда тому довелось выступать в суде, защищая интересы корпорации. Тогда Кирк в составе команды адвокатов как орешки расщелкал все претензии истцов в отношении якобы неэффективного лекарства. За время работы над делом Кирк Слоутсон сумел произвести на Фрэнка хорошее впечатление. Находчив, умен, хорошо образован. Он обладал внешностью киногероя — открытый взгляд, приятное лицо, ладная фигура — и особым обаянием, как магнитом притягивавшим людей.

После победоносного завершения судебного процесса Фрэнк Макгнот пригласил Кирка на обед в респектабельный, очень модный и дорогой ресторан. За столом велась легкая, ни к чему не обязывающая беседа, и молодой человек даже не подозревал, какому тщательному анализу подвергается каждая его фраза, каждый жест.

После приема, когда супруги Макгнот поднялись в свою спальню, Донна, расчесывая у зеркала свои длинные черные волосы, как бы вскользь сказала:

— Дорогой, тебе не кажется, что Кирка Слоутсона стоит познакомить с Рэйчел? Кирк хорош собой и знает, что нужно делать в этой жизни. С ним Рэйчел сможет чувствовать себя вполне комфортно. Он для твоей дочери будет прекрасной партией. Как ты считаешь?

— Я подумаю, — с удовольствием растягиваясь на свежих чистых простынях, ответил Фрэнк.

— Ты не против, если я приглашу эту восходящую звезду к нам на виллу? Рэйчел, как я полагаю, до сих пор безотлучно обитает там? Ей пора бы встряхнуться. Сломанный палец, тем более на левой руке, не повод для трагедии.

— Ты не права, Донна, — заметил Фрэнк, гася лампу на своей прикроватной тумбочке. — Для Рэйчел это действительно трагедия. Теперь ей придется навсегда проститься с мечтой о профессиональной карьере пианистки.

Донна оглянулась на него. Ее муж стремительно приближался к шестидесятилетию. Мудрость и опыт сделали его лицо еще более притягательным, но тело уже заметно одряхлело. Неужто он стал еще и сентиментальным?

— Не всю же жизнь рыдать над утраченными возможностями! — с раздражением заметила она. — Пора Рэйчел подумать о будущем. Что может быть для нее лучше, чем стать женой значимого в обществе человека? Как мне представляется, Кирк с его амбициями и умом, конечно, благодаря твоей поддержке, лет через пять-десять вполне может взойти на политический Олимп.

— Продолжим этот разговор завтра, дорогая, — зевая, отозвался Фрэнк. — Иди скорей в кроватку, ко мне под бочок. Я соскучился…