Страница 22 из 58
— И ты думаешь, что это рак мозга...
— Я не знаю, что еще думать. Там есть один вид рака мозга, у которого иногда не бывает никаких симптомов. Может быть, и у меня этот вид.
— Подожди... — Он сделал паузу, когда просвистел порыв ветра. — Ты думаешь, что у тебя опухоль, поскольку у тебя нет никаких симптомов?
Ладно, это не имело никакого смысла. Я закрыла глаза и положила голову на спинку стула.
— Или, может быть, предчувствия и есть мой симптом. Какая-то галлюцинация.
Нэш засмеялся.
— Это не галлюцинация, Кейли. Нет, если только у Эммы и у меня тоже опухоль. Мы оба видели, как ты предсказала смерть двух людей, и мы видели, как одна из них произошла на самом деле. Ты не представила себе это.
Я села на моем стуле, и на этот раз мой длинный, мягкий выдох был полон облегчения.
— Я серьезно надеялась, что ты скажешь это. — Это помогло — хотя и самую малость — знать, что если я и умираю то, по крайней мере, не тронувшись умом.
— Рад, что смог помочь. — Я слышала улыбкой в его голосе, которая вызвала у меня ответную улыбку.
Я повернулась на стуле и взгромоздила ноги на тумбочку.
— Хорошо, таким образом, может быть, у меня предчувствия из-за опухоли. Мол, это активация часть моего мозга, которой большинство людей не могут воспользоваться. Как у Джона Траволта в том старом фильме.
— Лихорадка субботнего вечера?
— Не такого старого. — Моя улыбка немного выросла, несмотря на то, что это должен был быть очень мрачный разговор. Мне нравилось то, как легко Нэш успокаивал меня, даже по телефону. Его голос был гипнотическим, как какое-то слуховое успокаивающее средство. Такое, на которое я могла бы легко подсесть. — Тот где он может перемещаться вещи с помощью разума, и выучить все языки, только прочитав книгу. И все это оказывается потому, что у него рак мозга, и он умирает.
— Я не думаю, что я видел его.
— Он получает все виды причудливых способностей, но он умирает. Это трагично. Я не хочу быть трагичной, Нэш. Я хочу жить. — И вдруг вновь вернулись слезы. Я ничего не смогла поделать. У меня было более чем достаточно смертей за последние несколько дней, без добавления моей собственной в этот список.
— Хорошо, ты будешь должна поверить мне на слово, Кейли. — Шаги вернулись, а потом дверь закрылась, отрезав бахвальство ветра на другом конце связи. Потом его голос стал тище. — Твои предчувствия не возникают из-за рака мозга. Независимо от того что сказали твои тетя с дядей, это не то.
— Откуда ты знаешь? — Я сморгнула влагу с глаз, раздраженный тем, какой эмоциональной я становлюсь. Разве это не еще один симптом рака мозга?
Нэш вздохнул, но он звучал более обеспокоенным, чем раздраженным.
— Я должен рассказать тебе кое-что. Я заеду за тобой через десять минут.
ГЛАВА 8
Семь минут спустя, я сидела на диване в гостиной, мои ключи были в кармане, мой телефон — у меня на коленях, мои ногти тревожно скрежетали по атласной обивке. Я сидела под углом лицом к телевизору — приглушенному, но настроенному на местные вечерние новости — и к окну, надеясь, что никто не поймет, что я ожидаю гостя. «Никто», то есть дядя и тетя. Софи все еще была в отключке, и я начала задаваться вопросом, как многие таблеток дала ей мать.
Тетя Вэл была на кухне, гремя кастрюлями, сковородками и дверями шкафа, в то время как делала спагетти, ее любимая утешительная еда. Обычно она не позволяла себе так много углеводов в одной еде, но у нее, очевидно, был тяжелый день. Очень тяжелый день, запах чеснока и хлеба подтверждал это.
— Эй, Кей-медвежонок, как ты держишься?
Я посмотрела наверх, чтобы увидеть моего дядю, прислонившегося к гипсовой колоне разделяющей столовую с гостиной. Он не называл меня так уже почти десять лет, и тот факт, что он использовал этот старый ник, вероятно, означал, что он думает, что я... ранима.
— Я не сумасшедшая. — Я встретила его ясные зеленые глаза, осмелившись с ним спорить.
Он улыбнулся, и в результате улыбка как-то заставила его выглядеть еще моложе, чем обычно.
— Я никогда не говорил этого.
Я разбушевалась и бросила взгляд в сторону кухни, где тетя Вэл помешивала лапшу в большой алюминиевой кастрюле.
— Она так думает. — Сейчас я знала это лучше, конечно, но не собиралась позволить им узнать, что я слышала их спор.
Дядя Брендон покачал головой и пересек ковер цвета яичной скорлупы, приближаясь ко мне, он скрестил руки на полинявшей рубашке, которую надел после работы.
— Она просто беспокоится о тебе. Мы оба. — Он погрузился в цветочное кресло напротив меня. Он всегда сидел на нем, а не на сплошном белом стуле или диване, надеясь, что если он что-то прольет, то тетя Вэл никогда не заметит пятна на такой пестрой обивке.
— Почему вы не беспокоитесь о Софи?
— Беспокоимся. — Он помолчал, потом, казалось, обдумал свой ответ. — Но Софи... гибкая. С ней все будет в порядке, как только она достаточно погорюет.
— А со мной не будет?
Мой дядя поднял брови.
— Вэл сказала, что ты едва знала Мередит Коул. — И просто так, он обошел настоящий вопрос — о моем будущем благополучии.
И мы оба это знали.
Прежде чем я успела ответить — а я не спешила — снаружи замурлыкал двигатель, и я взглянула через занавески, чтобы увидеть, как незнакомый синий кабриолет вплывает на дорогу рядом с моей машиной, сверкая на солнце второй половине дня. За рулем было очень знакомое лицо, обрамленное густыми каштановыми волосами.
Я встала, засовывая телефон в пустой карман.
— Кто это? — Дядя Брендон повернулся, чтобы посмотреть в окно.
— Друг. Я должна идти.
Он встал, но я уже пересекла половину комнаты.
— Вэл готовит ужин! — прокричал он мне вслед.
— Я не голодна. — На самом деле, я умирала с голода, но я должна была выйти из дома. Я не могла кушать спагетти, как каждый понедельник вечером. Не после того как узнала, что вся моя семья лгала мне, кто знает как долго.
— Кейли, вернись назад! — ревел дядя Брендон, следуя за мной через переднюю дверь на крыльцо. Я редко слышала, как он повышает голос, и никогда не слышала, чтобы он кричать вот так.
Я приостановилась, скользнула на пассажирское сиденье, захлопнула дверь и заперла ее.
— Это твой дядя? — спросил Нэш, его правая рука парила над коробкой передач. — Может быть, я должен встретиться...
— Езжай! — крикнула я громче, чем хотела. — Я познакомлю вас позже. — Надеюсь, что я проживу так долго.
Нэш швырнул машину в сторону и поехал задним ходом к дороге, повернувшись на своем сиденье, смотря через заднее ветровое стекло. Когда мы оторвались от дома, я в последний раз взглянула на моего дядю, который смотрел нам вслед с середины проезжей части, скрестив руки на груди. За ним на крыльце стояла тетя Вэл с тряпкой для мытья посуды, ее совершенный рот был открыт от удивления.
Когда мы повернули за угол, я позволила себе расслабиться в сиденье автомобиля, только потом заметив каким шикарным он был.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты меня забрал не с угнанным автомобилем.
Нэш засмеялся и посмотрел в сторону от дороги, с улыбкой на лице повернувшись ко мне, мой пульс ускорился, когда наши взгляды встретились, несмотря на все обстоятельства.
— Это Картера. У меня он до полуночи.
— Почему бы Скотту Картеру позволить тебе взять его машину?
Он пожал плечами.
— Он друг.
Я только прищурилась на него. Его сомнительный выбор спутников отложим в сторону, Эмма была моей лучшей подругой, но я бы никогда не позволила ей взять мою машину. А я не рулила совершенно новый Мустанг кабриолет.
Нэш улыбнулся, когда я показалась не убежденной, и его следующий взгляд задержался дольше, чем следовало, тогда обследовал мое лицо.
— У него, может, создалось впечатление, что тебе... гм... нужен комфорт.
Мое сердце подпрыгнуло к горлу, и я должна была заговорить об этом.