Отданная Душа

Как только мои глаза нашли ее, мое горло начало гореть, словно я вдыхала пары отбеливателя. Опустошение захватило меня, угрожая втащить в пучину отчаяния. И тогда знакомая темнота понимания заставила меня задрожать. Мередит Коул умрет, очень скоро.

— Кейли, давай. — Нэш встал, потянув мою руку, пытаясь поднять меня. — Пойдем.

Мое горло сжалось, и дыхание сократилось. Моя голова кружилась в растущем горьком хаосе, сердце словно припухло и отяжелело из-за охватившего горя. Но я не мог уйти. Я должна была сказать ей. Я позволила Хайди умереть, но я все еще могу спасти Мередит. Я могу предупредить ее, и все будет хорошо.

Мой рот открылся, но слов не было. Вместо этого, крик рвал когтями горло, объявив о своем прибытии обычным взрывом паники, и на этот раз я ничего не могла сделать, чтобы остановить его. Я не могла говорить, я могла только кричать. Но этого не достаточно. Мне нужны слова, чтобы предупредить Мередит, а не членораздельный визг. Что хорошего в моем «подарке», если я не могу его использовать? Если все, что я могу делать, это тщетно кричать?

Причитания начались глубоко в моем горле, так низко, что мои легкие горели. Но вначале звук был мягким. Как шепот, который я больше чувствовала, чем слышала. Я в ужасе сжала челюсти, когда глаза Нэша расширились, его радужка, будто перемешивалась в ярком солнечном свете.

Мое видение потемнело и стало тусклым, как если бы туманный серый фильтр был накинут на весь мир. День стал матовым, тени гуще, воздух туманней. Мои собственные руки выглядели нечеткими, как если бы я не могла сфокусировать свой взгляд. Столы, студенты и здания школы были неожиданно смыты, словно кто-то открыл дренаж на базе радуги и выпустил все цвета.

Я стояла, зажав рукой рот, прося странно выглядящие глаза Нэша о помощи. Причитания уже поднялись до моего горла и застряли там, подобны рычанию, не находя освобождения.

Нэш обхватил меня одной рукой вокруг талии и кивнул Эмме, чтобы она встала с другой стороны.

— Успокойся, Кейли, — прошептал он мне в ухо, нос теплое дыхание согрело мою шею, шевеля тонкие волоски. — Просто расслабься и слушай...

Мои ноги не слушались, как и мой взгляд, который был обращен к Мередит, теперь танцующей между Софи и миниатюрная блондинкой, которую я знала только в лицо.

Нэш схватил меня на руки, крепко прижав к груди, что-то шепча мне на ухо. Что-то знакомое. Что-то, что рифмовалось. Его слова падали на меня почти физически, успокаивая везде, где они прикасались ко мне, как бальзам, который я слышала.

И все же крик бушевал во мне, требуя выхода, и, видимо, готов его найти, если я не предложу никакой другой альтернативы.

Эмма шла впереди нас до конца английского крыла и за угол, из поля зрения двора. Никто ничего не заметил, поскольку все смотрели представление.

Нэш опустил меня на у стены в конце здания, рядом с дверью, которая использовалась только в качестве выхода. Он снова сел рядом со мной, и на этот раз обнял меня, а Эмма опустилась на корточки рядом с нами. От Нэша по моей спине исходило тепло, и единственные звуки, которые я могла слышать, были его шепот и мои собственные мягкие причитания, все еще оставшиеся, несмотря на мои попытки их подавить.

Я смотрела через плечо на заинтересованное лицо Эммы, на жутко серые поля вдали, сосредоточиваясь на усилии, чтобы говорить без крика. Что-то бросился в левом краю моего зрения, и мой взгляд автоматически попытался сосредоточиться на этом. Но он двигался слишком быстро, оставив меня со смутным впечатлением о человеческом силуэте, поэтому я никак не могла объяснить эти короткие проблески. Эта фигура была какой-то уродливой. Странной. И когда я моргнула, я уже не могла быть уверенна, где я ее видела раньше.

Это вероятно учитель, искаженный до неузнаваемости странным серым туманом, который окружал мое видение. Я закрыла глаза, чтобы избежать любых будущих отвлечений.

Тогда, так же быстро, как и появилась, паника исчезла. Напряженность отлила от моего тела, как воздух из шарика, оставив меня слабую от облегчения и усталости. Я открыла глаза, чтобы увидеть, что цвет и ясность вернулись в мир. Мои руки расслабились, крик умер в горле. Но мгновение спустя он разорвал воздух, и мне понадобилась секунда, чтобы понимать, что крик был не моим.

Он раздался со стороны двора.

Я знала, что случилось, даже не взглянув. Мередит упала. Мое желание кричать умерло в тот момент, когда это случилось.

Опять же, я знала, что кто-то умрет. И снова, я позволила этому случиться.

Мои глаза закрылись в то время, когда меня окатило новой волной шока и горя, за ними последовало чувство вины такой тяжелой, что я едва могла поднять голову. Это моя вина. Я должна была быть в состоянии спасти ее.

Больше криков раздалось со стороны двора, кто-то кричал кому-то, чтобы тот вызвал скорую помощь. Скрипя, открылись двери, врезавшись в кирпичную стену здания. Кроссовки застучал по ступенькам.

Слезы стыда и отчаяния катились по моему лицу. Я спрятала лицо в плече Нэша, не обращая внимания на то, как слезы пропитывают в его рубашку. А, возможно, это я убила ее, возможно, это сделало мое предупреждение.

За углом гул хаоса возрастал, каждый испуганный голос сливался со следующим. Кто-то плакал. Кто-то бежал. И во всем этим хаосе, миссис Такер, тренер девочек по софтболу, подула в свисток, неэффективно пытаясь успокоить всех.

— Кто это? — спросила Эмма, все еще стоя на коленях рядом с нами, широко раскрыв глаза в шоке и понимании, в то время как откидывала прядь моих волос, чтобы могла увидеть мое лицо.

— Мередит Коул, — прошептала я, вытирая слезы рукавом.

Нэш сжал меня еще крепче, положив свои руки на мои там, где они хватались за живот.

Эмма медленно поднялась, с выражением недоверия и страха на лице. Она попятилась от нас, ее ноги дрожали. Тогда она повернулась и внимательно заглянула за угол.

— Я ничего не вижу. Там слишком много людей.

— Не важно, — сказала я, слегка удивлена услышав свой собственный голос. — Она уже мертва.

— Откуда ты знаешь? — Ее рука ухватилась за угол здания, ногти врезались в грубый раствор изложенного коричневого кирпича. — Ты уверена, что это Мередит?

— Да. — Я вздохнула, потом встала и потянула вверх Нэша, вытирая слезы со щек. Он встал слева от меня, Эмма справа. Вместе мы повернули за угол и вошли в хаос.

ГЛАВА 6

Эмма была права — везде толпились люди. Несколько дверей открылись во двор, и студенты выбегали из классов, несмотря на протесты своих учителей. А еще оставалось десять минут до конца обеденного перерыва, но кафетерий в настоящее время была пуст, а его обычная толпа тоже вывалилась на траву.

Я видела, по крайней мере, двадцать студентов с сотовыми телефонами, и обрывки их разговоров, которые доносились ко мне, звучали как звонки в службу 911, хотя большинство звонящих на самом деле не знали, что случилось, или кто пострадал. Они знали, что кто-то ранен, и что не было никакой стрельбы.

Тренер Такер маячила на краю зелено-белой толпы, ее ноги в кроссовках были широко расставлены для равновесия, она отталкивала детей с пути одного за другим, даже если теряла равновесие. Наконец толпа расступилась перед ней, открыв неподвижную фигуру в женской форме, лежащую на коричневой траве, одна рука была выброшена в сторону. Я не могла видеть ее лица, потому что один футболист — с номером четырнадцать — выполнял СЛР[4].

Но я знала, что это Мередит Коул. И я не могла сказать номеру четырнадцать, что его усилия будут потрачены впустую, он не сможет ей помочь.

Тренер Такер оттащила футболиста от мертвой девушки и упала на колени рядом с ее телом, крича всем, чтобы они отошли. Чтобы вернулись назад в здание. Тогда она наклонила лицо к Мередит, проверяя дышит ли она. Мгновение спустя, тренер Такер наклонила голову танцовщицы назад и возобновила СЛР, с того места где прекратил четырнадцатый номер.