Падение звезды

А когда Белый с улыбкой заговорил о водке, Штырь понял, что Белый просто в бешенстве. Белый терпеть не мог водку. Он считал любителей водки быдлом. Старик любил корчить из себя аристократа (похоже, он и в самом деле верил в свой «утонченный вкус» — хотя, на взгляд Штыря, вкуса у Белого было не больше, чем волос на его плешивой голове).

Когда Штырь сказал, что любит водку, он знал, на что идет. И Белый это понял. Сразу. Он понял, что это был вызов. Но отвечать на него не стал. Вместо этого вновь по-лисьи завилял хвостом, шифруя свои истинные намерения.

Конечно, история с дохлым ментом — это всего лишь предлог В какой-то миг Штырь увидел, как в глазах старика блеснуло скрытое торжество. И в этот миг Штырь понял, что старик подписал ему смертный приговор. Однако Штыря это не напугало. Он давно был готов к схватке и сам давно уже ждал подходящего случая, чтобы поквитаться со старым козлом.

Но прежде чем решиться на такое крутое дело, Штырь провел тщательную разведку и узнал, что большие боссы, которые посадили Белого смотрящим, не слишком довольны тем, как старик справляется с делами. Боссам не нравилось как то, что многие дела решаются в обход их, так и то, что он не умеет ладить с молодыми. Старику не хватало гибкости, и авторитет его трещал и расползался по швам, как старая рубаха.

Узнав о таком отношении боссов к старику, Штырь решил, что они не будут особо возражать, если кто-нибудь из молодых сделает за них работу То есть — избавит блатной мир от нежелательной персоны.

«Из него уже песок сыплется, а все воображает себя бессмертным, — со злостью подумал Штырь, дымя сигаретой. — Ну ничего. Эту проблему мы решим».

Поначалу, конечно, боссы вскинутся: все-таки убийство авторитета — это тебе не хрен собачий. Но потом, подумав и прикинув, что к чему, смягчатся. Возможно, даже передадут «территорию» ему, Штырю. В благодарность за его «труды».

Нужно только опередить старого пердуна, не дать ему возможности нанести удар первым. Иначе — хана. Нужно действовать осторожно и быстро, чтобы старик не успел опомниться.

Штырь загасил сигарету, внимательно, по-волчьи, оглядел окрестности и лишь затем взялся за ручку дверцы.

В гостиной его поджидали два друга. Один — приземистый и коренастый, с глуповатым лицом, на котором злобно поблескивали два маленьких черных глаза. Второй — тощий и длиннорукий, с острым лицом хорька. Парни пили пиво, развалившись на диване перед мерцающим телевизором.

Завидев Штыря, коренастый взял пульт, направил его на телевизор и отключил звук. Длиннорукий нагнулся, вынул из маленького холодильника, стоявшего тут же, у дивана, банку пива и брякнул ее на стол.

— Давай, Штырь. Прими микстуру от кашля, — весело предложил он.

Штырь уселся в кресло и взял банку. Щелкнул скобкой, приложился и долго пил. Потом вытер рот ладонью и сказал:

— Хорошо.

— Ну че там Белый? — нетерпеливо спросил коренастый. — Зачем звал?

— Чего он там втирал-то? — поддержал друга длиннорукий. — Может, дело какое новое?

Штырь отхлебнул из банки и мрачно изрек:

— Короче, как я и говорил. Зарвался Белый. Залу-пу на нас кидает из-за того дохлого мента.

— Из-за «мента? — Длиннорукий посмотрел на коренастого, тот в ответ пожал плечами. Длиннорукий вновь перевел взгляд на Штыря. — Чего-то я не понял, Штырь. Мент-то тут при чем?

— Вот и я о том же, — непонятно ответил Штырь и вновь отхлебнул пива. — Короче, пацаны, — облизнувшись, сказал он, — у деда в башке полный маразм. Он теперь лучшим другом ментов заделался. Видели бы вы его рожу. Думал, порвет меня, как Тузик грелку! Зуб даю, он теперь с нас просто так не слезет.

— Ни фига себе! — возмутился коренастый. — Он че, крайних нашел? Слышь, Хорь, он нас типа козлами отпущения сделать хочет! Нормально, да?

Длиннорукий нахмурил лоб.

— Слышь, брателла, — обратился он к Штырю, понизив голос, — надо че-то с этим решать.

— Надо, — согласился Штырь.

— В натуре, а то он нас сам в асфальт закатает, — продолжил длиннорукий. — Белый хоть и в законе, а отморозок почище нашего.

— А че решать-то? — встрял в диалог коренастый. — Если не он нас, то мы его! Ну то есть наоборот. Лично я не хочу из-за его наездов червям в зад с обратной стороны глядеть. Если ему нравится, пусть он сам и смотрит.

Штырь и Хорь переглянулись. Хорь усмехнулся:

— Нормально ты про червей, Вол. Сам придумал или прочитал где?

— Я все книжки еще в школе прочитал, — дернув губой, ответил Вол.

— Ладно гнать-то, — сказал Штырь. — Ты в сортир постоянно книжонки таскаешь.

— Не книжки, а журналы. Че я, виноват, если мне без журналов там скучно.

Штырь и Хорь заржали. Вол обиженно надулся.

— Ладно, — сказал Штырь, отсмеявшись. — Тянуть нельзя. Сегодня решаем, а завтра делаем. Белый, когда к дому подъезжает, охрану у подъезда отпускает, а дальше один идет.

— Там у него в подъезде консьержка сидит, — напомнил Вол.

— Сидит, — согласился Штырь. — А нам-то че с того? Сядем рядом, а будет вякать, хлебало стволом заткнем.

Вол почмокал губами и с сомнением сказал:

— Бабки упрямые. Они от упрямства страха не знают. Может поднять вой на весь дом.

— Не поднимет. Если че, скажем, что знаем, где она живет. И что внуков ее замочим, если слушаться не будет.

— А че, хорошее пугалово, — одобрил Хорь. — Бабуля в портки наложит от страха. Втроем пойдем или как?

— Втроем. Вол, у тебя сколько глушителей в загашнике?

— Два нормальных и два самодельных, одноразовых.

— Самодельные-то надежные?

Вол пожал плечами:

— Поди знай, я ж их не опробовал.

— Тогда нормальные глушаки мы с Хорем навинтим. А ты на подстраховке будешь.

Хорь отхлебнул пива, посмотрел на мерцающий экран телевизора и спросил:

— Уходить как будем — уже придумал? Я понапрасну подставляться не хочу.

Штырь допил пиво, с треском сжал банку в пальцах и швырнул ее в угол комнаты, туда, где уже громоздилась горка блестящих алюминиевых банок.

— У них сразу за лифтом комната для уборщиц; есть, — сказал Штырь. — Окна на другую сторону выходят. Сразу за окнами кусты всякие растут. По ним можно до гаражей добраться. Две минуты, не больше. За гаражами машину можно поставить. Выедем на шоссе, а там быстро затеряемся. Главное — не нашуметь. Чтобы охрана не вскинулась.

— А бабку куда? — поинтересовался Вол. — Она же завопит. К стулу привязывать времени не будет.

— А че ее привязывать? — холодно усмехнулся Штырь. — Там ее и положим.

Вол нахмурился:

— Нехорошо это. Стариков мочить — грех.

— Почему?

— Они на войне были.

— Че ты мелешь, криволапый? С войны шестьдесят лет прошло. А бабкам, которые там сидят, всего по шестьдесят будет.

Для Вола это было откровением.

— Че, правда, так много уже прошло? — удивленно переспросил он.

— У Хоря спроси.

— Хорь, правда, да?

— Правда, — кивнул Хорь. — У меня дед на войне был. Пацаном еще. А сейчас ему за восемьдесят.

— Да? — Вол поскреб затылок. — Ну тогда ладно. Тогда нет проблем. А то я здорово ветеранов уважаю. Они в рукопашных саперными лопатками фрицев на колбасу рубили.

— Ты-то откуда знаешь?

Вол фыркнул:

— «Откуда»… Кино видел — вот откуда.

— Ты у нас, оказывается, не только книжки читаешь, — усмехнулся Штырь.

— Не то слово, — подтвердил Хорь. — Если бы в сортире телик был, Вол бы оттуда неделями не вылезал.

— Пока бы весь на кучу не изошел!

Штырь и Хорь вновь засмеялись. Вол некоторое время хмурился, но друзья смеялись так заразительно, что он не выдержал и тоже стал подхихикивать тонким смехом, совсем неподходящим к его крепко сбитой, по-воловьи крепкой и основательной внешности.

24

— Час назад в подъезде одного из домов на Тимирязевской улице прогремели выстрелы. По сообщениям милиции, жертвой преступников стал крупный московский предприниматель Сергей Иванович Белый. От полученных ран предприниматель скончался на месте. Кроме него пострадала консьержка дома — шестидесятипятилетняя Ирина Дмитриевна Коржан. По имеющейся информации, нападавших было трое. В бизнесмена они стреляли из пистолетов, оснащенных глушителями. Однако один из глушителей оказался неисправным, из-за чего выстрел прозвучал в полную силу. Охранники бизнесмена открыли стрельбу по убегавшим преступникам и серьезно ранили одного из них. Двум другим удалось скрыться. Задержанный киллер находится в больнице. Нам удалось узнать имя преступника. Им оказался известный уголовный авторитет Константин Вячеславович Штырев. О причинах, побудивших Штырева и его подельников взяться за оружие, пока ничего не известно. По версии следствия, убийство бизнесмена могло быть связано с его профессиональной деятельностью. Однако следствие не исключает и других версий…