На пороге любви

Клеон собралась с силами:

– О мистер Ферс, но эти люди на девятом этаже, они полны энтузиазма, творческого порыва и они очень желают успеха журналу. Неужели это не в счет? Они беспокоятся не только о своей работе – хотя и об этом тоже, – они смогут почувствовать себя нужными, свою работу – полезной, если спрос на «Салон» возрастет хотя бы на несколько экземпляров.

Эллис был совершенно неподвижен.

– Все, о чем мы просим, мистер Ферс, – это побольше страниц, побольше цвета и побольше простора для творчества.

– Немного, не так ли, мисс Эстон? Вы забыли два жизненно важных слова – больше денег.

– И это невозможно?

Он ответил уклончиво:

– Это не просто вопрос денег, это политика. Руководство никогда не согласится на это.

– Вы имеете в виду, – воскликнула Клеон, и слезы навернулись у нее на глазах, – что ваш отец никогда не согласится, вы никогда не согласитесь! – Она пренебрегла тем, что его глаза стали злыми. – Вы защищаете интересы отца или думаете, что делаете это. Но вы ошибаетесь! Не возражая ему и поддаваясь его упрямству, стоя позади него и пожимая плечами – в чем я убедилась сама – и говоря, что перестали пытаться «достигнуть взаимопонимания» с ним, вы на самом деле приносите ему вред. – Клеон не могла заставить себя посмотреть на Эллиса. Если бы она увидела его глаза, то они бы заморозили ее. – Если бы это был кто-то другой, а не ваш отец, если бы вы вели дела с хладнокровием бизнесмена с относительно незнакомым человеком, вы и одной минуты не потерпели бы его старомодных идей. Вы поступили бы просто жестоко, угрожая прекратить финансовую поддержку, пока он не согласится изменить стиль своей деятельности.

Теперь заговорил Ферс, и Клеон пришлось слушать.

– Я весьма тронут, мисс Эстон, что за столь короткий срок пребывания в нашей фирме – сорок восемь часов, не так ли? – вы так близко приняли к сердцу наши интересы. Однако я должен напомнить вам, что вы были приняты в штат не как финансовый советник. Вы служащая, всего лишь одна из сотен, и в этой роли, – он вздохнул и произнес сквозь зубы, – вы обязаны лишь исполнять указания!

Однако Клеон не сдавалась:

– Вы можете попробовать заставить меня замолчать при помощи угроз, мистер Ферс, – крикнула она, – но это правда, пусть даже вам она не нравится!

И Клеон вылетела из комнаты.

Следующий номер «Салона» был почти готов к печати. Поскольку это был ежемесячный журнал, он был подготовлен заранее и большинство работы было завершено еще до того, как Клеон поступила на службу. Когда Клеон увидела макет журнала, то впала в отчаяние.

– То же самое упорядоченное старье, – простонала Сара, когда они пролистывали шероховатые страницы.

Клеон дала про себя клятву, что переделает этот журнал, даже если это будет стоить ей места.

Она провела следующие несколько дней, посещая показы мод в больших универмагах, осматривая их секции одежды и разыскивая бутики в разных частях Лондона.

Как редактор «Салона» Клеон получала приглашения и на частные показы. Некоторые из них она посещала вместе с Сарой, а некоторые одна. Однажды ее пригласили на показ коллекции обуви в известном отеле. Модельер вместе со своими ассистентами был здесь, демонстрируя хорошее настроение и желание всем угодить. Покупатели, представители оптовых фирм и магазинов рвались посмотреть последние модели и распихивали друг друга, чтобы получше видеть обувь на подиуме.

Клеон оказалась в загоне, как овца, приведенная на рынок. Она старалась приспособиться к хаосу и, как все остальные, была возбуждена. Однако через полчаса, в течение которых Клеон почти не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, она решила, что пора уходить. Проталкиваясь к дверям, она прошла мимо редактора журнала мод, которая оживленно обсуждала со своим ассистентом, какую из новых моделей они выберут для фотографии на развороте журнала.

Клеон немного задержалась послушать их – страдая из-за ограничений, навязанных ей застойной политикой Эллиса Ферса и его коллег, она всем сердцем завидовала этим двум женщинам, их редакторской свободе.

В этот же день Клеон озарила идея, невозможная и невероятная, заставляющая сердце уйти в пятки, однако подумав, она все же решилась ее осуществить. Она держала все в строгом секрете – в конце концов, это могло ни к чему не привести.

Следующим утром, едва появившись на службе, Клеон позвонила Эллису Ферсу. «Нет, очень жаль, мистер Ферс пока не пришел. Не могли бы вы перезвонить?» Клеон мрачно думала, что его секретаршу следовало бы заменить автоответчиком. Бывает ли этот человек когда-нибудь на месте?

Десятью минутами позже зазвонил телефон.

– Мисс Эстон? Это Эллис Ферс. Как я понял, вы меня искали.

Захваченная врасплох, с мгновенно вылетевшей из головы чудесно приготовленной речью, Клеон рылась в мыслях, подыскивая, что бы сказать, пока к ней вернется самообладание и остроумие.

– Я... ну, я...

Из трубки донесся покорный вздох, и Клеон, боясь, что он может повесить трубку, бросилась головой в омут:

– Мистер Ферс, не могли бы вы... вы с кем-нибудь обедаете сегодня?

– Э... нет, не знаю. – Наверное, он справлялся в настольном календаре. – Нет, я свободен. А что?

– Ну, я... могу ли я... я имею в виду, не пойдете ли вы на ленч со мной?

Наступила долгая тишина, прерываемая только глубоким дыханием. Наконец он в достаточной степени пришел в себя, чтобы говорить.

– Должен ли я понимать, что вы приглашаете меня на ленч?

– Совершенно верно, мистер Ферс. – Голос Клеон теперь был больше похож на писк. Она торопливо добавила: – Это будет деловой рабочий ленч.

– В самом деле? На секунду вы заставили меня забеспокоиться. И могу я спросить, кто – говоря в строго деловых терминах – собирается нести финансовую ответственность за этот строго деловой выход?

– Вы имеете в виду – кто платит? Конечно я.

– Могу я узнать, где будет происходить этот... э... рабочий ленч?

– Прошу прощения, но это секрет.

Опять наступило молчание, долгое и нервирующее. Что он там делает – лихорадочно ищет повод для вежливого отказа?

Клеон сердито сжала губы. Она избавит его от трудностей.

– Ничего серьезного, мистер Ферс. У меня была просто идея...

– Да, мисс Эстон. Я пойду с вами на ленч – деловой ленч, если вы зайдете за мной около половины первого...

В 12.30 Клеон подняла руку, чтобы постучать в дверь, на которой было обозначено: «Секретарь – исполнительный директор», – она пригласила на ленч исполнительного директора! Сошла она с ума, что ли? Как ей выпутаться из этого?

Клеон постучала, не будучи уверена, что и вправду делает это, и приятный голос пригласил:

– Входите. – И она вошла.

Секретарша Эллиса Ферса была молодой и хорошенькой. Она встала, протягивая руку:

– Вы мисс Эстон, не так ли? Меня зовут Кэрол Фишер. Мистер Ферс говорит по телефону. Это ненадолго. Присаживайтесь.

Клеон была рада дать отдых ногам, так как они почему-то ослабли.

– Я часто разговариваю с вами по телефону, не правда ли? – сказала она. – У вас всегда такой приветливый голос. Как вам это удается?

Кэрол рассмеялась:

– Это, наверное, из-за того, что я счастлива на своем месте. С мистером Ферсом чудесно работать. Он очень внимателен – понимаете, он такой душевный человек...

«Еще одна из его легиона подружек?» – уныло подумала Клеон. Нет, не похоже – Кэрол носила кольцо, свидетельствовавшее о том, что она помолвлена.

– Мне нравятся ваши брюки, мисс Эстон, – заметила секретарша, с завистью разглядывая их. – Что за прелестный цвет – разновидность фиолетового, да? Где вы их купили?

– Я не покупала. Я сшила их сама. Это жатый бархат...

– Сами? Но они скроены так профессионально, что и не догадаться!

– Это мое хобби, – скромно сказала Клеон. – Я брала уроки кройки и шитья в местном промышленном колледже, и это мне здорово помогло. Обычно я сама моделирую свои вещи.

Глаза Кэрол раскрылись еще шире. Вошел Ферс.