Страница 9 из 41
— Бесполезно. Они все равно начнут заново, едва мы уйдем. Кит не оставит Колина в покое. Иногда Колин выходит из себя и дает ему сдачи, но этого хватает максимум на день-два.
— В будущем вам, наверное, придется нелегко, если они не сумеют поладить друг с другом?
Он пристально посмотрел на меня:
— Что значит «в будущем»?
Я попыталась сгладить неловкость:
— Я хотела сказать, если их оставить одних.
Похоже, мне удалось провести его, потому что он ответил:
— О, мы никогда не оставляем их одних. И не оставим.
Я промолчала, хотя не могла понять его легкомысленного отношения ко всему этому. Брет показал мне свою спальню: она оказалась чистой и аккуратной, но по-мужски какой-то аскетичной.
— Двуспальная кровать, Брет? — Слова вылетели прежде, чем я успела подумать.
В его глазах блеснул веселый огонек.
— Да. Найдется место для гостя.
Я вспыхнула, и он рассмеялся:
— Пойдемте, я покажу вам комнату Элейн.
Она была розовой и насквозь женственной. Уютная мебель и стеганое покрывало на кровати выглядели роскошно. На креслах лежали бархатные подушки, на журнальном столике грудились журналы с глянцевыми обложками. На поверхности полированного обеденного стола отражались цветы, стоявшие в вазе.
— Потрясающе! — только и выдохнула я. — Какая красота!
— Что вас так удивляет? В конце концов, я взял ее на работу. Помимо всего прочего, она друг, поэтому я стараюсь создать ей максимум удобств, исходя из возможностей своего кошелька.
Потом он показал мне комнаты Колина и Кита.
— У вас такой большой дом, Брет, — заметила я. — Должно быть, он очень дорого стоил.
— Да уж, недешево, Трейси. Но в сложившейся ситуации мне необходимо много места. Иметь экономку — это не то же самое, что иметь жену.
— Конечно, к экономке относятся лучше, чем к жене, судя по тому, что я видела. — Мои слова прозвучали с явным подтекстом, которого я не хотела в них вкладывать, поэтому не удивилась, когда Брет гневно повернулся ко мне. — Брет, я не хотела... я просто пошутила. Простите.
— Я тоже прошу прощения, — расслабился он. — Я вас неправильно понял. Я на секунду подумал, что вы наслушались этих мерзких сплетен. Пойдемте вниз, Трейси. Я покажу вам игровую.
Он открыл следующую дверь, и мой взгляд уперся в железную дорогу, занимавшую большую часть комнаты. Она разместилась на двух больших столах, сдвинутых вместе. Замысловатая конструкция рельсов была дополнена мостами и эстакадами.
Брет щелкнул переключателем, и по рельсам побежал крошечный локомотив. Меня потянуло к нему словно магнитом.
— Можно мне попробовать?
— Конечно.
Он взял мою руку, положил ее на один из пультов управления и рассказал, что нужно делать. В комнату вошел Колин и остановился в дверях, наблюдая за мной.
— Хорошо, мисс Джонс. Теперь смотрите на меня, сейчас я переведу стрелку. С этой стороны есть запасные пути.
Я повторила его движения и спросила, нельзя ли попробовать мне. У меня все получилось с первого раза.
— Вы просто рождены для этого, Трейси, — сказал Брет, обнимая меня за талию.
— Пап, ты только представь девушку, которой нравятся поезда. Я думал, они привлекают только мальчиков.
— Я тоже, сынок. Значит, мы с тобой ошибались.
— Пап, можно мисс Джонс к нам придет еще?
— А почему же нет, сынок? — Он подмигнул мне. — Я всегда могу пригласить мисс, чтобы показать макет железной дороги — новую модификацию старого локомотива.
— Надо будет рассказать в школе. Нам нравятся уроки мисс Джонс. На них весело. Иногда мы так много смеемся, что приходит учитель из соседнего класса и спрашивает, что у нас случилось.
Темные глаза Брета внимательно смотрели на меня.
— У вас проблемы с дисциплиной, мисс Джонс?
— Не совсем, просто...
— Точно, пап, особенно когда она делает ошибки.
Брет, в одну секунду преобразившийся в директора, смотрел на меня со всевозрастающим интересом. А мне в этот момент страшно хотелось вставить Колину в рот кляп.
— Ошибки?
— Да, пап. Когда мы их замечаем, она говорит, что делает их намеренно, чтобы проверить, не уснули ли мы. Но мы не верим, потому что иногда она выглядит удивленной, когда мы ей на них указываем.
— Колин, пожалуйста, — прошептала я, но он все говорил и говорил и только еще больше воодушевлялся.
— Знаешь, папа, мисс Джонс часто теряет тряпку и приносит с собой утреннюю газету, которую рвет на куски, стирая ими написанное на доске.
— Колин, перестань! — хотелось крикнуть мне, но вместо этого изо рта вылетел какой-то хрипящий звук. Я посмотрела на Брета, но не уловила выражения его лица. Он не пытался помочь мне или остановить сына, хотя должен был, как мне казалось, сделать это.
— Однажды, пап, — продолжал заливаться от смеха Колин, — мисс вернулась после отпуска в Пеннинских горах и Озерной области и показала нам цветные слайды, которые сделала там. Она сказала, что была за границей, и попросила нас угадать, в какой стране сняты слайды.
Я закрыла глаза, увидев изумленно поднятые брови Брета.
— И кто из вас догадался, Колин?
— Никто, папа. Ты бы слышал, какие звучали предположения — Италия, Германия, Норвегия, даже Россия. Кто-то сказал, что они сняты первого апреля, чтобы специально провести нас всех, — это было самой смешной шуткой, которую придумала мисс Джонс.
Брет разразился смехом, и я почувствовала облегчение. Я ожидала выговора, но никак не веселья.
— В общем, — закончил Колин, — нам всем нравятся уроки географии.
— Рад это слышать. Сначала ты втоптал в грязь репутацию своего учителя, а теперь возвел на пьедестал. В следующий раз, когда у меня будет плохое настроение и мне захочется взбодриться, я приду к вам на урок, Трейси. Может, чему-нибудь и научусь.
Я посмотрела на часы и нерешительно направилась к двери.
— Не нужно бежать, Трейси, несмотря на линчевание, которое устроил вам мой сын. Прошу прощения за его дерзость, но, уверяю, это нисколько не повлияло на мое отношение к вам.
— Спасибо, Брет. Но мне действительно пора. Не люблю злоупотреблять гостеприимством.
— В моем случае, Трейси, об этом можете даже не задумываться.
Я знала, что он просто ведет себя как радушный хозяин, поэтому не приняла этого всерьез.
— Но если вам нужно идти, я отвезу вас обратно к школе, а там вы пересядете в свою машину.
Когда я прощалась с Элейн, ее рука была прохладной и вялой, но улыбка — по-прежнему теплой.
— Мне понравилась ваша Элейн, — заявила я в машине Брета.
— Правда? Я рад. Она очень спокойный, непритязательный человек. Лучшая из всех моих экономок, а у меня их было немало. Колин был сложным мальчиком. Ребенку тяжело жить с одним родителем.
— Но, Брет, лучше иметь одного доброго и любящего родителя, чем двоих, которые ненавидят друг друга, но тем не менее продолжают жить вместе, как мои. Поверьте, я знаю это на собственном опыте.
Его рука накрыла мою, сжатую в кулак на коленях.
— Успокойтесь, Трейси.
Я разжала кулак, и он убрал свою руку.
— По-моему, Элейн очень привлекательная женщина. — Я должна была это сказать, потому что хотела увидеть его реакцию.
— Правда? Я пытался уговорить ее сменить очки на контактные линзы. Без очков она становится еще более привлекательной. И кажется, почти убедил ее.
Итак, я получила ответ и тут внезапно вспомнила, что должна поблагодарить его за отмену ношения мантий.
— Как отреагировали учителя? — улыбнулся он.
— По-разному. Старые учителя были возмущены, а молодые обрадовались. Мы даже хотим создать комитет действия... — Я резко замолчала, ужаснувшись того, что только что сказала.
— Что?!
— О Боже, я не должна была вам этого говорить.
— Конечно нет, если не хотите, чтобы я вышел из себя. Надо же, комитет действия! Какого действия?
— По внесению изменений, — пролепетала я.
Он едва не взревел от злости.
— Но, Брет, вы же говорили...