Разрушитель

Синоптики не обещали ничего хорошего. То есть, они обещали, что на протяжении всей этой недели уровень температуры не опустится ниже тридцати. Казалось, от жары скоро начнет плавиться все на свете.

Трей выключила приемник и включила вентилятор, – в машине было, как в аду. А дежурство только начиналось. С ума можно сойти.

Трей щелкнула переключателем одного из тумблеров и сказала:

– Перехожу на автоматическое управление.

– Перехожу на автоматическое управление, – отозвался эхом металлический голос в динамике.

Машина вздрогнула и сдвинулась немного вправо, ближе к тротуару. «Перестраховываешься!», – хотела сказать Трей, но передумала: разговаривать с компьютером то же самое, что с глухим.

Она вызвала на связь полицейский департамент.

– Что-нибудь происходит в городе?

– Нет, ничего не происходит. Но помощник шефа к десяти часам вызывает вас в участок.

– Что, только меня?

– Да.

– Что-то случилось?

– Не знаю.

– О, господи! Опять какая-нибудь лекция! – вздохнула Трей.

Она терпеть не могла помощника шефа Ричарда Тейера, этого придирчивого очкарика, который смотрел на всех с подозрением и вечно из мухи делал слона.

– Перехожу на ручное управление! – зло бросила Трей компьютеру, и тот тут же спокойно повторил:

– Перехожу на ручное управление.

Трей вцепилась в руль и нажала на одну из кнопок цифрового переключателя скоростей. Машина рванулась вперед.

У полицейского департамента она остановилась лишь в одиннадцать часов. Трей неторопливо вылезла из машины и так же неторопливо направилась внутрь здания.

– Привет, ты хорошо выглядишь, – встретил ее в коридоре Джордж Кларк, напарник и просто хороший товарищ.

– Спасибо.

– Ты к Тейеру?

– Да.

– Заходи потом на чашечку кофе.

– Постараюсь.

Но помощник шефа уже сам вышел навстречу ей из своего кабинета, словно все это время стоял под дверью и ждал ее появления.

– Приветствую тебя, дорогуша. Как дела?

– Как обычно.

– «Как обычно» хорошо, или «как обычно» плохо?

– Средне.

– Дело в том, что у нас случилось кое-что ужасное сегодня.

– Ужасное?

– Да. Кто-то пытался снять очистной краситель на одном из зданий на твоем участке.

– Боже, как это ужасно, – согласилась Трей. – Надеюсь, это все?

– Нет, не все. Тебя уже разыскивали сегодня утром. Дело в том, что ты, и это касается всех полицейских, должна постоянно докладывать, где ты находишься, и сообщать обстановку во вверенном тебе участке, независимо от того, происходит там что-нибудь или нет.

Похоже, история с красителем вывела его из равновесия, и теперь он не успокоится, пока не испортит настроение всем.

– Спасибо, что вы мне прочитали некоторые пункты из полицейского устава. Я надеюсь, что запомню их, – вежливо сказала Трей.

Она не стала дожидаться, будут ли к ней еще какие-нибудь вопросы или указания, и хлопнула дверью дежурной комнаты прямо перед носом у Тейера.

– Козел вонючий, – не выдержала она.

– За нарушение морального кодекса и нецензурное выражение вы получаете взыскание, – мгновенно среагировал компьютер, которыми были напичканы все стены полицейского департамента, заставлены все комнаты, да и на улицах они встречались на каждом шагу, предназначенные для самых разных целей.

Трей выдернула выехавшую из пасти компьютера бумажку с указанием размера штрафа за нарушение морального кодекса и нецензурное выражение и, спрятав ее в карман, огрызнулась железной коробке:

– Спасибо.

Та промолчала.

– У тебя какие-то проблемы с Тейером? – спросил Джордж Кларк.

Трей покосилась на компьютер.

– Пошел бы он на хутор бабочек ловить! – в сердцах сказала она.

Компьютер промолчал.

– Выпей кофе, – Джордж протянул ей чашку.

– Спасибо.

– Ты знаешь, он мне в последнее время тоже перестал нравиться.

– Ну, неужели ты наконец-то прозрел?!

– Это ты у нас телепат.

– Как ты считаешь, зачем им брать на поруки этого мерзавца?

– Кому им?

– Ну, Доктору, Тейеру.

– Тейеру скорее потому, что он не хочет осложнений в отношениях с Доктором.

– А Доктору?

– Ну, для какого-нибудь научного эксперимента, наверное, а что?

– Да так. Просто как-то странно.

– Что ж тут странного?

– Ты читал биографию этого Саймона Филлипса?

– Читал. Да вот она лежит на столе.

Джордж взял со стола лист бумаги и, сначала пробежав по нему глазами, начал читать:

– «Саймон Филлипс родился четырнадцатого апреля тысяча девятьсот семьдесят четвертого года в городе Лос-Анджелесе. Его родители…»

– Да нет, – остановила Кларка Трей.

– А что?

Трей взяла у него бумагу.

– Вот: Лос-Анджелес, девяносто шестой год. Убийство первой степени – полицейский, убийство первой степени – водитель машины, убийство первой степени – женщина. Он там такое устроил! Какие, к черту, научные эксперименты?

– Не знаю, это их дело.

– Впрочем, конечно, – вздохнула Трей и бросила бумагу на стол.

– По-моему, тебе чего-то не хватает, – задумчиво глядя на нее, сказал Джордж.

– Знаешь, чего мне не хватает, так это действия.

– Не понял.

– Тебе не кажется, что мы сами незаметно превращаемся в роботов? Любое наше действие заранее кем-то предопределено. Мы окружили себя законами, словно железными решетками, которые превратились в клетку. Я сегодня знаю, что со мной случится завтра, послезавтра, через неделю. Потому что со мной ничего не случится.

– Разве это плохо?

– А разве это хорошо?

– Но так мы застрахованы от неудач, от лишних проблем, забот.

– А может я хочу иметь лишние проблемы! Я хочу думать, сомневаться, черт побери!

– Вы оштрафованы за нецензурное выражение! – тут же вставил слово компьютер.

– Ну, вот тебе и лишние проблемы, – засмеялся Джордж Кларк. – По-моему, ты просто устала, а сваливаешь все на роботов.

– Может быть, – согласилась Трей.

– Кстати, как ты смотришь на то, чтобы пойти сегодня вечером в ресторан?

– Не знаю.

– «Не знаю» – да или «не знаю» – нет?

– Позвони сегодня вечером.

– Хорошо.

– Ладно, пойду поищу Фреда.

– А что такое?

– Да мы сегодня вместе дежурим.

Кларка, казалось, огорчили эти слова, но Трей прекрасно знала цену этому огорчению. Джордж был страшно влюбчивым человеком, но женщин он любил так, как ребенок любит свои игрушки. Стоило ему познакомиться с какой-нибудь девушкой, как он тут же забывал о той, о которой до этого думал день и ночь. Для него любовь была так же жизненно необходима, как, скажем, пища или сон. А вот кем конкретно увлекаться – это для него было не столь важно. И когда его отвергали, он воспринимал это спокойно и тут же переключал свое внимание на кого-нибудь другого.

– Так я сегодня позвоню, – напомнил Джордж.

– Хорошо, позвони, – улыбнулась Трей и хлопнула дверью.

Джордж плюхнулся в кресло и подпер щеку рукой. Настроение Трей передалось и ему. «Черт, хоть бы какой-нибудь идиот дорогу на красный свет перешел или клумбу какую-нибудь вытоптал! Все же веселее работать было бы», – подумал он.

ВОЗБУЖДАЮЩИЕ НОГИ

Лейтенант Трейси зевнула и захлопнула книгу. К авторам прошлого века Трейси относилась снисходительно, но их наивность умиляла.

Некоего Кинга Трейси прочла до середины. Фабула романа крутилась вокруг старого автомобиля, ездившего сам по себе. И это переполошило весь городок.

Трейси задумчиво перелистнула атласные листы. Скажите на милость, а как еще, если не сами, ездят автомобили?!

– Трей! – напарник, тихоня Фред, к чтению на дежурстве относился нетерпимо.

Во-первых, можно сразиться в космическую войну, во-вторых, ну, во-вторых, ему нравился профиль Трей, обращенный к верхнему ряду мониторов. Девушка смерила Фреда взглядом, от которого бедняга покраснел и чуть ли не начал дымиться.