Искра Зла

Опытному воину пришлось подождать еще. Принц совершенно спокойно развернул своего четырехногого монстра и склонился к дружинникам Фанира, которые пристегнули к специальным пазам на кирасе поединщика железный крюк.

— Каково! — воскликнул несдержанный Камил. — Ваш барон намерен забодать зачинщика этой железякой?

— Вроде того, — охотно засмеялся княжич.

Наконец сержант у стремени Ратомира просигналил готовность. Герольды дунули в трубы.

Конь зачинщика сорвался с места, будто стрела с тетивы. Тяжеловес командира присел на задние ноги и вдруг совершенно некрасиво, по-кошачьи, огромными прыжками помчался навстречу. Почти одновременно склонились к атаке тяжелые копья. Только принц положил его на крюк, так что жердь казалась продолжением руки, а прославленный рыцарь привычно зажал его подмышкой.

— Клянусь портянками Басры, — выдохнул король. — Он же сейчас…

Сейчас наступило быстрее, чем Лотар договорил. Коняга даже не сбился с шага, и Ратомиру с трудом удалось его остановить. На середине поля, прямо под трибуной капитанов, размахивая семью конечностями, на песке бились в попытке подняться зачинщик и его быстрый конь.

Трибуны замерли. Люди не могли поверить своим глазам. Между тем принц спокойно подъехал к поверженному противнику, величественно склонился, приоткрыл забрало и что-то ему сказал. И еще до того, как слуги, сержанты и оруженосцы успели добежать до раскинувшегося на песке воина, тот снял шлем в знак полного поражения.

— Что он ему сказал?! — вращая глазами, ревел король.

— Ура!!!! — кричал Фанир.

Вскочившая в момент сшибки Серафима яростно размахивала платком.

— Каков засранец!!! Каков молодец!!! — вопил Камил.

В течение следующих десяти минут наземь полетели еще три зачинщика. Ратомир сносил противника из седла с уверенностью кузнечного молота. Шлем одного из соперников лопнул и развалился на две половины. Шатающийся воин едва не свалился под копыта, возвращающегося на исходную позицию битюга. Четвертый остался верхом но присевшая от удара лошадь стала заваливаться набок. И чтобы удержать ошалевшее животное на ногах, опытный наездник стал резко ее поворачивать, сломав по пути легкий защитный барьер. Капитаны безоговорочно признали Ратомира победителем.

Пятый, тот, которому в самом начале салютовал принц, признал себя побежденным, не вставая с кресла. Свесившийся с высоченного уродливого тяжеловеса принц пожал последнему зачинщику руку и потрусил к своему временному шатру.

Оставалось еще два претендента, но все понимали — чуда не произойдет. Ни один из блистательных рыцарей больше не сможет одним копьем на один бой вынести всех зачинщиков. Командир совершил деяние, достойное занесение в летописи.

Я думал, шума не может быть больше, чем в момент первого боя. Я ошибался. Кричали все. Даже капитаны и сороки со своего помоста. Даже почтенные матроны, опекающие молоденьких девиц. Даже слуги и оруженосцы. Купцы, ремесленники и подмастерья. Воры и продажные женщины. Бароны Эмберхарта и стражи короля.

Даже я.

31

На углах палатки, где крепится петля для натягивания полога, чьи-то заботливые руки вышили пятиконечную звезду. Руну «Единение» — пять острых углов нарисованных одной линией. Вместе со вторым таким же знаком на кожаной накладке троса получалось «Соединение». В грозу или сильный ветер, когда сам воздух наполняется силой, этой веревке разрыв не грозил.

Сухой ломкой веточкой я накарябал десять углов на вытоптанной земле. И замер, пораженный до глубины души. Внутри, сам собой образовался символ круга познания. А остальное пространство сложного знака соединяло в себе все известные мне руны.

Я вытянул стрелу из висящего на тросе колчана и, налегая на острый наконечник, вырезал в плотном грунте звезду. Потом, используя «единение» как основу, добавил пару черт знака «ветра», черту «силы» и две коротких — «огня». И даже руку не успел поднести, чтоб наполнить конструкцию энергией, как в вечернее небо полыхнула короткая вспышка взрыва. Тугим кулаком обжигающе горячего ветра меня отшвырнуло на сажень в строну. В ушах звенело, словно кто-то заехал по ним ладонью. Только сверкнувшие на углах шатра «соединения» удержали мое временное пристанище от разрушения.

— Забавно, — прошептал я, мотая головой в попытке вытрясти засевшего внутри черепа сверчка.

— Забавляешься? — прогудел из-под своего шлема Ратомир.

Я пожал плечами. Все еще был под впечатлением своего потрясающего открытия. Ощущение немного портила мысль, что шаманы, похоже, знали этот секрет давным-давно. Но у нас в Великом лесу о таком никто точно не слышал.

— Их светлость землю взрывает, — любезно пояснил вынырнувший из соседней палатки Бубраш. — Знаки чародейские зачарованной стрелой чертит, а потом оно ка-а-ак полыхнет…

У ног принца рыжим, цвета ржавчины пятном на черной земле выделялась небольшая выжженная воронка.

— Ямки роете? — размышляя о чем-то своем, прошлепал толстыми губами пробегающий мимо Парель. — Лопатой, поди, быстрее будет…

— Их светлость чародействует, — отчего-то счастливо улыбаясь, ответил велиградский боец. — Мы с их высочеством его в таверну прогуляться звать пришли, а их светлость ка-а-ак бабахнет! В ухах до сих пор звякает.

Морозная волна пробежала между лопаток, так захотелось, чтоб за левым плечом оказался Велизарий. При моем здоровяке Бубраш обычно помалкивал.

Жрец, всплеснув пальцами-колбасками, изобразил что-то вроде: «играйтесь, детки» и скрылся в палатке. Впрочем, через минуту он уже часто шлепал пятками сандалий в направлении графского замка.

— Не хотел тебя отвлекать, — громыхнул принц из-под шлема, недовольно зашипел и тут же откинул забрало в сторону.

— Не хотел тебя отвлекать, — уже хорошо знакомым голосом повторил Ратомир. — У меня в таверне сегодня назначена встреча. И я хотел бы, чтоб ты тоже присутствовал.

— Конечно, — кивнул я и одним движением вздел через плечо лук с колчаном. — Едем. А Бубраш зачем?

— А лук-то тебе зачем?

— Чтоб не убить кого ненароком, — честно признался я. — Тогда, на дороге, был бы у меня лук в руках, пара никчемных людей осталась бы среди живых.

Как ни странно, принц после минуты раздумий согласно кивнул.

— Велиградец хочет поучаствовать в рукопашных боях. Они уже начались у таверны. Я отговаривал, но он и слушать ничего не хочет.

— Пусть дерется, коли ему хочется, — в сумерках блеснули идеально белые зубы Фанира. — Я слышал, один из барончиков привез бойца из Империи. Тот убавит у нашего Бубраша прыти.

— Я тоже это слышал, — согласился принц. — Потому и отговаривал.

— Только идите-ка вы пешком. Там место такое… Ненадежное. Или возьмите с собой пару воев дружинных, чтоб лошадей стерегли пока что.

— Пешком, — воскликнули мы с Ратомиром одновременно. И засмеялись. Не думаю, что принц хотел бы оповещать о своих встречах весь честной народ на этом турнире. Особенно учитывая его сегодняшнюю победу в первом дне состязаний и связанную с этим широкую известность. Явление же во временный вольный торговый город, раскинувший многочисленные шатры у неказистых стен старой таверны в сопровождении бравых фанировских дружинников, — лучший способ обратить на себя ненужное внимание.

— Наденьте котту с гербами Аргарда, милый друг, — пропела Серафима. — И шлем всадника с полуличиной. Все привыкли к вашей одежде и шлему, скрывающему лицо. Молодой дворянин с телохранителем не вызовет любопытства.

— Она права, — согласился я. — Но…

— Но три десятка воинов без гербов будут ждать сигнала у перекрестка, — совершенно серьезно заявил ее брат. — Это к западу от таверны. В случае чего отходите туда.

Ратомир хмыкнул, но спорить не стал. Кивнул и скрылся в своем шатре, чтоб переодеться.

— Если будет погоня… — тихо начал я втолковывать Фаниру. Но он сразу меня понял.

— Два десятка лучников у обочины прекратят это безобразие. И, Арч…

Я вскинул брови.