Страница 4 из 6
III Карусель
ЯРМАРКА
Колеса скрипят… Бороды – в ряд: Рыжая, сивая, черная с рыжей. Солнце, дивуясь, спускается ниже. Ругань – как деготь – Над пыльной дорогой. Льется, как деготь, густая-густая, В многобородых звучаньях растаяв. Матерных слов не считать – не сочтешь!.. В русых усах вспоминается рожь. Шум оглобель, Лается хриплый заносчивый кобель; Черный картуз, Бравый ус, И к кумачу – да кумач, да опять Ситцевым пламенем вылит пылать. В гамы и грохи – Не ахать, не охать! Солнце звенит бубенцами сплеча, Ниже и ниже В разлив кумача Падает хворостом рыжим. Бабы плечом округляют платок. Кофты цветами сияют и жгутся. Каждому: ситцы, свистульки, рожок, Даже с разводами синими блюдца. Эй! Горячей! Веселей! Горячей! Крики цыган. Будет здесь всякий от сутолки пьян… Мык ошалевших от шума коров, Топот басистых шагов. В гамах и грохах – Не ахать, не охать! Льется костром кумачовым народ… Шибко раскрыв оглушительный рот, – Девкой губастой в зычном весельи – Ярмарка – Ярмарка гулко орет, Ветрокрутясь на шальной карусели: – Эй! – Веселей! – Горячей! – Веселей! Ярче рябин этот вихрь кумачей. Мчится без устали круг карусельный, Веют и юбки, и кофты метелью. Ярмарка – девка, цветистая плоть, Жар и солнце не прочь побороть. Дышит порывно, орет, всхохотав – Солнце садится на яркий рукав. Девка хохочет Из всей своей мочи – Икрами белыми брызжет в кругах. Ражая девка – совсем не карга – Семечки лущит, бросает, шуршит. Ражая девка, что мед для души: С этакой жить – не тужить! Вот через гулы и гамы телег – Солнечных песен самих веселей – Шибко раскрыв оглушительный рот, Ярмарка-девка Зазывно орет: – На карусели моей покружись, – Лесобородая сельская жисть! – Эй, крепкозадая бабья дремынь! – Для карусели заботу покинь, – Расхохочись в полоротый замах, – Словно ты сделалась солнцем сама! Солнце ли кругом? баба кругла? А карусель понесла, понесла. Груди под кофтою бабьей дрожат. – Стали ребята за хохотом ржать. – Парни садятся на карусель, – Пусть кумачовая вихрит метель! – Кругом – – Друг за другом – – Вертокруть – – Не отдохнуть! – Бабьи платки, – Бабьи смешки. – Крики, визги, – Пестрые брызги. – Несись! – Кружись! – Мужицкая жисть! – Эй! – Веселей! – Горячей! – Веселей! ………………………………………………….......... Ярмарка – девка, горластая в зычном весельи! Надо б и мне покружить на такой карусели. Под перекаты гармошки, под солнечный звон – Жарким костром твоих ситцев, как пакля зажжен – Пусть распоюся и я – на мотив неизвестный – Широкоротой, румяной, неграмотной песней.ДЕРЕВЕНСКАЯ ВЕСНА
Е. Поленовой Тепло-тепло на завалинках. Дедушка Федос в старых валенках Сидит на завалинке в картузе своем Этаким чудесным замшеным грибом. Нос большой – сизо-малинов от свежего солнца, А под глазами – морщинок-сетей волоконца, Лицо морщится, словно картофель печеный, А картуз дедов от времени зеленый. Сидит себе, смеется, на что не зная: Бороденка редкая буро-седая, Шея платком повязана красным, дочерним: Может быть, собирался к вечерне, Только ведь в валенках не пройти, И решил остановиться в пути, На завалинке посидеть И послушать, как поет колокольная медь. Добренький, тоненький, глазки – смородина, Да и повадка совсем не воеводина, Что-то под нос бормочет И двигаться не хочет. Над ним крыша соломенная, Над крышей – апрель, А в небесах синель. Сам он в ватной кацавейке, Ржавой, засаленной и цветом схожей с рыжей проталиной, Такой тихий гриб, простой, без обманки – Не особенно вкусный подарок веснянки, Но милый, добрый и очень родной С своим сизым носом и морковной головой… Тут невольно сердцем весенним поймешь, Что дедко Федос думает про рожь: Думает про севы, сохи, запашки, И как бы через это сшить внукам По новой рубашке. Думает крепко: преет, потеет, старается, А мысль тугая совсем не ладно слагается… Милый Федос! Гриб ты наш русский, старинный, Мужичок-полевик, богатырь аржаной, двухаршинный, Думай – не думай, а снова паши без устанки! Сей, невзирая на плутни, безделье, обманки! Снова с сердечным приветом тебе поклонюсь За многоверстную, чудную, трудную Русь.