Все в сад!

возьми, слушается только её. А вот ты, — гном обернулся к Вите, — топай сам.

Сможешь дойти — молодец. Не сможешь… Значит не судьба.

— Эфо каф эфо не фудьпа? — возмутилась Маша, дожёвывая и в темпе

заглатывая остатки своего куска мяса. Оставаться одной в обществе этих

двоих нелюдей, которым она, судя по всему, глубоко безразлична и нужна

только как хозяйка Пушка, ей совсем не улыбалось. Мало ли что им придёт в

голову? А Витя, хоть и далеко не мечта её девичьих грёз, всё-таки

единственный человек из её мира в этих забытых богом местах, — Без него не

пойду! Вот! И она демонстративно плюхнулась пятой точкой на камень,

сложив руки на груди.

Нар снял свой шлем, почесал затылок, и надел шлем обратно. А на вид

вроде и не блондинка… И как теперь этой дуре объяснять, что если сейчас не

смотаться от города подальше, то утром все скорее всего будут мертвы?

Элдуисар, поглядел-поглядел на изображавшую статую непреклонности

девушку, тяжело вздохнул, и засунул руку за отворот своей куртки жестом,

которым киллеры в фильмах достают свой любимый пистолет с глушителем.

У Маши сердце упало в пятки. Сейчас будут убивать. С сожалением

скользнув взглядом по Вите, она подумала: 'Ну ладно, придётся обходиться

без него. Я ещё слишком молода, чтобы умирать!'.

Не успела Маша открыть рот, чтобы заявить, что передумала, как эльф

вытащил на белый свет какой-то светящийся мягким зелёным светом

пузырёк. Увидев который, гном удивлённо крякнул.

— Не собираешься же ты?…

— А что делать? — тяжело вздохнул ушастый, свинчивая с пузырька

крышечку, и вытряхивая на ладонь две пилюли, от которых и исходило это

свечение. По окрестностям разнёсся запах, сразу же опознанный Машей.

Точно так пахла жидкость, которой она сегодня утром мыла посуду.

— Возьмите по одной, — эльф протянул ладонь к Маше и Вите.

— А что с ними делать? — полюбопытствовала Маша, осторожно взяв свою

пилюлю двумя пальцами. Вроде, посуды рядом не наблюдалось, мыть было

нечего.

— Ешь, дура! — воскликнул гном, жадным взглядом наблюдая за тем, как

склянка с остальными пилюлями снова исчезает за отворотом куртки

ушастого, — Или отдай мне, я съем! — протянул он к девушке свою

загребущую лапу. Маша быстро сжала кулачок, и прижала его к груди.

Между тем Витя, заметивший, с каким вожделением гном смотрит на

пилюли, быстро отправил свою в рот. Маша подозрительно следила за ним,

ожидая, какой эффект произведёт на её единомирца эльфийское снадобье для

мытья посуды. Судя по тому, что Витино лицо, насколько она могла видеть в

сгустившихся, пока шли эти разборки, сумерках, порозовело, а сам он

распрямился, с удивлением повертел шеей, помахал руками, и даже пару раз

подпрыгнул на месте, после чего оценил действие пилюли словами

'Нифигасе!!!', препарат можно было отнести скорее к разряду полезных, чем

вредных.

Маша осторожно положила свою 'горошину' на язык. У-у-у!!! Вкус!

Райское наслаждение! Куда там тому Баунти! Пилюля начала быстро таять на

языке, и почти сразу с Машиной вусмерть уставшей за сегодняшний день

тушкой начали происходить странные метаморфозы. Усталость ушла, тело

охватила необычайная лёгкость, в голове прояснилось. В общем, по

действию проглоченное Машей 'колесо' оказалось похоже на таблетку

экстази, отведанную ею как-то на одной из вечеринок (А что? В жизни надо

попробовать всё!), только во много раз лучше.

— И что это было? — поинтересовалась она у эльфа.

— Потом. Сейчас — вперёд! — мотнул головой тот. Маша не возражала. Ей

сейчас хотелось бегать, прыгать и кувыркаться. Вообще она подумала, что

если сильно оттолкнётся от земли, то сможет даже полететь. Девушка легко

вскочила с камня, закинула за спину мешок, и скомандовала псу:

— Пушок, вперёд!

Все дружно понеслись за весело рванувшим в темноту псом. Надо было

спешить. Быстро темнело, и сумерки должны вот-вот должны были были

смениться непроглядной тьмой. Но почему-то всё не сменялись, и не

сменялись… Более того, даже посветлело немного. Коля с Машей, бежавшие,

уткнувшись взглядом прямо перед собой, чтобы ненароком ни обо что не

споткнуться, сначала не обращали на это внимание, и только после почти

получаса непрерывного бега, к великому изумлению парня и девушки, никак

их не утомившего, Коля, оглянувшись на замыкающего колонну гнома,

вскрикнул, 'Ух ты!'. Одновременно такое же восклицание издала Маша, на

мгновенье оторвав взгляд от дороги, и увидав спину бегущего впереди эльфа.

И было от чего. И гном, и эльф оказались словно одетыми в старинные

средневековые наряды, когда правая сторона камзола была одного цвета, а

левая другого. А ещё они отбрасывали по две тени. Глянув друг на друга,

Маша и Витя увидели, что и сами выглядят так же. Даже семенивший

впереди Пушок мерцал красно-зелёным. Молодые люди, остановившись,

задрали головы кверху: Там, высоко в небесах, сияли две луны: красная и

зелёная. А если точнее, два рогатых месяца.

— Ну, чего встали? Набросился на ребят подоспевший гном, — Что, Луны не

видели? — Луну видели, ответила Маша, А двух лун одновременно — нет.

— А в Хемнстипе, например — четыре луны, — проинформировал девушку

эльф. И это что, повод остановиться и ждать, пока нас настигнут головорезы

Службы Надзора?

— Нет, конечно, — Маша снова рванула с места. Витя и гном припустили за

ней, а эльф, легко всех обогнав, хотя никаких пилюль вроде не глотал, снова

оказался впереди, — А Хемнстип — это где? — поинтересовалась Маша у

красно-зелёной спины ушастого.

— Далеко, — бросил тот, не оборачиваясь, — Беги быстрее. Не разговаривай.

Не сбивай дыхание. Не глазей по сторонам. Смотри под ноги, а то

навернёшся — мало не покажется.

Ответ противного эльфа любопытную Машу не очень удовлетворил, но не

признать правильность всех полученных наставлений она не могла.

Оставалось только надеяться, что эта безумная гонка когда-нибудь

закончится, и уж тогда…

В общем, Маша замолчала, но от того, чтобы время от времени бросать

восхищённые взгляды по сторонам, удержаться не могла. Пейзажи вокруг

располагали скорее к романтическому свиданию, чем к дикому галопу. Тому,

кто никогда не видел чарующей красоты двухлунной ночи, увы, никогда не

удастся даже представить того, что видели сейчас путники.

Кстати, по поводу свидания: Едва Маша вспомнила это слово, то сразу же

сообразила и о том, что одной на свидание ходить не принято. Хотя, с другой

стороны, и вчетвером тоже… А хотелось чего-нибудь этакого… В смысле, не

'вчетвером', а романтики. Значит, нужен был кавалер. Но кто? Кандидатуру

гнома Маша отбросила сразу: на толстеньких лысеньких хозяйственных

мужичков женщины обычно обращают внимание в гораздо более позднем

возрасте, когда до них доходит, что человек, с которым можно здорово

погулять, и человек, с которым хорошо и спокойно жить, — это, как правило,

два совсем разных человека. Но Маше до такого почтенного возраста (где-то

лет двадцать семь — тридцать пять) было ещё далеко, поэтому Нару

романтический вечер с девушкой, увы, не светил. Как и Вите, который,

может быть, на безрыбье и сошёл бы за кавалера, но раз уж в наличии имелся

всамделишный Эльф… Да ещё при этом такой гламурный красавчик!

Подружки бы сдохли от зависти, слушая Машин рассказ о свидании, чудесно

проведённом с сыном Дивного народа в благоухающем неземными

ароматами ночном, в буквальном смысле сказочном лесу под двумя лунами…

Хотя, под четырьмя было бы, конечно, в два раза романтичнее, но и две

луны, если подумать, тоже совсем неплохо…