Тихоокеанский водоворот

Мысли его мешались, метались, пытаясь совмес­тить две части головоломки. С парковки музея выехал старый серый грузовик «додж» и теперь не отставал. Питт готов был забыть его как плод своего воображе­ния — его подсознание всюду начинало видеть враже­ских агентов в шинелях, агентов с птичьими глазами, скрывающихся за каждым кустом. Но Питт ехал в Перл-Харбор, а грузовик повторял все его повороты, словно привязанный веревкой.

Питт снова повернул и чуть увеличил скорость, теперь не отрывая глаз от зеркала заднего обзора. Гру­зовик тоже повернул, немного отстал, но потом тоже наддал и быстро сократил расстояние. Две мили Питт вел свою «Кобру» по забитому машинами шоссе, по­том свернул на Маунт-Танталус-драйв. Он обогнул очередной крутой поворот на поросшем папоротни­ком склоне хребта Коолау, постепенно, по миллимет­ру за раз, прижимая педаль. И разглядывал в зеркале водителя грузовика, который пытался не отстать от стремительной маленькой красной машины.

Потом произошло неожиданное. Раздался крас­норечивый предупреждающий грохот выстрела; пуля ударила в круглое боковое зеркало, разбила его вдре­безги и полетела дальше. Игра становилась грубой. Питт вдавил акселератор и увеличил расстояние меж­ду «Коброй» и преследующим ее «доджем».

Сукин сын нацепил глушитель, молча выбранился Питт. Глупо было выезжать из города, на улицах которого он был в относительной безопасности. Теперь единственная надежда на то, что он успеет вернуться в Гонолулу раньше, чем ему выстрелом разнесут голо­ву. Если повезет, может встретиться полицейская пат­рульная машина. Но очередной взгляд в зеркало зад­него обзора ошеломил Питта. Грузовик был в десяти ярдах от заднего бампера «Кобры».

Дорога достигла отметки в две тысячи футов над уровнем моря и начала, резко петляя, спускаться к городу внизу. Начался ровный участок в милю дли­ной, и грузовик попытался еще сократить расстояние. Питт готовился к следующему повороту, пригнувшись, насколько позволяла тесная кабина. Стрелка спидо­метра достигла отметки семьдесят пять миль в час. Когда грузовик пересек осевую и попробовал при­строиться рядом и сбоку, Питт бросил взгляд в окно; он никогда не забудет чернокожего длинноволосого человека, который улыбнулся ему, показав кривые, желтые от табака зубы. Это длилось всего мгновение, но Питт во всех подробностях разглядел рябое лицо, черные горящие глаза, большой крючковатый нос, обтянутый темной, как каштан, кожей.

Питт испытывал только раздражение — из-за то­го, что нельзя выстрелить в ответ, разнести в куски лицо этого ублюдка. В десяти дюймах за сиденьем у него лежал превосходный пистолет, а он не мог его взять. Акробат ростом в четыре фута дотянулся бы до рукояти маузера, но не Питт с его шестью футами тремя дюймами.

Можно было просто остановить машину, выйти, снова протиснуться внутрь, достать сверток из-за сиденья, развернуть полотенце, снять маузер с предо­хранителя и открыть стрельбу. Единственная пробле­ма — время. Грузовик подъехал слишком близко. Крючконосый водитель успел бы остановить машину и пять раз прострелить Питту кишки, прежде чем тот вынет пистолет из полотенца.

Дорога впереди резко поворачивала; перед опас­ным поворотом висел дорожный знак с надписью черными буквами «Ограничение скорости 20». Питт вошел в поворот на пятидесяти пяти милях. Грузовик не справился с центробежной силой и отстал, прежде чем водитель сумел использовать превосходящую мощность мотора.

План за планом мелькали в голове у Питта, и он все их отбрасывал. Притормаживая перед следующим поворотом, он сильнее вдавил акселератор, изучая в зеркало заднего обзора действия водителя грузовика, который снова попытался поравняться с «Коброй».

То, что он не целился Питту в голову, служило слабым утешением. Он пытался сбросить Питта с дороги на дно долины, в пропасть глубиной несколько сотен футов.

От очередного поворота Питта отделяло еще две­сти ярдов; он не сбавлял скорость. Серый «додж» по­степенно поравнялся с передним бампером спортив­ной машины. Один толчок, и Питт отправится в полет. Когда до поворота оставалось всего сто ярдов, Питт резко утопил акселератор, а потом так же резко затормозил. Неожиданный маневр застал улыбающе­гося водителя врасплох. Он тоже увеличил скорость, чтобы не отстать от добычи и снова занять положе­ние, с которого можно было бы сбросить Питта с уте­са. Поздно! Оба уже были на повороте.

Питт продолжал резко тормозить; он включил по­нижающую передачу и вогнал машину в поворот, так что шины протестующе взвизгнули. У «Кобры» все колеса ведущие, но задние начали скользить. Быст­рый поворот вправо компенсировал скольжение, и Питт, снова увеличив скорость, вышел на следующий участок прямой. Взгляд в зеркало показал, что дорога за ним пуста. Грузовик исчез.

Питт сбросил скорость и проехал еще с полмили. По-прежнему ни следа грузовика. Развернувшись, Питт поехал обратно, готовый в любое мгновение вновь раз­вернуться на сто восемьдесят градусов, если неожи­данно покажется «додж». Он добрался до поворота, остановил машину, вышел и подошел к краю дороги.

Внизу, в тропических зарослях, очень медленно оседала пыль. На дне пропасти, у самого подножия утеса, лежали обломки серого грузовика с полностью вырванным двигателем. Водителя не было видно. Питт уже почти отказался от поисков, когда на теле­фонном столбе в ста футах над обломками увидел неподвижную фигуру.

Страшное зрелище. Видимо, перед тем, как «додж» начал падение в пропасть, водитель попытался выпрыгнуть. Но сорвался, пролетел двести футов и напоролся на телефонный столб на бетонном основании. Металлический шпиль, который используют при работе ремонтники, пробил тело. На глазах у Питта нижняя часть столба из коричневой стала красной, словно перекрашенная невидимой рукой; теперь труп походил на висящую на крюке тушу.

Питт спустился по Маунт-Танталус, миновал ука­затель, отмечавший начало поселка Маноа, и добрал­ся до первого дома. Здесь он поднялся на порог, уви­тый по бокам виноградом, и попросил у пожилой японки разрешения позвонить по телефону, чтобы сообщить о дорожном происшествии. Женщина мол­ча поклонилась и провела Питта к телефону на кухне. Сначала он позвонил адмиралу Хантеру, быстро до­ложил о случившемся и сообщил, где находится.

Адмирал в микрофоне ревел, как бык; Питт выну­жден был на несколько дюймов отвести трубку от уха.

—  He звоните в полицию Гонолулу! — рявкнул ад­мирал. — Дайте людям из службы безопасности десять минут, чтобы они могли осмотреть обломки до приез­да следователей. Ясно?

—  Думаю, я смогу это сделать.

—  Хорошо! — продолжал Хантер, словно не заме­тив сарказма Питта. — Десять минут. Потом марш в Перл-Харбор. У нас много работы.

Питт подтвердил, что понял, и повесил трубку.

Он ждал десять минут, отвечая на град вопросов о крушении, которыми его осыпала женщина. Потом снова поднял трубку и попросил полицию Гонолулу. Когда после его рассказа у него спросили имя, он ничего не ответил и побыстрее повесил трубку.

Поблагодарив хозяйку, он укрылся в машине и добрых пять минут просидел за рулем, потея на кожаном сиденье от тропической влажности и жары.

Что-то не так; он что-то упустил, не додумал ка­кую-то мысль.

Неожиданно он понял. Быстро завел мотор и, ос­тавляя на изношенном асфальте следы шин «Гудиер», поехал к месту крушения. Пять минут до телефона, двадцать минут за разговорами, словно время ничего не значит, три минуты обратно — затрачено целых двадцать восемь минут.

Он должен был догадаться, что преследователь не один. «Кобра» резко затормозила, и Питт снова вы­шел на край пропасти.

Обломки машины, похожие на разломанную ре­бенком игрушку, были на месте, где он их оставил. Телефонный столб по-прежнему одиноко возвышался среди скал, провода с его перекрестия уходили в бес­конечность. И шпиль был на месте. Но тело водителя исчезло. Остался только красный след. Кровь сверты­валась и запекалась под утренним солнцем.

Глава 6

Со времен Гражданской войны не было более жал­кого конторского здания, чем сооружение из гофриро­ванного железа, похожее на склад металлолома. Вокруг барака с проржавевшей крышей, с потрескавшимися, запыленными окнами раскинулось море сорняков. Но у дряхлой двери в пятнах краски Питту преградил путь морской пехотинец-сержант с автоматическим «Коль­том» 45-го калибра.