Страница 23 из 73
Его взгляд скользнул вверх, к моим волосам.
— Ты подстриглась.
Я кивнула, удивляясь, что он не заметил этого раньше.
— Да, наступает лето — а с волосами, длиной до плеч, легче управляться.
— Тебе идет.
— Спасибо. — Я вошла на кухню и почувствовала запах кофе еще до того, как его нашла. — Хочешь кофе?
— Спасибо, не откажусь.
Я налила пару кружек и вышла из кухни. Прежде чем подойти к окну, подала ему чашу кофе. Десятый этаж вызывал у меня щемящее чувство под ложечкой, но я осмотрительно не приближалась слишком близко к краю — если воочию не увижу высоты, то буду в порядке. Передо мной раскинулся Порт-Филлип [13], пенистые гребни волн неспешно омывали берег. Однако по этим обманчиво-спокойным волнам нельзя было судить о силе ветра, если учесть, с какой силой раскачиваются деревья. Понаблюдав какое-то время за большим пляжным зонтом, валяющимся на желтом песке, я обернулась и спросила:
— Где Роан?
— Он отправился в Управление, чтобы разыскать кое-какие файлы для Джека.
— Выходит, Джек с Кейдом еще не вернулись?
— Нет.
Хотелось бы мне знать — хороший это знак, или плохой. И обнаружат ли они что-нибудь дельное в том месте. Почему-то я сомневалась в этом. Нам только казалось, что вся операция прошла без сучка и задоринки, на самом же деле, они не оставили после себя ни единой случайной улики.
— Есть мысли на счет того, как долго мы собираемся просидеть взаперти?
Куинн покачал головой и одной рукой сложил вдвое газету.
— Нет. Быть может до тех пор, пока не получим известий. — Столь же вежливым, как и у меня, голосом ответил он. Однако его жаждущий взгляд продолжал скользить по моему телу, нагнетая атмосферу. Взгляд жаждущий как крови, так и секса.
— Ты кормился в последнее время? — резко спросила я.
Он заколебался.
— Нет.
— Почему?
Куинн поднял бровь.
— Какое это имеет значение для тебя?
— Имеет, потому что я чувствую твою потребность в кормежке.
Он пожал плечами.
— В холодильнике есть синтетическая кровь. Ее хватит на какое-то время.
— Ты не протянешь долго на синтетической крови.
— Нет, но когда меня прижмет, я пойду и соблазню кого-нибудь.
Ах, да… А я и забыла, что он берет кровь лишь только, когда занимается любовью.
— Не затягивай с этим до последней секунды.
Он рассматривал меня с минуту, а затем произнес нейтральным тоном:
— Я прожил вампиром больше лет, чем мне хотелось бы помнить, и не нуждаюсь, чтобы прелестный щенок указывал мне, что делать.
— Этот щенок лишь проявил немного заботы. — Я отвернулась. — Впредь буду осмотрительней.
Он умолк на какое-то время, но я чувствовала, как его пристальный взгляд обжигает мне спину, скользя по моей обнаженной коже.
— Могу я задать вопрос?
— Какой? — спросила я, сохраняя свой голос таким же нейтральным, как у него.
— Ты одела хоть какое-то подобие трусиков под это платье?
Я чуть не поперхнулась кофе. Из всех вещей, которые я ожидала услышать, это было последним.
— Пусть это останется для тебя загадкой.
— Интрига… Ты раздразнила мой интерес. На случай, если тебе интересно — это платье практически прозрачно в свете солнечных лучей.
Я спрятала улыбку и подошла к дивану.
— Извини, если это зрелище раздражает тебя.
Он нацепил бесстрастную маску вампира, за которой царило отчаянье — даже не видя, я ощущало его.
— Почему, все, что я говорю, ты понимаешь превратно?
— Возможно, это имеет какое-то отношение к тому, что я сыта тобой по горло? — усаживаясь на диван, я схватила газету.
— Когда ты прекратишь злиться на меня, ты выслушаешь, что я скажу тебе?
— Не знаю. — Я развернула газету. — Может быть.
— И когда это могло бы быть?
Я пожала плечами.
— Дай-ка подумать — я целый месяц безрезультатно добивалась разговора с тобой. Поэтому, справедливости ради, думаю, месяца с тебя будет достаточно.
— А я думал, ты выше стервозности.
— В случае, если ты забыл, то я уродилась сукой.
У меня чуть не случился инфаркт, когда я наткнулась взглядом на заголовок первой страницы газеты и увидела дату.
— Сегодня пятница? — спросила я, посмотрев на часы. Время близилось к половине третьего.
— Да. — Куинн нахмурился. — А что?
— Я проспала целые сутки? — я недоверчиво уставилась на него.
В уголках его темных глаз залучилась улыбка.
— Да, целые сутки.
— Вот дерьмо. — Я запустила в волосы пальцы. — У меня запись к врачу на четыре часа.
Он нахмурился.
— Роан ничего не упоминал об этом.
— Роан ничего и не знал об этом. Я записалась в день аварии. — Я встала с дивана. — Интересно, подумал ли он забрать мою сумку и бумажник с места аварии?
— Ты не можешь отправиться на этот прием, — произнес Куинн, следуя за мной в спальню.
— Попытаешься меня остановить — пожалеешь об этом.
Скрестив руки на груди, он прислонился к дверному косяку. И хотя я была занята поиском своей сумки, я все равно остро ощущала его присутствие — от рукавов его желтовато-зеленной рубашки, обтянувших предплечья, до брюк цвета хаки, подчеркивающих его бедра и пах.
— Чем же так важен этот прием, что ты не можешь подождать, пока минует опасность?
— Это — не твоего ума дело. — Я нашла свой бумажник, но не сумочку — не то, чтобы это имело значение. Все, что мне было нужно — это кредитка и карта социального страхования.
Я вернулась к двери, но Куинн не шелохнулся.
— Прочь с дороги!
— Ты не можешь идти в одиночку. Позволь хотя бы мне пойти с тобой.
Мне не хотелось брать Куинна туда. Мне никогоне хотелось брать туда. Не тогда, когда мне, возможно, предстояло выслушать самые плохие новости в жизни.
— Я буду всего…
— Нет. — Его голос был холоден и решителен. — Одна ты не пойдешь. Либо я сопровожу тебя туда и обратно, либо ты останешься здесь.
— Проводишь, но не войдешь.
Он кивнул и отодвинулся в сторону. Я прошла в гостиную и нацарапала записку для Роана.
— В каком часу он должен вернуться?
— Роан не был уверен. Возможно, запозднится. — Позади меня раздалось бряцанье ключей. — Он оставил нам «мерс» в случае надобности.
Очевидно, когда Управление организует для сотрудников прикрытие, оно не делает этого как попало.
— Отлично. Тогда, отправляемся.
Мы спустились на лифте на цокольный этаж и направились к парковке пентхауса. Куинн повел себя, как джентльмен, и открыл для меня дверцу машины, прежде чем сесть на водительское сиденье.
В течение добрых десяти минут он ничего не говорил. Я уставилась в окно, раздумывая о будущем и чертовски надеясь, что меня ожидает что-то хорошее.
— Из-за чего прием? — в конце концов спросил он.
— Как уже было сказано — не твое дело.
— Ты больна?
Я тихо фыркнула. Какая-то часть меня хотела, чтобы я была больна, тогда, это можно было бы вылечить. Все лучше, чем оказаться бесплодной.
— Нет.
— Тогда зачем тебе к врачу?
Я почувствовала, как во мне закипает злость и посмотрела на Куинна:
— У тебя нет права задавать мне эти вопросы.
— И нет права на заботу? — не сдержался он. — Ты — круглая дура, если думаешь, что я не забочусь о тебе.
Я не была дурой. Забота Куинна всегда проявлялась в прикосновениях, и порой во взгляде, даже если его слова опровергали это. Сейчас я не могла себе позволить зацикливаться на этом, потому что не могла сделать его единственным в моей жизни. А ему хотелось быть единственным, хотя прямо об этом он так и не заявил.
— Куинн, мне сейчас не до твоих желаний. — Не сейчас, когда я раздражена. Не сейчас, когда у меня гораздо более серьезные проблемы.
О'Конор ничего не сказал, и мы продолжили наш путь в тишине. Он спросил адрес лишь, когда мы добрались до города. Доехав до небоскреба на Коллинз-стрит, Куинн остановился перед ним, проигнорировав знак «стоянка запрещена». Припарковав машину, он вылез из нее и направился к моей двери, чтобы помочь мне выйти.
13
Порт-Филлип — пролив Басса, побережье Австралии.